– Создалось впечатление? – икнула Ирина Сидоровна.
– На самом же деле Бубенцов был убит.
Ирина Сидоровна судорожно вскрикнула и потеряла сознание во второй раз. Теперь и врачам пришлось повозиться, чтобы она снова открыла глаза. Открыв их, Ирина Сидоровна попыталась снова что-то спросить у следователя, но тут уж вмешался врач.
– Если не хотите оказаться на том свете вместе с вашим знакомым, молчите! – велел он Ирине Сидоровне.
– А если я спрошу у нее.? – начал следователь, но врач был непреклонен.
– Нет!
– Только два вопроса!
– Ни одного! Вы свою работу уже сделали. Теперь мы сделаем свою. И не мешайте нам.
И врач снова склонился над Ириной Сидоровной. Удивительное дело, у медиков в машине нашелся не только аппарат для искусственного дыхания, переноска и прочие интересные и весьма полезные штучки, но был также и аппарат для снятия электрокардиограммы сердца.
Молодой врач озабоченно уставился на скользящую перед ним ломаную кривую и покачал головой:
– Похоже на инфаркт. Как же вы так неосторожно, товарищи милиционеры? Зачем же вы даму довели до такого состояния? В ее возрасте сильные потрясения способны привести к трагическому результату.
Ирину Сидоровну увезли в больницу, так и не дав ей поговорить со следователем. А она явно этого очень хотела и все рвалась к нему с носилок, к которым ее прибинтовали эластичными ремнями.
– Товарищ Крошев! – шептала она угасающим голосом. – Мне необходимо сказать вам… Я знаю, кто убил Коленьку! Знаю! Поверьте мне, я много чего знаю!
Но тут двери «Скорой помощи» захлопнулись перед ее носом, и Крошев так и не узнал, что же Ирина Сидоровна собиралась поведать ему. Но он не унывал.
– Похоже, дамочке есть что нам сказать. Лед тронулся!
– Но где она, а где вы!
– Ничего страшного! Главное, что она заговорила. Сейчас же еду за ней в больницу! И как только женщине станет лучше, допрошу ее.
И Крошев поспешил к своей машине. Его маленькая подвижная фигурка в мгновение ока пересекла двор и исчезла в салоне его породистого «Пежо», выделенного отделению администрацией города. Иномарка служила сразу нескольким благородным целям. Во-первых, она повышала престиж работников правоохранительных структур. Во-вторых, уменьшала их комплексы по поводу собственной маленькой зарплаты и полунищенского существования. И в-третьих, позволяла участвовать в погонях за другими иномарками хотя бы примерно на одном уровне.
Раньше, когда милиция разъезжала на «Жигулях» или «козликах», ни о какой конкуренции с «БМВ» и «Инфинити» речи даже не шло. Речи и сейчас не идет, но все же заикнуться иной раз было можно.
– Все остальные свободны! – крикнул Крошев напоследок, скрываясь в машине.
И ни с кем отдельно не прощаясь, уехал.
Получив дозволение убраться домой, Ангелина неожиданно для себя не почувствовала никакой радости. Что ей делать дома? Волков снова куда-то пропал. Это было тем более странно, что убили его собственного заместителя. Правда, следователь сказал, что Волков звонил ему. И предъявил алиби. Что за алиби, следователь Ангелине не сказал. Но заверил, что оно достаточно надежное.
Сама дозвониться до жениха Ангелина не смогла. И ее сердце снова стала трепать ревность. Степа ее уже не радовал. Его предложение зайти в кафе и перекусить не вдохновляло. И даже когда Степа робко заикнулся, что можно заглянуть к нему домой, мама будет очень рада познакомиться с Ангелиной, в сердце у девушки ничего такого не вспыхнуло.
Ах, если бы то же самое предложил ей Волков! Она бы с ума сошла от радости. А от Степы предложение почти что войти в его семью не вызвало у Ангелины ни малейшего отклика. Подумаешь, вскружила парню голову. Ну и что?
– Потому что нельзя быть красивой такой, – пробормотала она себе в оправдание.
И отправив страшно разочарованного Степу домой одного, поехала к себе. Домой Ангелину погнала простая необходимость: поесть, принять душ и немного передохнуть. До подруг она дозвониться не сумела – «вне зоны досягаемости». И где их черти носят?
А три подруги даже и не слышали звонков Ангелины – в подземелье музея сигнал не шел. И если бы даже и слышали, то все равно трубки не взяли бы. Потому что были в это время заняты буквально выше головы. Проход, в который они попали, в самом деле оказался старым канализационным коллектором. Видимо, когда-то тут в самом деле шли стоки грязных вод или чего-то в этом роде.
– Возможно, это была своего рода защита от наводнений. Когда Нева разливалась, по этим стокам вода уходила от стен музея дальше и не подмывала его фундамент.
В общем, версий возникало много. Тем более что теперь эти подземные коридоры никем не посещались и никак не использовались. И все бы ничего, стены были крепкими, потолки позволяли двигаться почти в полный рост и фонарь светил достаточно ярко, но именно этот фонарь и высветил впереди по ходу огромную лужу. Даже не лужу, а настоящее озеро. Как оно тут образовалось, сказать было трудно. Потому что весь остальной путь был почти сухим. И вдруг озеро! Здрасьте пожалуйста!
И что теперь делать? Пойти назад? Повернуть? Поискать другую дорогу?
Света еще раз сверилась с захваченным с собой планом и покачала головой:
– Другого пути нет! Придется перебираться вброд.
– Ты ничего умней не придумала! Тут же глубоко!
Чтобы проверить, насколько глубоко, Мариша кинула в лужу кусок кирпича. Тот глухо булькнул и утонул.
– Ну и что? – ехидно поинтересовалась Инна. – Узнала?
За словами последовали действия. Она распустила шнуровку на своих высоких сапогах-ботфортах. К кирпичу привязала конец шнурка и бросила его в воду.
Камень вместе со шнурком вырвался у Инны из рук и ушел на дно.
– Я не виновата! – оправдывалась Инна. – Думала, что кирпич ляжет на дно. А он вырвался у меня из рук. Дна там нету.
– Что же там тогда? Колодец, что ли?
– Очень может быть! Какой-нибудь сток, который теперь засорился и через который вода больше не уходит!
– Снимай второй шнурок!
– Зачем это?
– Измерим хотя бы приблизительную глубину!
– Не надо снимать. Я и так тебе скажу, там не меньше полутора метров!
Это заставило всех призадуматься. Лезть в подозрительно грязную воду никому не хотелось. И наконец Мариша произнесла:
– Делать все равно нечего. Мы с вами на правильном пути. Нужно идти в воду.
– В смысле?
– Этим ходом кто-то пользовался, – неожиданно произнесла Света. – И совсем недавно. Я видела следы в пыли.
– Какой-нибудь рабочий.
– Про этот ход не знает никто в музее.
