Оставалось только отбежать подальше от толпы и окольными путями пробраться в свой домик. Там Лешка уложила спящих птиц под свою кровать и закрыла все окна, чтобы они, проснувшись, не разлетелись. И вернулась на поле.
К тому времени птичье шоу уже подошло к концу. Довольные туристы грузились в автобус, чтобы отправиться на обзорную экскурсию, а после того — назад в Москву. Спокойно уселся на свое место Сыч, и вскоре тяжелая машина покинула усадьбу.
Теперь можно было не таиться. Катька ее уже всюду искала. Увидев наконец подругу, она со всех ног кинулась к ней:
— Лешка, где ты была?
Тут же появился Артем, и Лешка им обоим обо всем рассказала.
— Вот Алексей Петрович обрадуется, когда узнает, что птенцы у нас! — запрыгала Катька.
— Рано радуешься, — остановил ее Артем. — Я считаю, что пока вообще никому нельзя о них говорить, иначе это заставит преступника затаиться.
— Время еще есть, — поддержала его Лешка. — До Москвы Сычу ехать долго, а при людях он в тот пакет вряд ли полезет. Дождемся Ромку и вместе решим, что делать дальше.
Первым из леса вышел Никита. Ни на кого не глядя, великан сел на небольшой камень и схватился руками за голову. К нему подошел Иван, участливо положил на плечо руку.
— Он, видно, в дальний лес улетел, а там его искать смысла нет, — не поднимая головы, горестно произнес Никита.
— Неприятность за неприятностью, — вздохнул его друг.
Через некоторое время появились Петр с Арсением Ивановичем, потом Берендей. Все они тоже признали свое поражение.
— Не горюй, Никитушка, — фотограф тоже коснулся плеча великана. — Такое даже с арабскими шейхами случается, от неудач никто не застрахован.
Но Никиту это нисколько не утешило.
— А Ромка где застрял? — спросила Лешка.
— Не знаю, я его не видел, — ответил Берендей.
— А кто видел?
Арсений Иванович и Петр пожали плечами.
— Как же так? — растерялась Лешка, и уголки ее губ мгновенно опустились. Неужели брат снова пропал? Второй раз она этого не переживет.
— Как можно заблудиться в трех деревьях? — промолвил Иван, но тоже заметно заволновался.
Однако тревога собравшихся на поле людей продолжалась недолго. Спустя несколько минут из леса выбежал Ромка.
Голый по пояс, он летел к ним как птица, прижимая к груди какой-то сверток. Когда подбежал совсем близко, все увидели, что и лицо, и грудь, и руки его исцарапаны до крови, а сверток представляет собой кое-как завернутого в футболку, рвущегося на волю сокола.
— Забери от меня поскорей своего злодея! — крикнул Ромка и сунул птицу Никите. Тот просиял, схватил своего драгоценного Тришу, вскочил и, не промолвив и слова, понесся с ним к вольерам. Остальные окружили Ромку, стремясь узнать, как ему удалось найти и поймать сокола.
— Погодите! — ответил герой дня и потребовал у Катьки ее зеркальце. И когда посмотрелся в него, расстроился. — Теперь придется йодом мазать. А вдруг это не пройдет до приезда!.. До осени?
— Шрамы украшают истинных мужчин и настоящих сокольничих. — Берендей подмигнул Ромке и навел на него свою видеокамеру. — Ну-ка, посмотри на меня. И улыбнись. Вот так. А потом я тебя еще и с соколом сниму. Так как ты его нашел?
— Ну, как? Бегу, смотрю на деревья. Вдруг вижу, сидит. Я руку к нему протянул, а он с ветки слетел и на нее сел. И когтями жутко больно в меня вцепился. Тогда я его схватил, а он давай клеваться и отбиваться. Всего исцарапал, сами видите. Но я ему все прощаю. Главное — нашелся.
— Прекрасный сюжет для телевидения. Не зря я остался на шоу, — радостно приговаривал Берендей, продолжая снимать грязного и исцарапанного Ромку, словно кинозвезду. — А за кадром пойдет легенда о святом Трифоне. Вы слышали о ней?
— Мы — нет, — ответила Катька.
— Тогда слушайте.
И Берендей поведал друзьям следующую легенду.
Иван Грозный имел большой штат сокольничих и подсокольничих. Был у него и любимый сокол. Однажды питомец, увлекшись преследованием жертвы, далеко отлетел от своего хозяина и потерялся. И тогда царь дал старшему сокольничему приказ: «Найдешь птицу — награжу по-царски. А нет, велю казнить». Несколько дней искал слуга царскую птицу. Утомленный, присел отдохнуть в тени раскидистого дуба и тут же уснул. И явился во сне ему святой великомученик Трифон. На руке у него сидел сокол: «Вот твоя пропажа, неси ее царю и помни: кто меня почитать станет, тому в охоте всегда удача будет».
Когда сокольничий проснулся, то увидел чудо. Прямо перед ним на ветке сидел пропавший царский любимец. Иван Грозный щедро наградил сокольничего, а тот на эти деньги построил в честь святого великомученика Трифона небольшую часовню. И теперь на гербе Московского общества охотников и рыболовов можно видеть этого святого, который на всех иконах изображен с белым соколом на руке и очень почитаем охотничьей братией.
А на поле появился Алексей Петрович.
— Дошли до меня слухи, что Тришу поймали. Это правда?
— Правда. И вот кто это сделал. — Иван указал на Ромку, и ученый стиснул его в своих объятиях.
— Ну хоть одна радостная весть. Молодец, не испугался, поступил, как смелый…
— Сокол, — подсказал Берендей.
— Вот-вот. Храбрый ты наш соколушко. — Алексей Петрович оглядел Ромку, будто видел его впервые, и снова притянул к себе. А тот с достоинством высвободился из его рук и без тени смущения заявил:
— Не только храбрый. Но еще и умный и сообразительный.
Все почему-то умилились и захлопали в ладоши. Вся эта канитель грозила затянуться на неопределенное время, а ждать было некогда. Лешка подбежала к брату и нетерпеливо дернула его за руку.
— Иди за мной, умник, я тебе кое-что покажу, и тогда посмотрим, кто из нас более сообразительный.
— А ну тебя! — Ромка вырвал руку и отошел от сестры. — Не мешай, видишь, я занят.
Ему хотелось подольше погреться в лучах славы — не так уж и часто на его долю выпадали такие торжественные моменты.
— Рома, идем! — вслед за Лешкой потребовала Катька.
— Сначала скажите зачем.
Но когда и Артем сказал: «Идем, идем, там увидишь», Ромка в последний раз встал в картинную героическую позу перед камерой Берендея и нехотя последовал за своими друзьями.
Но когда он увидел под Лешкиной кроватью птенцов и сестра рассказала ему о том, как ей удалось их заполучить, тут же признал, что по части сообразительности она его перещеголяла.
— Теперь мне все понятно, — сказал он. — Преступник дожидался приезда туристов, так как знал, что автобус обыскивать никто не станет. И если бы ты, Лешка, не узнала Сыча, если бы на его месте был другой человек, то все бы сложилось, как задумано. Негодяй спокойно увез бы птенцов в Москву, и никто никогда бы об этом не догадался.
