– Но зачем вам одной такой огромный дом? – все равно недоумевали подруги.
Женщина тяжело вздохнула и посмотрела на часы.
– Ладно, видать, сегодня я все равно уже всюду опоздала. Садитесь, расскажу.
В холле присесть можно было только на ступени лестницы. Но женщина начала подниматься наверх. Под ее грузным телом каменные ступени подрагивали. Наконец они поднялись на третий этаж, сплошь заставленный мебелью. Был даже столик, сервированный угощением. Кружочки твердокопченой колбаски, розовая со слезой ветчинка, сыр с голубой плесенью и шоколадки с разными начинками. Видимо, в ожидании грузчиков женщина решила себя немножко побаловать.
– Угощайтесь! – хлебосольно предложила женщина. – Поболтаем. Хотя вообще-то специально я гостей сюда никогда не приглашаю. Вот разве что доктор ко мне приезжал.
– А почему не приглашаете?
Женщина помрачнела.
– Нехороший это дом, – произнесла она. – Как я его построила, так вся моя семья и развалилась.
А семья у Анны Ивановны была большая. Три сестры, она старшая и еще три – следом за ней. Двое братьев. И у всех дети. Холостячкой в семье ходила одна Анна Ивановна. С раннего детства по повадкам, манерам и характеру она была вылитый пацан. И с возрастом не стала более женственной. Даже напротив. С возрастом пришли резкость и бескомпромиссность, умение принимать решения быстро и без лишнего чисто женского сюсюканья.
Одним словом, Анна Ивановна была типичной «бабой с яйцами». Но себя она в этой роли чувствовала превосходно. И тот факт, что мужчины обходили ее стороной, к сердцу вообще не принимала. Мужчин она откровенно презирала. Не всех, но большинство. Они казались ей какими-то хиленькими и слабенькими. Конечно, попадались и сильные личности. Таких Анна Ивановна уважала, но… но полюбить кого-то из них заставить себя, увы, так и не смогла.
Секс Анну Ивановну также не привлекал. И она стала главой своей большой семьи, не создавая новой. Все родичи слушались Аню беспрекословно. Она умела зарабатывать деньги и давала заработать их и остальным своим братьям и сестрам. Все они трудились в строительной компании, которую возглавляла Анна Ивановна.
И все было в ее жизни ровно и гладко, пока она не задумала построить для себя и своей большой семьи загородный дом. Строила Анна Ивановна с размахом, будучи вообще-то женщиной щедрой. И если имела возможность побаловать близких, то обязательно ею пользовалась. Дом был построен. И получился даже больше, чем планировалось изначально. Но… Но вот парадокс – жить в этом доме Анне Ивановне пришлось одной.
Никто из родни не последовал за ней. Братья неожиданно решили основать собственную компанию и перебрались в Новгород, где конкуренция в строительстве была существенно ниже, чем в крупных городах. Сестры развелись со своими прежними мужьями и уехали жить к новым. И даже младшая, засидевшаяся в девках, вышла замуж. Да не за голодранца, а за обеспеченного человека, который не считал нужным жить на чьем-то иждивении, пусть даже родной сестры своей жены.
– Вот так и получилось, что я одна в доме поселилась. И потом, кого бы я сюда ни приглашала, обязательно рассорюсь навсегда с тем человеком, или уедет он, или еще чего с ним случится. Вот, чтобы не рисковать, и сидела тут одна, как сыч. Если с подругами пообщаться охота приходила, к ним ездила. А к себе ни-ни!
И, помолчав, Анна Ивановна промолвила:
– Вот и доктор!.. Бедненький! Из-за меня погиб!
– Из-за вас?
– Ну, не из-за меня конкретно, но из-за ауры этого проклятого места!
И Анна Ивановна в сердцах стукнула по обитой деревянной панелью стене. Та обиженно загудела, а Анна Ивановна неожиданно разрыдалась.
– Ой! Ой-ой! – причитала женщина, раскачиваясь вправо-влево. – Вот ведь кошмар какой! А все смеялся над моими страхами! Верить не хотел. Теперь-то небось раскаивается, бедолага, да только поздно! Что с ним хоть случилось-то?
– Его убили.
– Отравили, если точней.
– Ой-ей! Так я и знала! И ведь я его предупреждала! Не нужно приходить сюда в этот дом. Не надо! Уж скольких я потеряла. И уезжали люди, и погибали даже, и…
И вдруг женщина подняла голову и уставилась на подруг.
– А вы? – спросила она странным голосом. – Вы тоже ведь пришли сюда? Ко мне? В гости?
Впервые с начала визита подругам стало по-настоящему не по себе.
– Знаете, мы, пожалуй, пойдем уже, – пробормотала Кира.
– Да, посидели немного, и хватит!
Подруги вскочили со своих стульев, но Анна Ивановна не собиралась их отпустить так просто.
– Помяните мое слово, вам этот визит еще аукнется! – тоном мрачной пифии произнесла она. – Теперь вас всюду будут подстерегать опасности, несчастья, болезни и даже, возможно, смерть!
Вид у нее, когда она поднялась во весь рост, чтобы произнести свое ужасное предсказание, был в самом деле жутковатый. И подруги затряслись от страха. Не потому, что поверили пророчице. А потому что им на мгновение подумалось: а не претворит ли Анна Ивановна свое предсказание в жизнь? Так сказать, чтобы уж с гарантией.
– Думаю, мы совсем недолго у вас посидели! Много отравленной ауры не проглотили.
– Ага! Сколько к вам доктор ездил?
– Год!
– Ага! А подействовало на него только сейчас. Так что у нас есть хорошие шансы, что мы выкарабкаемся.
И с этими словами подруги устремились к выходу. Но их догнал голос хозяйки:
– Мощь зла растет. Чем больше жертв, тем сильней оно становится! Помните мои слова и берегитесь!
Выскочив на улицу, подруги припустили галопом прочь от страшного дома и его невменяемой хозяйки.
– Чокнутая!
– Просто одинокая женщина!
– Слушай, что ты говоришь! Она же совсем ненормальная!
– Просто зацикленная чуток!
– Какое там зацикленная! Ненормальная! У нее с этим домом и проклятием над ним просто иде-фикс.
– И что?
– А то, что она могла и доктора ухайдакать! Чтобы всем доказать, что проклятие над домом в самом деле существует.
Кира остановилась и посмотрела на подругу.
– Думаешь? Но ее не было в кабинете доктора, когда это случилось! Туда приходил мужчина! Оксана так сказала.
– Она могла прийти через запасную дверь. Доктор бы ей сам открыл. Оксана бы и не знала!
– Но если так рассуждать, то все пациенты доктора могли его убить. У Пятипалова идея с париком, он до жути боится, как бы правда не вылезла наружу. Хотя и дураку ясно, что на башке у него не что иное, как парик. У этой тетки ее дом. Наверное, остальные пациенты были ничуть не лучше.
– А то еще и похуже.
