Лиз неодобрительно наморщила носик.
— Сколько времени им требуется, чтобы вырасти?
— Не могу сказать точно. Здешним организмам сейчас около пяти тысяч лет, и они все еще жизнеспособны. Мы ни разу не встречали растущих особей. Но некоторые экземпляры распадаются быстрее, чем восстанавливаются в процессе регенерации. Хотя нельзя сказать с уверенностью, что они умирают. Возможно, это одна из фаз их жизненного цикла. Не исключено, что, подобно земным клубневым растениям, они просто накапливают силы для очередной фазы.
— Вы хотите сказать, что они не производят семян?
— Кто знает? В них имеется ядро величиной с двадцатиэтажный дом. Мы придерживаемся мнения, что эти существа были произведены и доставлены сюда «плантаторами». Если бы у гигажителей и имелись семена, как бы они распространялись? Им бы потребовались колеса или ракеты.
— Логично, — согласилась Лиз.
— А их можно есть? — вмешался Барри.
— Нет. Мы не обнаружили в них протеинов, которые способен усваивать человеческий организм. Но мы, конечно, брали образцы у ничтожно малого количества особей. Мы придерживаемся политики неинвазивного исследования, потому и процесс тянется значительно дольше, чем хотелось бы некоторым членам Династии. Но и Найджел, и Оззи не желают, чтобы «плантаторы», вернувшись, обнаружили какие-либо разрушения. Расу, обладающую таким уровнем знаний, лучше не раздражать.
— Вы знаете довольно много, — заметила Лиз.
— Одно время я была руководителем отдела по изучению гигажителей.
— Вот как!..
Жизель насмешливо улыбнулась Марку.
— А теперь немного развлечемся. Посмотрите вон туда, в небо. Интересное явление может начаться в любую секунду.
Она указала на западный край горизонта.
Марку не понравился ее тон — слишком самодовольный, — но тем не менее он посмотрел туда, куда указала Жизель. Он ожидал увидеть сборочную платформу космического корабля, поскольку идея работы на орбите вызывала у него огромное воодушевление.
Но это была не платформа. А что-то гигантское и очень быстро перемещающееся.
— Невероятно! — прошептал он.
Все дети в автобусе, повизгивая от волнения, указывали пальцами в окна.
Над горизонтом поднимался контур луны — огромный красный силуэт, испещренный черными извилинами. Небесное тело было в несколько раз больше, чем земная Луна. Слишком большое. Марк инстинктивно понимал, что спутник такого размера должен порождать приливы, разрывающие континенты на части и вызывающие бесконечные цунами. Его не могли заслонить даже легкие высотные облака. Спустя несколько мгновений Марк начал осознавать, что собой представляет текстура спутника. Извилины на самом деле были глубокими разломами, окаймленными красноватым материалом основной породы поверхности. Черными они казались из-за того, что в глубину не проникали солнечные лучи. Спутник не был таким уж огромным, просто он проходил на низкой орбите; не был он и монолитным, он представлял собой тор из тонких красных пластин, расположенных внахлест.
— О нет! — выдохнул Марк. Он перевел взгляд с пурпурной луны на топазовые пятна гигажителей. — Не может быть.
— Может, — сказала Жизель. — Это третий вариант гигажителей, космоцветок. Плантаторы разместили на высоте в два километра пятнадцать астероидов и в каждый внедрили ядро. Масса любого из них не превышает ста миллионов тонн. Было бы интересно узнать, что произойдет, когда в ядре закончатся запасы конвертируемой материи. Кое-кто считает, что тогда и должны вернуться «плантаторы».
— Они создали луны, — изумленно произнес Марк.
— Вырастили их, — поправила его Жизель. — В сущности мы имеем планету с кочанами капусты вместо спутников. Как после этого можно утверждать, что чужаки лишены чувства юмора?
Джастина выбежала, как только открылись двери зала, где собирался комитет. Ее проводили удивленными взглядами. Сенатору не пристало бегать.
Она устремилась в дамскую комнату и нагнулась над фарфоровой раковиной. За дверью кабинки послышался вежливый кашель.
— С вами все в порядке, мадам? — спросила служительница.
— Все хорошо, благодарю. Неудачно позавтракала.
Джастина снова согнулась над раковиной. Ее бросило в жар, и лоб покрылся холодной испариной. Напряженные дискуссии между членами комитета не пошли на пользу чувствительному желудку.
Когда спустя некоторое время Джастина вышла, снаружи ее поджидал Рамон.
— Мы что-то не то сказали? — осведомился он, приподнимая бровь.
— Я что-то не то съела, — ответила она, рассасывая очередную таблетку антацида.
— Надеюсь, это не опасно. В нынешней атмосфере всеобщей паранойи люди могут решить, что тебя пытались отравить.
— Неплохо. Вдруг это заставило бы наших собратьев-сенаторов сократить расходы на столовую.
— Ты выдаешь желаемое за действительное.
Она опустила взгляд на его грудь. На нем был превосходный деловой костюм, скроенный таким образом, чтобы скрыть живот. Обычно Рамон приходил в зал сената в национальном одеянии. Но комитет безопасности не допускал СМИ на свои заседания.
— Я вижу, что ты придерживаешься своей диеты.
— Ну не начинай, — со вздохом произнес Рамон.
— Извини, — сокрушенно ответила она.
— Я понимаю — у тебя что-то не ладится.
— Ничего серьезного. Я переживу. И спасибо за поддержку сегодня утром.
— Африканская группа не подчиняется желаниям Халгартов или какой-то иной Династии.
— А как насчет Великих Семейств?
Он широко улыбнулся.
— Это зависит от предложения.
— Рамми, я хочу тебя попросить об одной услуге.
— Это что-то личное или бизнес?
— Бизнес, — вздохнула она. — В такое время сил хватает только на дела.
Он поднял руку и легонько погладил ее по щеке.
— Томпсон скоро вернется.
— Не так уж скоро. — Джастина проглотила таблетку, и они зашагали по широкому пустынному коридору к главному вестибюлю зала сената. — Помнишь тот уик-энд в Сорбоннском лесу? Кто первым высказал идею о параллельном производстве на Аншане и Высоком Ангеле?
Рамон остановился и заглянул ей в лицо.
— Зачем тебе это?
— Хотелось бы прояснить некоторые аспекты, касающиеся флота.
— Какие именно?
— Определить группировки. Ну же, Рамон! Ты ведь понимаешь, что столь грандиозное начинание оказалось принято на удивление гладко.
— Благодаря вам. Это ведь был прием у Бурнелли, если мне не изменяет память.
— Мы беспокоимся, что нас могли обойти.
