А тем временем Камбила, следуя по тевтонскому следу, ломал голову над тем, что ему делать. Тот первый порыв, который толкнул его на этот шаг, дорогой развеялся, как дым. У него было время всё обдумать, сопоставить. Крепость Пунэ показала ему, как трудно её брать. «Не зажги рыцари деревянные строения, ещё не известно, чья бы взяла. А говорят, у тех — всё из камня. Так как быть? Ну, узнает, где он. Сколько мы наберём своих людей: двести, триста? Столько же придут на помощь? Но разве такими силами их одолеть?». Не находя ответа, он упрямо продолжал слежку. Похоже, рыцарь и его охрана не очень торопились к себе. Дивон в достатке снабдил их питьём и припасами, и они старательно уничтожали эти запасы, подолгу проводя время у костра.
Вот и теперь они выбрали полянку и расположились под развесистым дубом. А эта полянка, если смотреть на неё с птичьего полёта, кажется цветущим ковром, разметавшим в обе стороны, как птица крылья, свои узоры. А посредине — огромный зелёный круг. Этим видом они могли наслаждаться. Он поднял руки вверх и несколько раз махнул ими. Затем, отвязав мешок с припасами, несколько раз как бы взвесил его в воздухе. Он значительно полегчал. Выложив запасы, он с ножом в руках стал прикидывать, на сколько частей их разделить. Сначала хотел на пять, но части получались очень маленькие, и разделил на три. Го же проделал и с овсом.
— Ты, дорогой, — похлопав жеребца по крупу, — сказал Камбила, — можешь подпитываться и травкой. Иди-ка.
Быстро проглотив свой пай, ссыпав крошки в ладонь и отправив их в рот, он всё уложил в мешок, крепко перевязал и, отложив его в сторону, приподнялся. Трава, замерев от безветрия, серебристым цветом отражала солнечные лучи. Но преследуемых он не увидел. В голове тревожно забилось: там или нет? Камбила метнулся к первому попавшемуся дереву и, как кошка, вскарабкался на вершину. Они спали кто в какой позе.
Он не торопясь спустился, проверил коня и сам прилёг на мягкую травку. Сорвав соломинку, стал её покусывать и рассуждать: «А стоит ли мне таиться? Они меня не видели, не знают». И тут же задал себе вопрос: «А не боюсь ли я лихих людей?» и ответил: «А что мне их бояться? Брать у меня нечего. Пустой мешок сам отдам. Конь? А что конь! Мало их бродит?». Вдруг до него донеслось лошадиное ржание. Он приподнялся и увидел, что тевтонцы седлают коней. Его конь не очень-то обрадовался появлению хозяина. Видать, набрёл на вкусную травку.
Решив, что постарается к ним пристать, Камбила стал раздумывать, как это лучше сделать. Их догнать... или лучше обогнать, чтоб они его догнали. Пока Камбила раздумывал, до его ушей донеслись крики, звон мечей. «Кто-то напал на них!» — пронеслось в голове. Но необдуманного шага решил не делать, поэтому не ринулся очертя голову на помощь. А, углубившись в лес, осторожно стал подъезжать к месту сражения.
Подъехав совсем близко, увидел ужасающую картину. Трое лежали на земле. Оставшиеся в живых двое тевтонцев отчаянно оборонялись от пятерых разбойников, неплохо вооружённых. В их руках мелькали сабли. На головах — шлемы, на телах поблескивали кольчуги. Глядя на это неравное сражение, ему пришла счастливая мысль: «Если сейчас он им не придёт на помощь, вряд ли в дальнейшем выдастся такой подходящий случай». И он решился.
Издав воинственный вопль, он, как разъярённый зверь, напал на них сзади. Его неожиданное появление внесло смятение в стан нападавших. Это роковым образом отразилось на них. Гланде удалось с ходу зарубить одного, да и второй вряд ли долго протянет с разрубленной шеей. Одного завалил тевтонец, оставшиеся разбойники развернули коней и, махая плетьми, поскакали наутёк.
К Гланду подъехал главный тевтонец:
— Кто ты? — спросил он по-немецки.
Но Камбила сделал вид, что не понимает. Тогда тот спросил по-литовски:
— Ты литовец?
На что Камбила обрадованно несколько раз повторил:
— Да, да, да.
— Я твой должник. Вот тебе моя рука в знак нашей дружбы.
Камбила торопливо подал свою.
Тряся его руку, рыцарь продолжил:
— Поступил ты по-рыцарски, придя нам на помощь.
Оставив своего сопровождавшего разбираться с повергнутыми, главный тевтонец предложил Камбиле продолжить путь.
— Далеко ли путь держишь, храбрец? — спросил он.
На что Камбила только пожал плечами.
— Почто так? — поинтересовался рыцарь.
Камбила поведал о своей будто бы тяжёлой жизни.
— Понятно, — кивнув головой, произнёс тевтонец и спросил: — как тебя кличут?
Гланда на мгновение задумался. Многие говорили, что его имя очень похоже на литовское, и назвал себя:
— Гланда.
— А я граф Конрад фон Вернер, рыцарь Тевтонского ордена. Значит, ты ищешь, где можно хорошо заработать? — поглядывая на Гланда, задал вопрос рыцарь.
Тот опять закивал.
— Знаешь что? — произнёс рыцарь, — я вижу, ты ответственный человек. Несмотря на молодость выглядишь как опытный воин, поэтому я предлагаю тебе быть моим оруженосцем.
Гланда не сразу ответил. Это рыцарю понравилось: парень знает себе цепу. Как бы в подтверждение, тот спросил:
— А сколько будешь мне платить?
Рыцарь, чувствуется, не был готов к такому вопросу и задумался с ответом, потом сказал:
— Ну... пять ногат.
Камбила сморщился. Рыцарь удвоил ставку. Но, чтобы придать своему предложению вес, добавил:
— Это золотом.
На что Гланда философски заметил:
— Золото приносит несчастье.
Рыцарь удивлённо посмотрел на Камбилу. И чтобы дать понять, чьи эти слова, сказал:
— Но я не Сигурд, убивать не буду.
Они оба рассмеялись. Тевтонцу всё больше нравился этот непростой парень. Ему не хотелось отпускать его.
— Ну, как? — чуть не заглядывая ему в глаза, спросил он.
— Я... согласен.
Рыцарь, облегчённо вздохнув, стегнул коня:
— Тогда вперёд!
Глава 7
Служка, худенький, лысоватый мужичонка с быстрыми сообразительными глазами, узнав, что его требует боярин, вошёл в светлицу. Там боярин с дворским вели подсчёт расходов. Робко вошедший служка остановился у порога. Боярин повернул в его сторону голову и поманил пальцем. Когда тот подошёл, он распорядился на счёт Егора. Выслушав хозяина, служка зыркнул взглядом на Петра, может, тот чего добавит? Но, увидев его безразличное лицо, тихо проговорил:
— Ну, я пошёл.
Боярин кивнул и принялся за прерванную работу.
После такого неожиданного решения Осипа Захаровича служка разыскал Егора и с трудом переодел его во всё новое: порты, льняную рубаху до колен с поясом, дал мягкие кожаные чоботы, заставил сбросить лапти, которыми так дорожил Егор.
