Я проморгалась, отогнав нежелательные эмоции, и снова посмотрела на выход – оттуда показалась новая порция людей, и среди них та, кого я ждала. Такая же миниатюрная, как я помнила, с толстой косой такого же платинового оттенка, как и у меня, на ее лице отражалось нетерпение. Бабушка была одета в узкие штаны, сапоги на каблуках и куртку с воротником из меха ламы. Она почти сразу увидела меня, радостно улыбнулась и замахала рукой.
– Аленка!
До последнего момента я опасалась, что эмоции дадут сбой, не откликнутся – слишком уж много свалилось на меня. Но едва я увидела бабушку, горло перехватило, дар речи временно отказал мне, и я просто стояла и смотрела на нее, а перед глазами все расплывалось. Предательские слезы все-таки потекли по щекам, и я тихонько всхлипнула, прикусив губу, а в следующий момент оказалась в крепких объятиях бабушки.
– Девочка моя, лисичка, ну что ты плачешь. – Она расцеловала меня в мокрые щеки, заботливо вытерла лицо и снова прижала к себе. – Дорогая моя, как же я рада тебя видеть снова!..
От нее вкусно пахло ванилью, морозным свежим воздухом и немножко мокрым мехом, и я, зажмурившись крепче, втянула этот аромат, провалившись в воспоминания детства, где еще была жива моя семья. Я стиснула бабулю, эмоции нахлынули огромной волной, и сдержать их не представлялось возможным. Не помню, как мы вышли из здания, сели в такси – бабуля что-то говорила, с беспокойством всматриваясь в мое лицо, а я слушала ее голос и глупо улыбалась.
– …не сказала? – прорвалось последнее слово в мой оцепеневший мозг, и я, тряхнув головой, переспросила:
– Что?
– Детка, ты в порядке? – Она нахмурилась и внимательно всмотрелась в меня. – Я спросила, почему ты сразу не дала о себе знать? Я четырнадцать лет не знала, жива ты или нет. – Бабушка на мгновение отвела взгляд.
– Я ничего не помнила до сегодняшней ночи, – наконец выговорила я, сжав ее ладони в своих. – Мне только вчера Рэм рассказал, что тогда случилось, а я вспомнила ночью.
– Ох, дорогая моя. – Бабушка порывисто обняла меня, прижав к себе. – Прости, я не знала. – Она помолчала. – Злилась, думала, ты не хочешь иметь ничего общего со мной…
– Ну что ты, ба, – перебила я ее и отстранилась, потом улыбнулась. – Рэм дал мне выходной сегодня, ты надолго приехала?
– До завтрашнего вечера, – обрадовала бабушка и улыбнулась в ответ. – А сейчас ты мне все-все расскажешь, что с тобой произошло за эти годы. Где тут можно хорошо посидеть и заодно покушать?
Ответить я не успела: зазвонил мой телефон. Увидев номер, я, признаться, несколько мгновений помедлила, потом все-таки приняла вызов. Если Женька захочет все закончить прямо сейчас… Нечего оттягивать неприятный момент. Удивительно, но сильного огорчения при мысли, что мы можем расстаться сегодня, не испытала, лишь грусть и немного досаду, что все так нелепо получилось.
– Привет, Жень, – негромко поздоровалась, отвернувшись к окну.
Успела заметить высоко поднятые брови бабушки и заблестевшие любопытством глаза.
– Привет, – так же негромко ответил он, помолчал и продолжил: – Ален… Давай забудем вчерашнее, а? – Его голос звучал немного устало и как-то обреченно, что ли. – Прости, я дурак, обещал тебе больше не ревновать, а сам… – Я услышала невеселый смешок. – Про кольцо тоже не буду спрашивать, – поспешно добавил Лис.
И вот кто мне скажет, с какого перепугу я вдруг ощутила вину?! Хотя ничего предосудительного не делала и вообще считаю себя пострадавшей стороной! Я на мгновение задержала дыхание, потом выдохнула.
