Сказка сорок девятая
Гусятница у колодца
Жила-была когда-то на свете очень старая женщина. Жила она со своим стадом гусей в глуши среди гор, где была у нее маленькая избушка, окруженная дремучим лесом. Каждое утро старуха брала костыль и ковыляла в лес, где принималась за работу, щипала траву для гусей и собирала всякие дикие фрукты, какие только могла достать руками. Она взваливала все на спину и несла домой. Если она встречала кого по пути, всегда ласково его приветствовала, говоря:
– Добрый день, сосед! Хороша погода нынче! Да, это я траву тащу, уж сколько смогла унести. Каждый должен нести свое бремя на плечах.
Но люди почему-то не очень любили встречаться с ней. Когда они видели, что она идет, частенько выбирали другую дорогу, а если отец с маленьким сыном сталкивались с ней, отец шептал:
– Берегись этой старухи. Она себе на уме. Я не удивлюсь, если она окажется ведьмой.
Однажды утром проходил через лес красивый молодой человек. Солнце светило ярко, распевали птицы, прохладный ветерок шевелил листву, и он чувствовал себя счастливым и веселым. Ему никто не встретился этим утром, и вдруг он увидел старую ведьму, стоящую на коленях и срезавшую серпом траву. Она уже настригла большую кучу травы, а рядом с ней стояли две корзины, полные диких яблок и груш.
– Ну и ну, бабушка, – сказал молодой человек, – ты же не собираешься все это унести?
– Ох, собираюсь, сударь. Нести-то надо, – отвечала она. – Богатым людям не приходится заниматься такими делами, но у нас, у бедняков, есть пословица – «Не смотри назад, а то увидишь, что горбат». Может, ты мне поможешь, сударь? Спина у тебя прямая, а ноги сильные. Я уверена, что ты легко с этим справишься. Идти недалеко, моего домишка не видно, но он в той стороне.
Молодой человек сжалился над ней и сказал:
– Что ж, я один из этих богачей. Должен признаться, мой отец вельможа, но я буду рад показать тебе, что не только крестьяне могут носить тяжести. Да, я отнесу эту вязанку к тебе домой.
– Очень мило с твоей стороны, сударь, – сказала старуха. – Это в часе ходьбы, но я уверена, ты не будешь иметь ничего против. И яблоки с грушами тоже можешь отнести.
Услыхав, что идти нужно целый час, молодой граф хотел уже передумать, но старуха так быстро согласилась на его предложение, что он уже не мог отказаться. Она завернула траву в кусок ткани и привязала к его спине, а затем сунула ему в руки корзины.
– Вот видишь, – сказала старуха, – в действительности не так уж и много.
– На самом деле достаточно тяжело, – возразил молодой человек. – Эта трава и вправду трава? Кажется, что это кирпичи. А фрукты тяжелы, словно булыжники. Я еле дышу.
Ему очень хотелось бросить все на землю, но он не желал нарваться на насмешки со стороны старухи. А она уже начала безжалостно подшучивать над ним.
– Гляньте-ка на этого прекрасного молодого господина, – сказала она, – который поднимает шум из-за того, что бедная старая женщина вынуждена носить каждый день! Ты хорош только на словах? «Не только крестьяне могут носить тяжести!» Но когда доходит до дела, спотыкаешься на первом же препятствии. Ну же! Чего стоишь? Пошевеливайся! Никто за тебя это делать не будет.
Пока молодой человек шел по ровной земле, он еще мог нести всю эту тяжесть, но как только тропинка пошла вверх, его ноги стали скользить, камни выскакивали из-под них, словно живые, и он просто не мог сдвинуться с места. Лицо покрылось капельками пота, и спина взмокла.
– Я не могу идти дальше, – прохрипел он. – Мне нужно остановиться и отдохнуть.
– О, нет, не нужно, – возразила старуха. – Ты сможешь остановиться и отдохнуть, когда мы доберемся до места, но до этого момента продолжай идти. Кто знает, может, это принесет тебе удачу.
– Ох, это уже слишком, – сказал граф. – Это возмутительно!
Он попытался сбросить тюк, но просто не смог сдвинуть его. Тот прилип к его спине, как будто вырос там. Он корчился и крутился туда и сюда, а старуха потешалась над ним и подпрыгивала вместе со своим костылем.
– Не стоит терять самообладания, юноша, – сказала она. – У тебя лицо красное, словно у индюка. Неси свою ношу терпеливо, а когда мы доберемся до дома, может, я дам тебе «на чай».
Что ему было делать? Пришлось из последних сил плестись за старухой. Но самое ужасное, что его ноша казалась ему все тяжелее и тяжелее, а старуха тем временем становилась все проворнее и проворнее.
Вдруг она запрыгнула прямо на тюк за его спиной и уселась там. Старуха казалась худой, как палка, но весила больше самой толстой деревенской девки. Ноги у молодого человека подкашивались, все мышцы дрожали от усилия и горели от боли, но каждый раз, когда он пытался остановиться на секунду, старуха хлестала его пучком жгучей крапивы. Он стонал, всхлипывал, но продолжал идти, и когда уже уверился, что сейчас рухнет, тропинка повернула, а за поворотом показался дом старухи.
Когда гуси увидели ее, они вытянули шеи, расправили крылья и с гоготом побежали к ней. За ними шла еще одна старуха с палкой в руках. Она была такой же старой, как и первая, но больше и сильнее, а лицо имела тупое и безобразное.
– Где ты была, мама? – спросила она. – Тебя не было так долго, что я уж думала, с тобой что-то приключилось.
– Ох, нет, нет, моя красавица, – отвечала старуха. – Я встретила этого доброго господина, и он вызвался поднести мой тюк. И погляди-ка, он даже предложил мне забраться ему на спину, когда я устала. Мы так мило болтали, что время в пути пролетело незаметно.
Наконец старуха слезла со спины молодого графа и забрала тюк с травой и корзины.
– Ну вот, сударь, – сказала она, – можешь сесть и передохнуть. Ты заслужил свою маленькую награду, и ты ее получишь. А что касается тебя, мое прекрасное сокровище, – обратилась она к дочке, – лучше ступай внутрь. Тебе неприлично оставаться наедине с таким привлекательным молодым человеком, как этот. Я знаю, каковы молодые люди. Он может в тебя влюбиться.
Граф не знал, плакать ему или смеяться; даже если бы она была лет на тридцать моложе, подумал он, такое сокровище никогда не заставит трепетать его сердце.
Прежде чем проследовать внутрь за дочерью, старуха приласкала своих гусей, как будто это были дети. Молодой человек растянулся на скамейке под яблоней. Утро было прекрасным: солнышко пригревало, дул легкий ветерок, и повсюду вокруг него раскинулись зеленые луга, поросшие первоцветом, чабрецом и тысячами других цветов. В водах бежавшего посреди лугов чистого ручья поблескивало солнце, и белые гуси ходили тут и там вразвалочку и плескались в ручье.
«Какое чудесное место, – подумал молодой человек. – Но я так устал, что мои глаза сами закрываются. Думаю, надо мне вздремнуть несколько минут. Надеюсь, ветер не унесет мои ноги, они такие слабые, как сухое дерево».
Следующее, что он осознал, это то, что старуха трясет его за руку.
