И, как положено, принц женился на принцессе Шиповничек. Справили пышную свадьбу, и жили они счастливо до самого конца дней своих.
* * *
Тип сказки: ATU 410, «Спящая красавица».
Источник: история, рассказанная братьям Гримм Марией Хассенпфлаг.
Похожие истории: Джанбаттиста Базиле «Солнце, Луна и Талия» («Великая сказочная традиция», под редакцией Джека Зайпса); Итало Кальвино «Неаполитанский солдат» («Итальянские народные сказки»); Якоб и Вильгельм Гриммы «Стеклянный гроб» («Детские и семейные сказки»); Шарль Перро «Спящая красавица в лесу» («Все сказки Шарля Перро»).
Бруно Беттельгейм, и это вполне ожидаемо, имеет фрейдистский взгляд на эту сказку. По его словам, сон длиной в сто лет, наступающий после неожиданной потери крови, «представляет собой не что иное, как время спокойного роста и подготовки, после которого человек проснется взрослым и готовым к сексуальному союзу» («О пользе волшебных сказок»).
Более того, нет смысла пытаться препятствовать тому, что должно случиться с взрослеющим ребенком. Король старается уничтожить все веретена в королевстве, «чтобы не допустить судьбоносной потери крови принцессой, когда она достигнет половой зрелости, в пятнадцать лет, как предсказывала злая колдунья. Какие бы меры ни предпринимал отец, когда дочка созреет, половая зрелость вступит в свои права».
Толкование Беттельгейма убедительно. Неважно по какой причине: из-за ее символичности или обилия восхитительных подробностей (бедный поваренок, обреченный ждать сто лет затрещины от повара), но эта история популярна во все времена. Она остается одной из самых любимых сказок братьев Гримм.
А принцессе нужны эти сто лет и колючая изгородь. В пятнадцать лет она еще не стала взрослой. Как спел когда-то Луи Джордан: «Эта курочка слишком молода, чтобы ее жарить».
Сказка двадцать шестая
Белоснежка
Зимним днем, когда снег валил хлопьями, сидела одна королева и шила под окошком в раме из черного дерева. Открыла она окно, чтобы взглянуть на небо, уколола себе палец иголкой, и три капли крови упали на снег, лежавший на подоконнике. Красное и белое смотрелось так здорово вместе, что она сказала себе: «Хотела бы я родить ребеночка белого, как снег, румяного, как кровь, с волосами черными, как дерево оконной рамы».
И вскоре родилась у нее дочка белая, как снег, румяная, как кровь, и черноволосая, как черное дерево, поэтому назвали ее Белоснежкой. И когда она родилась, королева умерла.
Через год король женился на другой – красивой, но заносчивой и высокомерной. Невыносимо ей было думать, что кто-то красивее ее. У нее имелось волшебное зеркальце, и каждое утро королева обычно вставала напротив него, смотрела на свое отражение и говорила:
– Зеркальце, скажи скорей,
Кто на свете всех милей?
И отвечало ей зеркальце:
– Ты, королева, всех милей.
И она оставалась очень довольной, так как знала, что зеркальце может говорить только правду.
Белоснежка же между тем подрастала. Когда ей исполнилось семь лет, она стала такой прекрасной, как весенний день, и, по правде говоря, красивее, чем королева.
И когда королева однажды спросила у зеркальца:
– Зеркальце, скажи скорей,
Кто на свете всех милей?
Зеркальце ответило ей:
– Ты, королева, прекрасна, ей-ей!
Но Белоснежка тебя все же милей.
Испугалась королева. Внутри нее вспыхнула зависть, и ее белоснежное лицо сделалось желто-зеленым. С той поры стоило ей лишь взглянуть на Белоснежку, и сразу чувствовала она, как злоба сжимает ей сердце. И зависть с гордыней, словно сорняки, проросли в нем, и не стало ей покоя ни днем, ни ночью.
И вот позвала она однажды одного из королевских охотников и сказала:
– Отведи эту девчонку далеко в лес, чтобы она мне более на глаза не попадалась. Убей и в доказательство принеси мне ее легкое и печень.
Охотник сделал, как она сказала. Он отвел девочку в самую гущу леса, достал свой нож и уже собирался вонзить лезвие в ее невинное сердце, как вдруг Белоснежка стала его умолять:
– Ох, пожалуйста, милый охотник, пощади мою жизнь. Клянусь, что убегу в дремучий лес и никогда не вернусь домой!
Она была такой красивой, что охотник пожалел ее и сказал:
– Ступай себе с богом, бедняжка.
«Все равно дикие звери скоро ее съедят», – подумал он про себя, но у него словно камень с души свалился, потому что не пришлось ему убивать девочку.
Как раз в это время молодой кабанчик продирался сквозь кусты. Охотник убил его, вырезал легкое и печень и принес их королеве в доказательство того, что Белоснежка мертва. Повару приказали хорошенько их приправить, обвалять в муке и пожарить, и затем злая королева съела их до последнего кусочка. Она думала, что покончила с Белоснежкой.
А тем временем Белоснежка осталась одна в дремучем лесу и не знала, что делать и куда ей идти. Огляделась вокруг, но от того, что могла разглядеть сквозь листву и кустарник, толку было мало. Стало ей так страшно, что бросилась она бежать со всех ног, не обращая внимания на острые камни, колючий кустарник и снующих вокруг нее мелких зверушек. Она бежала и бежала, и когда уже начало смеркаться и наступил вечер, Белоснежка увидела небольшую избушку. Она постучала, но в избушке никого не было, поэтому она зашла внутрь, чтобы отдохнуть.
В этой избушке все было маленькое, но очень чистенькое и аккуратное. Рядом с очагом стоял котел, в котором дымилось жаркое, и маленький столик, покрытый белоснежной скатертью. На столе было семь маленьких мисочек, и рядом с каждой лежал кусочек хлеба. И было там семь маленьких ножичков, семь вилочек, семь ложечек и семь маленьких кружечек. Наверху рядком стояли семь маленьких кроваток, заправленных белоснежным бельем, возле каждой из них – маленький столик с маленьким стаканчиком и маленькой зубной щеткой.
Белоснежке очень хотелось есть и пить, поэтому попробовала она жаркое из котла, откусила от каждого кусочка хлеба и глотнула вина из каждой кружечки. Почувствовала она, как сильно устала, и легла на одну из кроваток, но та была слишком большой, она попробовала другую, но другая оказалась слишком короткой, и только седьмая пришлась ей впору. Прочитала она молитву, легла, закрыла глаза и тут же уснула.
Когда совсем стемнело, пришли в избушку хозяева – семеро гномов, которые зарабатывали на жизнь тем, что добывали ценную руду в горах. Вошли они в дом, зажгли фонарики и увидели, что вещи не на тех местах, на которых они их оставили.
– Кто-то сидел на моем стуле!
– Кто-то ел из моей миски!