– Ладно, договорились, – коротко ответила, почему-то не чувствуя облегчения.
– Будешь сегодня в офисе? – А вот его голос повеселел. – Может, поужинаем потом где-нибудь?
– Ко мне бабуля прилетела, – пояснила я, не вдаваясь в подробности. – Мне Рэм выходной сегодня дал. Поужинать можно, отчего нет.
– Тогда до вечера? – с надеждой произнес он. – Подумай пока, куда пойти хочешь.
– Да, до вечера. – Я кивнула, отстраненно глядя в окно.
– Целую, лисенок, – попрощался Женька. – И люблю.
– Я тоже целую. – Его признание отозвалось в груди странным щемящим ощущением, и я поспешно отключилась.
– Женя? – переспросила бабуля. – Расскажешь, Ален?
– Конечно, – повернулась к ней и поняла, что – да, расскажу, потому что мне нужен совет, что же делать с моей пошатнувшейся личной жизнью, совет от кого-то мудрого и старшего.
Кто не знает ни Женьку, ни наших с ним отношений и способен непредвзято их оценить. Сама я запуталась окончательно.
– Только когда доедем, – поправилась, не желая при таксисте изливать душу бабуле. – Расскажи пока, как там дела? – перевела разговор в более безопасное русло.
Мы доехали до центра, нас высадили на Невском около Казанского собора, и дальше, до моих любимых «Двух палочек» напротив Атриума прошлись пешком – благо, погода сегодня радовала бледным солнцем и почти полным отсутствием ветра. Даже удивительно для осеннего Питера. Ну а когда сели за столик в ресторане, я начала делиться воспоминаниями о своей жизни за последние четырнадцать лет…
Офис агентства
Рэм смирился с тем, что Алена прочно поселилась в его мыслях. Уже одно то, что он не удержался и все-таки потрогал ее волосы и мягкую щеку, пока она спала, говорило о многом. Стоило только им увидеться, как та давняя юношеская симпатия разом проснулась и как-то очень уж угрожающе быстро перерастала во что-то большее. Рожнов невесело усмехнулся, откинувшись на спинку стула в кабинете и уставившись в монитор невидящим взглядом. Вот уж точно проблема, потому что барсы – однолюбы и, раз выбрав, сохраняют верность своей паре. Обычно мужчины из его клана выбирают женщин из своих же, свободных, ибо чужая для них табу, неприкосновенна. Но Рэма угораздило встретить Аленку… И на ней, несмотря на то что она жила с рыжим, не ощущалось его меток, только едва заметный запах вереска. Вот это и сбивало Рэма с толку, заставляло коварный внутренний голосок нашептывать, что раз между ними лишь человеческие отношения, то можно попробовать…
– Нет, – негромко, вслух прервал он сам себя.
Ах, как хотелось расспросить саму Алену, что у нее с Женькой, ведь Рожнов видел, как тот вчера отреагировал на то, что они вдвоем куда-то шли! Помирились они потом или нет? Ведь насколько Рэм помнил из досье, Соколинский жил на Садовой, а Алену он забирал сегодня с Петроградки. Но лезть в ее личную жизнь со стороны Рожнова было бы крайне невежливо: кто он такой, в конце концов? Всего лишь бывший телохранитель и ее шеф. Поэтому придется смириться и заняться делом. Хорошо бы сейчас пришел кто-нибудь из клиентов… В офисе пока находились Рада и Василиса, дамы оккупировали кухню, и Рэм слышал их голоса. Андрей сказал, будет чуть позже, ему надо было в магазин съездить за чем-то там по его профилю. Евгений… Он уже был в их с Князевым комнате, когда барс приехал, – куртка висела в коридоре. Здороваться, однако, не вышел. Рэм не обиделся, предпочитая сделать вид, что ничего не происходит. В конце концов, он ни в чем не виноват, если уж посмотреть.
