Олег замолчал. Инна не сводила с него глаз.
– А что случилось с греческим воином?
– Неизвестно. Легенда повествует только о безутешном горе царя и пышном погребении, которое он устроил любимой дочери. Ее нарядили в лучшую одежду и золотые украшения, рядом положили чудесные вещи, которыми она сможет пользоваться в загробном мире, ее зеркальце и драгоценные кубки. Отовсюду, из самых дальних земель потянулись траурные скифские повозки – они везли землю, чтобы насыпать над последним пристанищем Томирис погребальный курган. С тех пор немало воды утекло, и величественный курган, под которым спит царевна, превратился в пологий холм…
– Откуда твой дедушка узнал эти подробности?
– Он был учителем истории и любил крымскую землю, которая хранит множество тайн.
Где-то в глубине дома раздался хлопок, потянуло холодным воздухом, две свечи из трех погасли. Жека вскочил, насторожился.
– Ветер! – сказала Инна. – Наверное, дверь открылась. Пойду, проверю.
– А что, дверь оставалась незапертой все это время? – запаниковал гость.
– Кажется, я закрывала…
Девушка вышла. Олег полез в шкафчик за спичками – не нашел. Было слышно, как бьет в стекла снег и шумно дышит Жека. Свеча почти догорела, грозя вот-вот погаснуть. В коридоре раздались тихие шаги и звон…
– Радио замолчало! – вдруг осознал гость.
– Должно быть, Инна выключила.
– Черт…
Крамаренко незаметно перекрестился и еще на всякий случай сплюнул три раза.
– Там кто-то ходит, – прислушиваясь к подозрительным звукам, сказал Олег.
– Д-деваха, кто же еще?
У Жеки уже зуб на зуб не попадал.
– Похоже, что-то уронила…
– П-позови ее!
– Зачем? Сама придет… – Олегу внешне удавалось сохранять спокойствие, хотя его всего трясло. Он перешел на шепот: – Пока ее нет, я тебе главное расскажу. Мой дед всю жизнь искал могильник скифской царевны. Не из-за золота… По преданию, Томирис носила на руке браслет, подаренный матерью. С ним ее и похоронили. То было не простое украшение, а ритуальный предмет из храма Гекаты – браслет «Млечный Путь». Трехглавая богиня, помимо всего прочего, покровительствовала влюбленным и помогала им воссоединиться в вечности.
– К-как это?
– Не знаю. Курган стал предметом упорных поисков. Он, вероятно, не раз подвергся ограблению, но «Млечный Путь» как в воду канул. Зато смельчаки, рискнувшие добраться до склепа, плохо кончили: кто умом тронулся, кто спился, кто руки на себя наложил.
Крамаренко побледнел и затрясся:
– Ах, ты, жулик! С-скрыл все от меня! Говорил, п-проверим, может, чаша серебряная попадется или з-золотая бляшка. Дескать, дед упоминал этот холм как возможный м-могильник!
– Если бы ты знал правду, то не пошел бы со мной?
Жека отвел плутоватые глаза. Зачем отрицать? Конечно, пошел бы. Азарт бы взыграл, кладоискательский зуд. Нипочем не утерпишь!
Олег придвинулся к нему поближе, обнял за шею и прошептал в самое ухо:
– Я еще кое-что вспомнил! Царевна Томирис – моя невеста.
Приятель отшатнулся, но Бердянин крепко держал его за шею. Тот дернулся и ощутил холодное прикосновение бритвы, которая оказалась между пальцев Олега.
– Артерия… – усмехнулся он. – Одно движение, и ты мертв. Где браслет, парень?
– Т-ты… больной! – пискнул Жека. – У тебя к-крыша поехала! Отпусти… я же т-тебя из-под завала вытащил, за м-мужиками в село б-бегал! Если бы не я…
Откуда-то потянуло холодом, скрипнула дверь, и сквозняк погасил последнюю свечу. В кромешной тьме кто-то скользнул в комнату, провел по лицу обомлевшего Жеки чем-то легким и бесплотным. Он задохнулся от страха.
– Где мой браслет? – будто издалека произнес женский голос.
– Вы м-меня на понт б-берете… – сдавленно простонал гость. – Инна! Это же т-ты! Вы… п-психи! Оба!
– Убей его! – прошептал женский голос. – Он вор!
Жека истерически икнул. Сцена напоминала Олегу эпизод из «Кавказской пленницы», где укутанная в белое покрывало девушка насмерть испугала своим появлением незадачливого жениха. Он с трудом сдержал смех.
– Когда ты разгреб землю, то увидел зажатый в моей руке браслет…
– Я… я п-подумал… ты выглядел, как м-мертвый… не д-дышал… – взвыл приятель. – Я д-думал, ты умер… и взял б-браслет… Ты не д-дышал… не д-дышал…
– Убей его! – повторил голос.
И Олег, к своему ужасу, ощутил непреодолимое желание полоснуть бритвой по шее товарища детских игр. Что это с ним?
Животное чувство самосохранения подсказало Жеке: лучше подчиниться.
– Эй… эй… не н-надо… не д-делай этого… – забормотал он, покрываясь холодным потом. – Я… отдам… отдам! Б-браслет в целости и с-сохранности. Я хотел… в-вернуть его тебе… к-когда ты выздоровеешь… Он… в-всегда со мной. Я п-принес его… ч-чтобы отдать!
Капелька крови выступила из пореза на шее и потекла за воротник.
– П-погоди… Я п-принес его!
* * *
Крамаренко купил к зиме сапоги с меховыми отворотами: он предпочитал обувь, куда можно заправлять камуфляжные брюки – армейский стиль. Браслет оказался там, внутри отворота, бережно завернутый в полотно и пришитый к меховой подкладке грубыми черными нитками.
Инна и Олег сидели на корточках, рассматривая золотое украшение. На полу стояла керосиновая лампа. Из-за двери комнаты, где закрыли Жеку, связав ему руки и ноги скотчем, раздавались приглушенные вопли.
– П-психи! – бесновался тот. – Шизики! Вас л-лечить надо!
– Вот эти жемчужины и камешки символизируют звезды Млечного Пути… – говорила Инна. – Золотые фигурки мужчины и женщины – аллегория жизни и смерти. Своими объятиями они замыкают круг вечности…
– Откуда ты знаешь?
Она улыбнулась.
– Знаю… А ты, выходит, ничего не забывал?
– У меня был провал в памяти, но постепенно все прояснилось. Особенно после того, как ты рассказала про мой бред.
– Ты повторял: «Отдай браслет… отдай браслет…»
– Теперь мне кажется, что я даже без сознания все видел и слышал. Нас ведь не сразу засыпало. Сначала сверху сползла часть свода… Мой фонарь еще работал, и в его свете что-то блеснуло. Я протянул руку… и тут обрушился целый размокший пласт с камнями. Наверное, я рефлекторно сжал пальцы. Жека потом с трудом их разжал, чтобы взять браслет.
– Думаешь, она, Томирис, все еще лежит там в своих золотых одеждах?
Олег помолчал, вздохнул.
– Курган, скорее всего, давно разграблен. А браслет уцелел… Может, его грабители обронили. Может, кого-то завалило, так же, как меня, только он выбраться не смог. Так и лежал вместе с браслетом, пока не истлел. Вариантов много. Мне повезло! Если бы не дождь, земля бы не обвалилась, и я бы ничего не нашел…
