Однако этот парень своими тупыми мозгами допер до одной простой истины. Сколько веревочке ни виться, а конец найдется. К тому же натура у него, несмотря на образ жизни, была совестливая. А в последнее время ему все чаще стали сниться невинно убиенные им души. Они выстраивались в круг и начинали водить возле своего убийцы жуткий хоровод. Кошмары мучили парня настолько, что кто-то посоветовал ему обратиться к психотерапевту.
– Чай, не в деревне жил, – буркнул Борис. – И телевизор смотрел регулярно. А там этот прохиндей – наш доктор – вещал, надо отдать ему должное, очень убедительно.
– И что, помог Игнату визит к психотерапевту?
– Доктор посоветовал ему покаяться, – сказал Борис.
– Сходить в церковь?
Для начала парень так и сделал. Это принесло ему некоторое душевное облегчение. Но кардинально состояния не изменило. Покойники продолжали сниться парню с ужасающей регулярностью. И доктор предложил тому не только покаяться, но и изменить образ жизни.
– И тот согласился?
– К этому времени кошмары и муки совести, растравляемые стараниями доктора, так допекли парня, что он не мог и думать ни о чем другом, – сказал Борис. – И идею уехать в монастырь и постричься там в монахи, чтобы жить в мире и молить у бога прощения не только для себя, но и для брата, которого Игнат, повторяю вам, обожал с собачьей преданностью, парень воспринял едва ли не с восторгом. Одним словом, душа его потребовала покоя не только для себя, но и для своего брата. А доктор ловко воспользовался этим.
И все было бы отлично, и, возможно, бедняга Игнат стал бы первым, кому действительно помогли советы доктора, да только перед тем, как услать пациента далеко и надолго, доктор задумал использовать его.
– Идею эту ему подкинул не кто иной, как ваш Сазонов, – добавил Борис, и в его голосе подругам почудилась укоризна.
– Почему это он наш? – немедленно вознегодовала Кира.
– А что за идея?
– Сазонов по роду своей деятельности знал кое-кого из окружения Игната. Знал и о том, что старший брат во всем доверяет младшему, потому что преданней человека у него не было и не могло быть. И однажды Сазонов столкнулся на улице с Игнатом, который выходил из приемной доктора Пешкова. Они разговорились. И Игнат похвастал, что посещает замечательного психотерапевта. И верит ему безоглядно!
Двое прохиндеев – Сазонов уже знал близко доктора – быстро нашли общий язык. Доктор сливал информацию Сазонову, тот обмозговывал ее, соразмеряясь со своими собственными сведениями, и в результате они сумели понять, где и каким образом смогут извлечь выгоду из любви Игната к своему старшему брату.
– И как?
– Доктор без особого труда убедил парня, что его брату, если тот в корне не изменит образ жизни, грозит беда. Он внушил Игнату, что для этого ему нужно пойти на благое дело.
– А именно?
– А именно, Игнат должен отдать половинку хранящейся у него купюры ему, доктору. А уж он, дескать, сам позаботится, чтобы это деяние пошло брату на пользу.
– Как же ему это удалось? – ахнули подруги. – Ведь фактически он заставил этого дурачка Игната предать собственного брата.
– Как ему это удалось, мог бы объяснить нам только сам доктор, – вздохнул Борис. – И я бы с радостью побеседовал с этим подлецом, но, увы…
Сжавшиеся кулаки и побагровевшее лицо Бориса заставили подумать подруг о том, что, пожалуй, доктору еще повезло. Встреться он лицом к лицу с разгневанным Борисом, он бы мечтал как о благе о той смерти, какая выпала на его долю. Подруги переждали, пока Борис справится с охватившим его волнением и продолжит рассказ.
Итак, слова не в меру доверчивого пациента подтвердили, что Сазонов его не обманул, и в руках этого туповатого парня имеется в самом деле очень ценная информация.
– Как же тупице ее доверили? – удивилась Кира. – Будь он хоть трижды предан своему брату, но ведь он мог и не ведать, что творит.
– Так именно потому и доверили! – отозвался Борис. – У кого другого могло возникнуть искушение. А этот парень, в силу своей недалекости, просто не мог смекнуть, о каких баснословных деньгах идет речь. Ну, и преданность брату тоже нельзя сбрасывать со счетов.
Но, увы, это смекнул также и доктор. И начал подбивать ничего не подозревающего парня на предательский шаг. Разумеется, все было замаскировано под благородный шаг помощи и самому пациенту, и его старшему брату. Просто предать его парень никогда бы не согласился. Но он полностью доверился доктору.
– И что?
– Парень уехал в монастырь. А важную информацию оставил в руках доктора.
– И когда вы поняли, что Игнат вместе с доверенной ему половиной шифра исчез, вы начали искать, где он бывал, и людей, с которыми он общался в последнее время?
– И вышли на доктора?
– Да, – кивнул Борис. – Тот так струхнул, что мы сразу поняли – угадали.
– Важная информация – это та самая половинка банкноты? – на всякий случай уточнила Леся, которая все еще не в силах была поверить, что вся эта суета возникла из-за клочка бумаги, который они с Кирой чуть было не выбросили за бесполезностью.
Борис кивнул:
– Да, это была часть шифра, с помощью которого можно войти на банковский счет.
– Где деньги лежали?
– Кое-что поважней. Ну, и конечно, огромные деньги.
– Больше ста тысяч долларов?
– В десятки раз больше.
Подруги изумились. Доктор продал Сазонову добытую им половинку банкноты всего за сто тысяч. Что же он так продешевил?
– Ваш доктор не любил риска, – вздохнув, пояснил Борис. – И, продав шифр Сазонову, он считал, что самоустранился из этой истории. Пусть дальше Сазонов сам пытается раздобыть эти деньги. А ему, доктору, рисковать дальше не с руки. Он свой куш с этой аферы и так поимел бы.
– Но к доктору все равно пришли и потребовали назад этот шифр. Кто пришел? Вы? Это были ваши деньги? Сазонов хотел их у вас украсть? А при чем тут Казимир? Почему он тоже претендовал на эти деньги?
– Это пусть вам Валера объясняет, – потупившись, произнес Борис. – Он на такие дела мастер.
– Ага! – хмыкнула Кира. – Знаем мы, как он объясняет. Слова из него не вытянешь.
– Могу только сказать, что деньги эти были спорные, – произнес Борис. – Наследство одного человека, который умер несколько лет назад. Но Казимир, как оказалось, всегда считал, что также имеет на них права. И наш босс думал точно так же. Однако о планах Казимира осведомлен не был.
– А у кого была вторая половинка банкноты?
– У нас, – лаконично ответил Борис. – Одна хранилась у нашего босса, а вторая у Игната.
– И при чем тогда тут Казимир?
