— Сколько кораблей мы можем отправить к Вратам Ада? — спросила Патриция.
— К концу этой недели — пятнадцать. Если подождем еще неделю, их будет двадцать два. Спустя две недели у нас будет больше сорока кораблей, и каждые четырнадцать дней их число станет увеличиваться на сорок пять.
— А сколько их необходимо для решающего удара, чтобы закрыть Врата Ада?
— Мы полагаем, минимум двадцать, — ответил Мак. — Праймы прочно обосновались в этой звездной системе. Врата Ада — только часть их оборудования. Там же находятся и генераторы червоточин к Утраченным двадцати трем планетам, через которые в Содружество до сих пор поставляются колоссальные партии техники и боеприпасов. Мы подсчитали, что во время вторжения праймы перебросили сорок пять тысяч кораблей. А если чужаки планируют второе вторжение, мы должны оставить для защиты по меньшей мере столько же кораблей. Возможно, намного больше.
— Двадцать кораблей против сорока пяти тысяч? — усомнилась Патриция.
Цифры явно вызвали у нее сильнейшее беспокойство.
— Они будут действовать не так, как над Утраченными планетами, — пояснил Уилсон. — Корабли класса «Москва» остановятся на краю системы, где находятся Врата Ада, и оттуда произведут запуск ракет Дювуа. Догнать их можно будет только на сверхсветовой скорости.
— Двадцать кораблей? — уточнила Патриция.
— Это минимум, — ответил Мак.
— Хорошо, следующая неделя — вполне приемлемый срок.
— Необходимо выждать еще, — вмешался Дмитрий. — Нельзя бросить в атаку все, чем мы располагаем, должен остаться какой-то резерв. Праймы обязательно нанесут ответный удар.
Патриция бросила сердитый взгляд в его сторону.
— Дмитрий прав, — сказал Рафаэль. — Надо правильно рассчитать силы. Как ни грустно это говорить, но приходится учитывать и вероятность неудачи. Я, как ответственный за оборону планет Содружества, настаиваю на том, чтобы использовать часть кораблей для защиты.
— Уилсон? — спросил Даниэль.
— Я согласен, это справедливое требование. Я понимаю, что человечество с нетерпением ждет от нас ответных действий, но в данном случае нельзя принимать сугубо популистские решения. Диверсионная война продолжается. За время, пока строятся корабли, мы могли бы увеличить численность отрядов на Утраченных двадцати трех планетах. Мы знаем, что эта миссия проходит успешно, так почему бы не сделать ее интенсивнее и тем самым отвлечь внимание праймов?
— Сколько вы предлагаете ждать? — спросила Патриция.
— Две недели, — сказала Анна. — Это обеспечит по два десятка кораблей для атаки и для защиты. Вполне достаточно.
— Ладно, я передам это президенту.
Когда совещание закончилось, все стали прощаться и покидать кабинет. Оскар продолжал сидеть в своем кресле. От волнения у него перехватывало горло, и это ощущение казалось тяжелее, чем все последствия невесомости. Ему не хотелось лгать Уилсону, чтобы прикрыть свою задницу. По крайней мере, в таком серьезном деле. Но рассказать о своем открытии он был обязан. А тогда, возможно, выяснится, кто еще замешан в этом деле.
Мак и Анна выходили последними. Перед тем как за ними закрылась дверь, Оскар заметил, как Анна слегка пожала плечами, оглядываясь на Уилсона.
— Выпьешь? — спросил Уилсон.
— Да, спасибо. Виски со льдом, без воды.
Уилсон взглянул на него с удивлением, но молча прошел к круглому бару с напитками.
— Что ж, тебе удалось меня заинтриговать. Деловая встреча наедине.
— У нас проблема, — сказал Оскар.
Уилсон, наливая виски в хрустальный стакан, слегка усмехнулся.
— Хьюстон.
— Что?
— Ничего. Извини, продолжай, пожалуйста.
Оскар, презирая самого себя за потребность в жидком эквиваленте смелости, принял стакан с виски.
— Не так давно ко мне обратился некто, сомневающийся в некоторых аспектах полета «Второго шанса».
— И ты туда же?
— Они с тобой говорили? — Оскар испытал изумление.
— Скажем так: проблема заинтересовала многих политиков. И что же хотел от тебя этот некто?
— Будет понятнее, если я тебе кое-что покажу.
Оскар дал команду эл-дворецкому подключиться к записям из секретной базы флота. Портал на столе Уилсона воспроизвел информацию с челнока, направляющегося к Сторожевой Башне.
— Видишь главную антенну? — спросил Оскар, останавливая запись. — Кто-то подает сигнал в домашний мир праймов.
— Сукин сын! — Уилсон упал в кресло, не отрывая глаз от картины, заполнившей половину его кабинета. — Ты уверен?
— Мы оба знаем, что на этой стадии миссии тарелка не должна быть развернута. Я произвел приблизительные вычисления и определил направление.
— Сукин сын! Кто же это мог быть?
— Я не знаю. У нас достаточно подробные записи, но тот, кто дал команду развернуть антенну, явно обошел нашу систему наблюдения. Это единственное доказательство нарушения.
— Я не понимаю. Изменник? Но зачем? Какой у него мог быть мотив?
— В унисфере на этот счет ходит масса самых невероятных предположений, — осторожно ответил Оскар. — Мы так и не поняли, почему барьер разрушился при нашем приближении. Зато теперь можно с уверенностью сказать, почему оказалась нарушена связь с Вербеке и Боузом.
— Кто-то из экипажа. — Уилсон перешел на шепот. — Но я отбирал их… мы отбирали. Ты и я.
— Да, — с несчастным видом кивнул Оскар.
— О господи! — Уилсон не мог оторвать взгляда от изображения антенной тарелки, словно видел в ней физическую угрозу. — Но это же бессмысленно! Война никому не выгодна. В любом случае никто не знал, что находится по ту сторону барьера.
— Сильфены, может, и знали.
— Нет. Только не они. Я не верю. — Он повернулся к Оскару, прищурив глаза. — Кто просил тебя на это посмотреть?
Оскар выдержал его взгляд.
— Хранители Личности. Со мной связался человек, которого я когда-то знал.
— Черт, Оскар! Эти мерзавцы пытались уничтожить «Второй шанс».
Оскар кивнул на изображение.
— Возможно, у них на это имелась веская причина.
— Звездный Странник, тот чужак, в которого они верят? Ты не можешь принимать это всерьез.
— Я, допустим, и не принимаю, — неуверенно ответил Оскар. — Я и сам еще не знаю. Но кто-то на борту корабля действовал против нас. Из-за того полета началась война, в которой мы можем проиграть, и это повлечет за собой гибель всего человечества. Ты спрашивал о мотиве? Его не стоит искать в политике.
— Ты прав: тут не может быть политики. Скорее, чье-то влияние извне. Тот, кто это совершил, предал все человечество. Сукин сын, как трудно поверить!
