Друзья ринулись обратно, ворвались в кабинет. Алексей Петрович сидел за столом, а перед ним лежал большой раскрашенный лист плотной бумаги.
— И где ж она была? — сдвинул брови Ромка.
— В нижнем ящике моего стола.
— Но вы там много раз смотрели.
На это ученый лишь пожал плечами:
— Плохо, значит, смотрел. Сейчас решил еще раз все обыскать, взялся за красную папку, смотрю, а из-под нее торчит краешек карты. Значит, никто ее не брал, и к разоренному гнезду ее исчезновение не имеет никакого отношения. А из этого следует, что человек, похитивший птенцов, был чужаком. Это, конечно, тоже плохо, но жить с недоверием к своим же коллегам во сто крат хуже.
«Если только кто-то из них не подложил ее в стол, пока вы обедали», — подумал Ромка, но вслух свою мысль высказывать не стал, чтобы зря не расстраивать орнитолога. Юный сыщик сел за компьютер, просканировал карту, сделал несколько копий и одну из них взял себе. Файл он зашифровал под кодовым словом «Лиза», шепнул его на ухо Алексею Петровичу, попросил запомнить и никому не говорить. И все другие документы впредь тоже хранить под этим шифром.
— Слушаюсь, — шутливо ответил орнитолог, принимая Ромкины действия за детскую игру. И снова Ромка не стал его ни в чем разубеждать, а лишь сказал:
— Хорошо бы у каждого гнезда поставить камеры слежения. Интересно, это возможно?
Алексей Петрович вздохнул:
— Нам такое не по карману. Все упирается в средства, а их нам выделяют слишком мало. Но я не теряю надежды дожить до того времени, когда о природе в нашей стране будут заботиться куда больше, чем сейчас.
— Так мы поедем теперь в лес? — спросила Лешка.
Хозяин кабинета утвердительно кивнул, взял у Ромки карту, разложил ее на столе, аккуратно расправил и указал на несколько черных точек, разбросанных по разным местам.
— Вот сюда мы с вами сейчас съездим. И сюда тоже.
Через его плечо Ромка разглядел сделанные на карте надписи. «Белые камни», — гласила одна из них. Интересно все же побывать в этих таинственных, запретных Белых камнях и посмотреть, что там за каньон такой.
Присмотревшись к надписи получше, Ромка увидел рядом с ней маленькую точку и указал на нее:
— А это что? Тоже гнездо?
— Тоже.
— Так это же совсем рядом. А нельзя сначала туда заехать?
Орнитолог покачал головой и встал из-за стола.
— Прямой автомобильной дороги туда нет, поэтому удобнее осмотреть это гнездо на обратном пути. А лучше попросим кого-нибудь это сделать, потому что вам туда ходить опасно.
Спустя несколько минут Алексей Петрович подогнал к дому свой изрядно потрепанный джип, Ромка, как всегда, уселся вперед, остальные — сзади, и машина понеслась к дальнему лесу, только мелькали по сторонам кусты и высокая трава. Ромка безразлично взирал на однообразное мелькание за окном, пока вдруг не наткнулся взглядом на вожделенную гору. Белые камни находились совсем близко от них, дойти туда было всего ничего — по полю до небольшого лесочка у самого подножия.
Зрение у Ромки было отличным, и его «соколиный» глаз вдруг подметил какой-то неясный силуэт, мелькнувший на узкой тропинке и скрывшийся в лесу. А не браконьер ли это? Что, если тех птенцов ему показалось мало?
Юный сыщик обернулся к Катьке. Она смотрела в ту же сторону, но, судя по ее безмятежному виду, никого не заметила. Значит, ему показалось? Или все же нет? Как бы это проверить?
Будоражить спутников зря Ромке не хотелось, но и не проверить свои подозрения он тоже не мог. Иначе всю дорогу его будет мучить одна эта мысль, и вся поездка окажется не в радость. И тогда Ромка принял единственное, на его взгляд, правильное решение.
— Ой-е-ей, — тихо, но отчетливо простонал он и обеими руками схватился за живот.
Алексей Петрович стон услышал и машину остановил.
— Что с тобой?
— Ничего. Просто так сильно объелся за обедом, что живот заболел, — сделав вид, что стесняется девчонок, прошептал Ромка. — Прямо не знаю, что мне теперь делать.
— Тогда, может быть, ты никуда не поедешь?
— Пожалуй, вы правы, мне лучше вернуться домой.
— Давай я тебя отвезу.
— Не надо, пожалуйста, не беспокойтесь, тут рядом, я и сам доберусь, — Ромка открыл дверцу и колобком выкатился из машины.
Остальные слишком хорошо знали своего друга, чтобы поверить в его внезапную болезнь, всем стало ясно — он что-то замыслил.
— Вы поезжайте, а я за ним прослежу, — шепнула Катька Лешке с Артемом и выскочила следом.
— Ну и зачем ты остался? — спросила она, когда джип пропал вдали. — Неужели и вправду заболел?
— Конечно нет. Мне показалось, что там, — Ромка вытянул руку к Белым камням, — кто-то ходит, ну я и подумал: а вдруг это тот самый браконьер к другому гнезду подбирается.
— Так пошли скорей туда! — поддержала его Катька.
И два неразлучных друга быстро зашагали по степному разнотравью, зорко вглядываясь вперед.
Внезапно среди цветов мелькнуло что-то голубое и очень знакомое. Подойдя ближе, Ромка с Катькой увидели притаившегося в траве Вациса. Аспирант, держа наготове сачок, подстерегал какое-то насекомое. С небольшого сиреневого цветка взлетела яркокрылая бабочка. Вацис попытался накрыть ее сачком, но промахнулся и досадливо махнул рукой.
— Может быть, ты его и видел? — шепотом спросила у Ромки Катька, хотя могла бы и не шептать — энтомолог все равно их не слышал.
— Н…не знаю. Нет, не его. Тот был без сачка и в чем-то темном, а у Вациса белая футболка.
Аспирант выпрямился во весь рост, вытер со лба пот и снова побежал за бабочкой. И только когда Ромка вырос у него на пути, он заметил их с Катькой.
— Эй, привет. Куда идете?
— Так, гуляем. А ты в какую сторону идешь? К скалам?
— Нет, там я уже сегодня был.
— А тебе на дороге никто не попадался?
— Нет. — Вацис вдруг подпрыгнул, как заяц, взмахнул сачком и удрученно произнес: — Не поймал.
Ромка не смог сдержать улыбки:
— А тебе никогда не говорили, что ты похож на Паганеля из «Детей капитана Гранта»?
— Отчего же? Мои школьные друзья, а потом и институтские так меня до сих пор зовут, — улыбнулся молодой человек и кинулся за очередной бабочкой.
— Зря мы из машины вышли, — наблюдая за его прыжками, сказала Катька. — Должно быть, тебе показалось. Я ведь тоже никого не заметила.
— Все равно надо проверить, на месте ли птенцы, — упрямо заявил Ромка. — А Вацис мог его и не приметить. Он, кроме своих бабочек, ничего и никого не замечает. Идем скорей к гнезду.
