– Однако мне кажется, что перед свадьбой относительная честность – это не так уж плохо. – Она убрала соломинку с муслинового неба. – Но неужели то, что вы скрываете, столь чудовищно?
– О, я не говорила…
– Вы отравили первого мужа? – осторожно спросила графиня.
Леди Гаррет только вздохнула.
– Нет, конечно! – воскликнула она.
– Может, вы состоите в тайном браке с итальянским графом?
Глаза Миранды расширились от удивления.
– Леди Фейрборо! – укоризненно проговорила она.
– Возможно, вы когда-нибудь работали в борделе для богатых джентльменов или управляли им?
Миранде оставалось только судорожно втянуть воздух.
– Поверить не могу, что…
– Или вы сменили имя, совершив какое-то чудовищное преступление?
Леди Гаррет ошеломленно смотрела на пожилую даму.
– Я так и думала, что нет. – Леди Фейрборо пожала плечами. – Если мы можем исключить все эти варианты, то я не представляю, что за ужасную тайну вы можете скрывать.
– Я архитектор Фейрборо-Холла! – выпалила Миранда.
– Не говорите ерунды! Он умер почти три столетия назад. – Графиня на мгновение задумалась. – Возможно, чуть меньше, я не совсем уверена.
– Нет! – В голосе леди Гаррет зазвучало нетерпение. – Я хочу сказать, что я и есть тот самый архитектор, который разработал план реконструкции.
– А-а, понятно. – Мать Уинфилда улыбнулась. – Как чудесно!
– Чудесно? – Миранда вопросительно посмотрела на нее. – Вы не шокированы тем, что я выполняла работу, которой обычно занимаются мужчины?
– Знаете, возможно, я и была бы шокирована до знакомства с вами. Точнее, до пожара. – Леди Маргарет твердо посмотрела на Миранду. – Но когда ты теряешь то, что было тебе очень дорого, то начинаешь на многие вещи смотреть иными глазами. Я могла бы немного удивиться, если бы не знала, что вы не только представляете фирму «Гаррет и Темпест», но и управляете ею.
Леди Гаррет нахмурилась.
– Как вы об этом узнали? – спросила она.
– Ваша матушка мне сказала. – Графиня проверила что-то в своем блокноте, а затем направилась через бальный зал к открытым дверям, ведущим на террасу.
Миранда поспешила следом за ней.
– А матушка откуда узнала?
– Понятия не имею. – Леди Фейрборо внимательно осматривала террасу. – Я уже давно решила для себя не интересоваться тем, как другие люди добывают информацию, однако, похоже, матери знают все. Человек редко может скрыть что-то от родителей.
– Но…
Ее братья, конечно! Должно быть, они все рассказали леди Уотерстоун. Миранда заскрежетала зубами. Да она их убьет! Медленно и с большим удовольствием.
– Хотя, если я не ошибаюсь, разве вы сами не говорили, что намереваетесь все рассказать семье?
– Я и рассказала. – Леди Гаррет предпочла не замечать легких угрызений совести. – Некоторым из родных, вернее. А когда вы виделись с моей матушкой?
Графиня бросила на нее строгий взгляд.
– Мне казалось, вы хотели задать только один вопрос, – напомнила она.
– Похоже, один влечет за собой другой.
– Так всегда и бывает. – Леди Маргарет отмахнулась рукой от этих слов. – Я видела вашу матушку, когда ездила в Лондон, чтобы сказать своему сыну, что он… Он… – Дама замялась.
– Олух? – подсказала Миранда.
– Да-да, именно так. – Графиня вышла на террасу и нахмурилась. Она указала блокнотом на леса, все еще стоявшие по обеим сторонам террасы. – Надеюсь, это уберут до начала празднеств? Они никак не вяжутся с духом праздника.
– Сейчас завершается работа по установке окна. Завтра она будет окончена, рабочие спустятся оттуда, и леса уберут. – Леди Гаррет замолчала. – Еще один вопрос. – Она задержала дыхание. – Мне сказать Уинфилду правду о моей работе, как вы считаете?
– При других обстоятельствах я бы сказала, что именно это признание может подождать, пока вы не поженитесь. Однако… – Леди Фейрборо на мгновение задумалась. – У моего сына было три невесты, которые не были до конца честны с ним. Но, как выяснилось, в случае с ними это было не так уж важно. Но вот с вами… – Она улыбнулась. – Мой сын любит вас, дорогая. И ваш обман может больно ранить его.
– И он решит, что я ему не доверяю, – тихо проговорила Миранда. – Я готова оставить фирму «Гаррет и Темпест», но я хочу продолжать работать.
– Вам так и следует поступить.
– А вдруг он запретит мне? Как муж, он будет иметь на это право.
– Тем более у вас есть основания сказать ему это до свадьбы. Но я не могу представить, что он может что-то вам запретить, равно как и то, что вы не добьетесь своего.
– Он придерживается очень строгой точки зрения касательно роли женщины.
– И я сомневаюсь, что это изменилось. Но Уинфилд не глупец. Ваша любовь к работе делает вас такой, какая вы есть, той самой женщиной, которую он полюбил. У вас дар, Миранда, и мой сын признает это. Вы доказали ему, можно сказать, целому миру, что можете работать не хуже мужчин. Браво!
– Благодарю вас, но…
– И я была бы очень огорчена, если вам пришлось бы бросить работу, которую вы любите и выполняете так хорошо. – Графиня посмотрела на собеседницу. – Позвольте мне рассказать вам кое-что о себе. Всю свою жизнь я делала то, что должна, и была именно такой, какой меня хотели видеть. Я удачно вышла замуж, как и желали окружающие, растила сына, вела хозяйство… Я была безупречной хозяйкой, женой и матерью. Я никогда не убегала в Париж, чтобы, скажем, поселиться в какой-нибудь мансарде на Монмартре и создавать диковатые и даже неприличные произведения искусства. У меня никогда не было безумных и бурных романов с иностранными принцами или графами с труднопроизносимыми именами. Я никогда не купалась обнаженной в горном озере, пока какой-нибудь поэт сочинял бы сонеты о цвете моих глаз.
Леди Гаррет изумленно смотрела на мать виконта.
– А ведь все это куда более непростительно в глазах общества, чем то, что сделали вы. – Рассказчица на минуту задумалась. – Не сочтите мои слова за сожаление. Меня вполне устраивала моя жизнь, но мне хотелось бы сделать больше. И как только судьба Уина будет устроена, я займусь этим.
– Неужели? – с опаской спросила Миранда.
– В этом мире есть вещи, которых я не сделаю никогда, но есть такие места и явления, которые мне хотелось бы увидеть. И я намерена убедить мужа присоединиться ко мне. Мы посетим египетские пирамиды, посмотрим на Великую китайскую стену и американских бизонов в естественной среде обитания. А когда вернемся… – графиня приосанилась, – я намерена голосовать. Только не уверена, что расскажу об этом сыну. Я имею в виду последнее, – добавила она. – С другой стороны, мне кажется, что поведать обо всем Уинфилду будет наиболее волнительно, чем предпринять то, что я намереваюсь сделать. – Леди Фейрборо посмотрела на Миранду с озорной усмешкой. Девушка сначала расхохоталась, но быстро взяла себя в руки.
