— А я ничего не боюсь! Сильвестр себя оберегает, мести Воронцова боится. А что с нами будет, ему без разницы. Сам-то он скажет, что ничего про манипуляции Марка с пациентами не знает, а мне как быть? Деньги за операции я помогала легализовывать. Любая финансовая проверка это быстро докажет. А у меня муж, дети, я в тюрьму не хочу.
— В тюрьму не хочешь, а на тот свет, значит, хочешь. Знаешь, что Воронцов с теми делает, кто ему дорогу, на свою беду, перешел?
— А я не боюсь! — произнесла Татьяна Леонидовна, но голос ее прозвучал куда менее воинственно.
Было ясно, что слова подруги произвели на нее впечатление. И заставили пожалеть о собственной горячности. Но пока ее порыв еще не потух окончательно, Герман с Оксаной выяснили у нее, как найти упомянутую Елену Воронцову. И узнав, что сегодня та была на рабочем месте, отправились на поиски.
Глава 14
Тот маленький мальчик, которого жадные, злые люди когда-то лишили имущества и даже имени и фамилии, давно вырос. Он узнал правду о себе. Узнал все подробности, как его ограбили. Узнал имена людей, которые это сделали. Выяснить правду было не так-то просто, но он сумел.
После долгих поисков с помощью своей подруги он все же вышел на нужных людей и сумел выяснить, кто же он такой на самом деле. Открывшаяся ему правда потрясла его самого. Оказалось, что лучшая подруга, с которой он привык делиться самым сокровенным, которая стала его названой сестрой, которая когда-то пригрела и приголубила мальчишку младше себя, защищала и помогала, которая подарила ему настоящее чувство искренней человеческой привязанности, была дочерью одного из его врагов.
Смириться с этим было трудновато. Но судьба — шутница, она любит потешаться над людьми, дергая за одной ей ведомые ниточки. Конечно, когда мать его подруги помогала грабить маленького сироту, она и думать не думала, что ее собственная малышка-принцесса окажется в точно таком же положении. И у нее тоже отнимут и деньги, и имущество, и даже имя. Ее жизнь не будет отличаться от жизни сотни маленьких сирот, живущих на скудное пособие от государства. И уж конечно, ей и в голову не могло прийти, что сделают это те самые люди, которым она доверяла больше, чем кому бы то ни было.
Мстить подруге было не за что. Ее мать — его враг — умерла. Но и относиться к ней по-прежнему он уже не мог. Не мог относиться как к сестре. Не мог и не хотел.
Он несколько раз пытался ей объяснить, что ему не по нраву затея, которой она так увлеклась. Стремясь отомстить одним, она причиняла страдания другим. Тем, кто не был ни в чем перед ней виноват. Он говорил это подруге, но она не желала слушать. Она привыкла, что он все исполняет беспрекословно. А то, что на ее корабле возможен бунт, просто не приходило ей в голову.
Елены Воронцовой на рабочем месте не оказалось. Ее кабинет был закрыт. Но Герман его узнал.
— Когда я как ненормальный носился по коридорам и требовал Меерсона, меня как раз к этому кабинету и привели.
— Почему сюда-то, к его любовнице?
— Теперь-то я понимаю, в корпус «Би» меня допустить просто не могли, да и не хотели, это было чревато большими неприятностями. Меерсон ведь строго-настрого запретил совать нос в его дела и появляться у корпуса «Би».
— Да, туда бы тебя точно не повели.
— Вот и привели меня к максимально близкому к Меерсону человеку — Елене Воронцовой. А я повелся. Увидел в кабинете фотографию Меерсона с какой-то потрясающе красивой брюнеткой и решил, что это его кабинет, а на снимке он сам с любимой женщиной.
— Так и есть. Только фотография, которую ты видел, принадлежала не Меерсону, а Елене.
По словам сослуживцев, Воронцова не слишком-то утруждала себя служебными обязанностями. Они и так были у нее минимальны, об этом позаботился Сильвестр, но Лена и этим минимумом умудрялась манкировать. Появлялась, когда хотела. Уходила, когда вздумается. Никто не смел ей и словечка сказать поперек, памятуя, что за человек муж Воронцовой.
Они пошли дальше и неожиданно наткнулись на стенд, где висели фотографии лучших специалистов.
В самом центре красовался владелец клиники — лысый гном, а рядом с ним была фотография удивительно роскошной женщины.
— Елена Воронцова, — прочитала Оксана. — Так вот ты какая!
Оксана застыла у стенда, она так долго и с таким интересом рассматривала фотографию Елены, что Герман не выдержал и спросил:
— Ты чего там так зависла?
— Мне кажется, я видела эту женщину ночью возле корпуса «Би». Конечно, шел дождь, я не очень хорошо могла разглядеть, могу ошибаться, но… но очень похожа.
— Мы должны ее найти. Надо поговорить с ней.
Выяснить адрес Воронцовой удалось у бухгалтерши, которая все еще пребывала в полезной для сыщиков уверенности, что помогает полиции и заодно уходит от возможного наказания.
Они ушли, оставив Татьяну Леонидовну в тягостных размышлениях. Размышляла она долго. И чем дольше думала, тем ясней понимала, складывать все яйца в одну корзину рискованно. А рисковать Татьяна Леонидовна не любила. И потому она отправилась в кабинет, на котором красовалась табличка — Сильвестр Андреевич.
Совершив одно предательство, Татьяна Леонидовна собиралась совершить второе. Так, ей казалось, будет надежней.
А Герман с Оксаной, выйдя из «Красоты не для всех», сразу отправились к Елене Воронцовой. В глубине души оба побаивались встречи с ее грозным мужем, который сейчас в силу неблагоприятных семейных обстоятельств должен был находиться в особо нервном настроении.
Квартира четы Воронцовых находилась в тщательно охраняемом жилом комплексе, попасть в который посторонним было просто невозможно. Герман еще не избавился от своей представительной «внешности», поэтому решил назваться адвокатом и попытаться проникнуть внутрь.
Но получил решительный отпор.
— Госпожа Воронцова ничего не говорила о визите адвоката, — отрезал охранник. — Она должна была оставить письменные или устные распоряжения. А у меня ничего подобного нет.
— Свяжитесь с ней, — не сдавался Герман. — Скажите, что я по делу Марка Меерсона. Она меня примет.
Но Елена то ли была занята, то ли отдыхала и на вызов охраны не ответила. И Герману пришлось уйти несолоно хлебавши.
— Без устного подтверждения госпожи Воронцовой я вас к ней пропустить не могу. Все понимаю, но ничем не могу помочь. Потерять работу я не хочу.
Герман вернулся к Оксане.
— Не прокатило.
— Елены нету?
— Скорей всего, она как раз дома. Охранник пытался с ней связаться. Но безуспешно.
— Если Елена дома, мы должны увидеться с ней. Только она может рассказать нам что-то полезное про Марка.
— Как? Мимо этого типа, что стоит там на страже, и мышь не прошмыгнет.
