Еще несколько поворотов по невидимому следу, и ощущения стали нестерпимо четкими, упираясь в ворота добротной двухэтажной каменной дачи. Аня точно находилась там, без сомнения. Женька припарковался, вышел и окинул преграду прищуренным взглядом. Звонить в калитку и тем самым потерять эффект неожиданности он не желал – мало ли, что еще Анька выкинет, Лис ведь не знал, по какой причине она вообще сбежала и хочет ли возвращаться. Впрочем, хочет или нет, а придется. Он вернулся в машину, прикрыл дверь, не закрывая ее до конца, и разделся, аккуратно сложив одежду в пакет. Потом глубоко вздохнул и отпустил звериную сущность, перекинувшись в здорового рыжего лиса с черными кисточками на ушах и кончиком хвоста. В отличие от обычных этот был раза в полтора крупнее, с ярко-зелеными глазами и внушительными клыками, видневшимися из-под верхней губы. Да и когти на лапах тоже вызывали уважение. Лис аккуратно подхватил зубами пакет с одеждой, выскочил из машины и, навалившись на дверь всем весом, закрыл ее. Именно на такие случаи сигнализация в ней включалась автоматически. После чего зверь потрусил к забору.
Возможно, взрослый мужчина, перелезающий через ограду, привлек бы слишком много ненужного внимания, увидь его случайный прохожий, именно поэтому Женька решил штурмовать дачу во второй ипостаси. Ну и лису проще запрыгнуть на каменный двухметровый столб, чем карабкаться в человеческом виде. На счастье Соколинского, случайных свидетелей пока тоже не наблюдалось, дорога оставалась пустой, и этим стоило воспользоваться. Здоровый лис подошел к забору, крепко сжимая в зубах пакет, присел, напружинившись, и, легко оттолкнувшись задними лапами, взмыл на опору для забора. Едва удержавшись на не слишком широком верху, он спрыгнул во двор дачи, встряхнулся и потрусил к двухэтажному дому с верандой. В окнах горел свет, ниточка уводила именно туда, точнее – на второй этаж. Глухо рыкнув, зверь забрался на веранду, положил пакет в уголочке, и через несколько мгновений на его месте уже стоял человек. Хорошо, из соседних домов веранда не просматривалась, и Женька быстро оделся, передергивая плечами от слишком свежего, промозглого осеннего воздуха, пробиравшего до костей. Одернув куртку, он прищурился, выдохнул и подошел к двери, громко постучав.
Все, теперь без Аньки Соколинский отсюда не уйдет. Под кожей аж зудело от близости объекта кровного поиска, и неприятные ощущения исчезнут не раньше, чем они с непутевой девчонкой встретятся. Через некоторое время напряженного ожидания – Женька уже решил, что придется открывать замок своими силами, – за дверью все-таки раздались шаги. Не Аня, понял он. Скорее всего, хозяйка дачи.
– Кто там? – осторожно спросил приглушенный женский голос. – Как вы попали во двор?..
– Я за Анной пришел, – твердо ответил Женя недовольным тоном. – Открывайте, девушка, я тороплюсь. Как попал, не имеет значения.
Еще несколько мгновений по ту сторону царила тишина, и Соколинский в нетерпении уже набрал воздуха, чтобы пригрозить вскрытием замка, но, к его облегчению, послышался скрежет ключа и дверь распахнулась. На него уставились настороженные серые глаза незнакомой девушки, внимательно его оглядевшие. Женька чуть не хмыкнул: наверняка Аня оставила ценные указания, кого впускать, а кого нет. Лис начал подозревать, что девчонка предполагала, кого пошлют ее искать, – конечно, ведь первый, к кому бежала Светлана, если с дочерью что-то случалось, это Соколинский.
– Можно? – с нажимом произнес Евгений, поставив носок ботинка в приоткрытую щель, на порог.
– Д-да, – пробормотала хозяйка, решившись, и распахнула дверь пошире. – Проходите. А вы вообще про какую Анну говорите? – словно спохватившись, попыталась она неумело сделать вид, будто не понимает, о чем речь.
Женька молча снял ботинки, отодвинул девушку в сторону и направился в дом, не обратив внимания на возмущенный и немного испуганный возглас, раздавшийся за спиной:
– Эй!..
Мельком отметив, что в большой гостиной на первом этаже горит камин и бормочет телевизор, Лис поспешил по ступенькам деревянной лестницы наверх, куда вел его след. Уже хотелось отругать Аньку за нервы ее матери, отвезти домой и вернуться в офис, где наверняка ждала Алена. Может даже, забрать ее пообедать и там осторожно обсудить вчерашний вечер – вдруг она подумала и отошла от неожиданности случившегося? И Женька, сжав губы, решительно толкнул приоткрытую дверь в одну из комнат.
Аня сидела, скрестив ноги по-турецки, на широкой кровати, свитер грубой вязки с вырезом-лодочкой сполз с одного плеча – судя по всему, под ним у девушки ничего не было. Гладкие прямые волосы насыщенного медного оттенка спускались чуть ниже лопаток, несколько прядей падали на сосредоточенное лицо Ани: она что-то читала с экрана планшета. Пальцы рассеянно крутили кулон, брови девушки хмурились. Женька окинул беглянку взглядом, убедившись, что с ней действительно все в порядке, и, скрестив руки на груди, тихим, ровным голосом позвал:
– Анна.
Она вздрогнула и вскинула голову, в раскосых темно-синих глазах мелькнул испуг, а потом младшая Солодова неуверенно улыбнулась.
– Ой, Жень, привет…
– Собирайся, поехали, в машине поговорим, – отрывисто бросил он и добавил: – У тебя пять минут, потом за шиворот вытащу отсюда.
И, не дав оторопевшей лисице что-то ответить, Женька, резко повернувшись, вышел из комнаты. Спустился вниз, сел на диван, демонстративно посмотрев на часы – он не сомневался, Аня спустится вовремя. Хозяйка дачи помялась и неуверенно спросила:
– Может, вам чего-нибудь выпить…
– Нет, – оборвал ее Женя, борясь с желанием достать телефон и позвонить Алене.
Вот отвезет Аньку, вернется в офис, тогда и пообщаются напрямую. Все эти телефонные разговоры, когда не видишь взгляда собеседника, они не приносят никакого удовлетворения. Кстати, о разговорах. Соколинский достал трубку и набрал номер матери Ани.
– Теть Света? Да, нашел, – заговорил Женька, рассеянно глядя в телевизор – там шли какие-то культурные новости об открытии очередной выставки картин в одной из бесчисленных галерей Питера. – Все в порядке с ней, конечно, – заверил он обрадованную женщину. – Минут через сорок приедем, ждите. Да не за что, ну что вы. – Он улыбнулся уголком губ, наблюдая, как взволнованного молодого художника поздравляет очередной меценат с брюшком и трясет его руку.
Закончив разговор, Женька спрятал телефон, покосившись на лестницу – там как раз послышались шаги, и на ступеньках появилась Аня. На ее плече появился рюкзак, волосы она собрала в низкий хвост, лицо девушки выражало одновременно смятение и странное упрямство.
– Я готова, – негромко произнесла она, не глядя на Женю, и кивнула подруге: – Том, я позвоню, спасибо.
Та неловко пожала плечами, обхватив себя руками. В напряженной тишине Соколинский вышел в коридор, Аня за ним.
– Телефон включи, мать там с ума сходит, – буркнул он, надевая ботинки.
Девушка поджала губы, сдернула с крючка куртку и надела и только тогда достала из кармана джинсов плоскую коробочку смартфона.
