Тут же я услышал слабый перезвон колокольчика, продлившийся буквально секунду. Я остановился, насторожившись, но ничего более не услышал, только какая-то мысль не давала мне покоя, как будто я что-то упускаю. И только после второго перезвона, закончившегося звуком разбитого бокала, я сообразил – это же рухнула моя ментальная защита! Немедленно я отступил в коридор. Очевидно, мне здесь не рады, надо будет вернуться потом, когда смогу противопоставить ментальным атакам что-нибудь посущественней обычного «колпака».
У самого поворота коридора я слегка задел какую-то паутинку, висящую на уровне моего лица. Я остановился. Тут же услышал торжествующие возгласы на два голоса, и из-за угла выскочили оба ребёнка. Тут же раздался хлопок, в коридоре загорелся свет, и я увидел вместо двух детей гротескные пародии на них, принявшие вид полуощипанных петуха и курицы. На лицах, которых изменения не коснулись, торжество постепенно заменялось недоумением, а то, в свою очередь, паникой.
Я хохотал и не мог остановиться. Коварный замысел мелких пакостников стал мне абсолютно понятен. Обидевшись на меня за вчерашнее, они решили отомстить. Для этого они использовали либо два артефакта: один генератор паники и один генератор иллюзии, либо только генератор иллюзии, если призрак действительно существовал и отличался вздорным характером. Заманив меня в коридор, они отправили меня к призраку, а сами настроили ловушку. Получив заряд паники, я должен был, по их расчётам, броситься обратно, влететь в ловушку со всего размаху и превратиться в это… Не знаю, сколько продержится иллюзия, но до утра, в принципе, должна.
Пока я веселился, дети стояли в шоке. Наконец курица Тереза закрыла лицо крыльями и побежала к выходу из коридора, а петух Ричард разревелся. Курица добежала до начала коридора и распахнула дверь. И тут же отпрянула назад – в двери начали заходить взрослые. Их количество подразумевало то, что они по меньшей мере в курсе планировавшейся «мести», а максимум – сами её готовили и науськивали детей. Эта мысль заставила меня немедленно прекратить всякое веселье.
Взрослые подошли к нам, и Георг, идущий первым, поднял свой фокус. Произнеся «aere purgare», он взмахнул им, и из фокуса вырвался конус серого цвета. Дойдя до места действия амулета (а амулета ли?), конус заполнил всё пространство коридора, вспыхнул и погас. Я посмотрел на Георга, вопросительно приподняв бровь:
– Что ж, первородный Серж, я понимаю, что вы ждёте объяснений и имеете полное право их получить.
– Прежде всего, призрак действительно существует?
– Да, действительно существует.
– Благодарю вас, продолжайте, благородный Тодт.
– Это старая традиция учеников замка Тодт. Новичков отправляют на встречу с призраком, призрак их пугает, они убегают и становятся объектом насмешек «старожилов». Естественно, ничего унижающего достоинство. В вашем же случае, первородный, Тереза явно перегнула палку, похитив у своей матери маскарадный порошок и смешав его с куриной кровью.
– Маскарадный порошок?
– Да, первородный, – Анжела Тодт выступила вперёд и сделала книксен, – я использую его на маскараде. Он заменяет собой маскарадный костюм, а если принять нейтрализатор, сползает за считанные минуты. Таким образом, за маскарад можно «сменить» несколько костюмов. Главное – маску не забыть менять вместе с ними, а то опознают по ней.
– Почему же он не получил широкого распространения? – Этот вопрос я задал по наитию, поскольку в памяти Сержа ничего не было о таком чудесном порошке.
– Потому что для его приготовления необходимы терпение, терпение и много-много терпения. Ну и высокая квалификация алхимика, конечно. Большинству не хватает терпения, а меньшинству – хорошим алхимикам – стимула. А если учесть, что в готовом виде порошок хранится две недели…, то понятно, почему его не производят на продажу. А вот сами алхимики часто хвастаются достижением высокой квалификации именно путём демонстрации возможностей изготовленного ими маскарадного порошка. А я в приготовлении этого снадобья – одна из лучших мастериц Тхиудаланда.
– А почему Тереза и Ричард выглядят столь непрезентабельно?
– Потому что она использовала кровь, а не обработанные перья. То есть они стали, скорее, чем-то вроде полухимеры, а не «напялили» костюмы.
– Развейте мои сомнения: мне кажется, что о планах юных заговорщиков вы узнали заранее. Почему же вы их не остановили?
– Я отговорила. – Вперёд вышла Мария.
– Ты?! – Вот уж от кого не ожидал такого.
– Да, я. Мало того, я даже заключила пари с присутствующими, что ты не поддашься страху и не попадёшься в ловушку.
Я окинул взглядом взрослых. Все они жестами подтвердили слова Марии. Конечно, с одной стороны, мне было приятно, что она настолько верит в меня, но с другой… а если бы это была действительно смертельная ловушка? Или будет какая-нибудь смертельная ловушка в будущем? Я посмотрел прямо в глаза Марии. Она не отвела взгляд, и я смог увидеть чувство гордости за меня. Однако тот фанатичный огонёк, который я заметил в Брюсселе, разгорелся ещё сильнее. Это… пугало. Решив поговорить с ней на эту тему позднее, я разорвал зрительный контакт с Марией и посмотрел на Георга. Тот немедленно воспользовался такой возможностью задать мне вопрос:
– Первородный Серж, поясните, каким образом вам удалось избежать последствий удара призрака? Я, например, до сих пор помню те чувства, которые подобный розыгрыш вызвал у меня.
За меня ответила Мария:
– Георг, Серж выдержал удар возгулов! Что для него какой-то призрак!
Кстати, хорошая идея. Только вот надо не забыть первым делом завтра восстановить колпак. Как жаль, что больше ничего подходящего от ментальных атак не вспоминается.
– Ладно, пошли спать, – подвёл черту под разговором отец Ричарда, Франц де-Ласси. – Не знаю, как вам, а мне завтра проигрыш Марии отдавать.
Это замечание всех развеселило. Интересно, что же такое он проиграл?
Мы тронулись с места, и тут раздался голос Терезы:
– А мы?!
– А вы наказаны, молодая леди, – немедленно откликнулась благородная Анжела. – В следующий раз будете знать, что, пытаясь выставить кого-то в смешном виде, легко можно оказаться в таком виде самой.
– А если не применять нейтрализатор, когда их внешность придёт в норму? – спросил я у благородной Анжелы.
– Не беспокойтесь, к завтрашнему обеду уже всё должно быть в порядке, – тихо, чтобы дети не услышали, ответила она.
Я кивнул в знак понимания ситуации, и мы разошлись по комнатам. У себя я долго не мог уснуть, во-первых, размышляя над тем, что произошло в комнате призрака, а во-вторых, пытаясь разобраться в поведении домового. И если с первым пунктом мне удалось прийти к устраивающим меня выводам: призрак бил ментальным «пугачом» из звуков, вкладывая в это действие громадную силу. Так что, даже учитывая, что по сложности и эффективности данное воздействие относится к нулевому уровню, вложенные силы делают его первым. Моя защита честно выдержала два удара. Самое грустное – я точно знал, что есть какое-то простое заклинание, не позволяющее воздействовать именно такими, звуковыми ударами, но какое – полностью выветрилось из памяти. Осталось только пробовать воссоздать данную защиту по косвенным признакам.
