– Но как же так! – пролепетала упавшим голосом девушка. – Изумрудная гильдия… Но ведь у нас коронный договор с Серентией! Как же они могут…
– Вот именно поэтому мой долг как можно скорее вывести вас отсюда. Попади вы в руки этих нелюдей, и они силой заставят вас подтвердить перед Оранжевым Герцогом полную передачу прав на баронство. А затем…
– Что за бред… – пробурчал себе под нос вышагивающий передо мной Гуэнь.
– …уже никто не в силах будет вам помочь. Но я не допущу подобного! Я спасу вас, моя леди, и сам сопровожу к самому герцогу. Вы обличите этих грязных захватчиков, а затем мы вернёмся и рука об руку возвратим этот замок. Наше честное имя засияет в лучах славы и…
Как раз на этой сверхпафосной ноте мы и встретились. На площадке, тускло освещённой замысловатым магическим светильником, стояли двое. Статный мужчина и худая миловидная девушка лет восемнадцати в на удивление современном пеньюаре.
Прижимая к груди шкатулку и книгу в изрядно потрёпанном переплёте, она переминалась с ноги на ногу, кутаясь в тяжёлый клетчатый плед, то и дело распахивающийся и обнажающий худые стройные ноги. Босая, с распущенными волосами, повисшими безжизненными сосульками тусклого мышиного цвета, незнакомка была бледна до прозрачности. Мне понадобилось всего пару мгновений, чтобы понять, что это следствие нехватки солнца в рукотворном ущелье. Вот только чтобы довести себя до такого состояния, бедняжке наверняка пришлось прожить здесь почти всю жизнь, заимев вдобавок астму и кучу других не менее серьёзных проблем со здоровьем.
Её спутник показался мне куда как более оригинальным. Он был некой гипертрофированной пародией на фэнтезийного героя из сказок для девочек. Этакий до отвращения холёный рыцарь в сияющих доспехах, словно бы сошедший со страниц женского журнала, рекламирующего одновременно лучшие мечи для усекновения драконов и косметику с ароматом роз для интимных мест похищенных чудовищами принцесс.
Я даже представил себе слоган, идеально подходящий для данного продукта, как и смазливой рожи мужика: «Новейшим пламенным мечом Дракону голову снесём! Так что, принцесса, будь готова, используй пенку из Ростова!»
На фоне плавающих на поверхности воды лепестков рыцарь показывает зрителю большой палец, сверкая белоснежной улыбкой, а второй рукой придерживает оружие на плече. А внизу постера мелкими буквами написано: «Внимание! Форма и острота меча могут не соответствовать изображённым на картинке, потому как целиком и полностью зависят от мастерства изготовившего его кузнеца. Компания “Дракон и сыновья” также не может гарантировать вам непременного супружества даже при постоянном пользовании нашей продукцией. Фирма предупреждает, что косметика производства “Дракон и сыновья” не может защитить вас от нежелательной беременности».
Короче, рыцарёнок с мордой сельского сердцееда-альфонса, белокурый, с вьющимися локонами, наверное, даже более длинными, нежели у девушки, с первого взгляда вызывал единственное и непреодолимое желание – разбить его холёное лицо в кровавую кашу. Уж больно сильно этот щегол напоминал тех мажоров, что постоянно вились вокруг Танюхи, стоило нам с ней только показаться каком-нибудь из этих ультрамодных ныне кабаков с продвинутым дискачом, почти легальной наркотой, толпами высокосветских шлюх и прочими развлечениями для богатеньких буратинок.
Едва завидев нас с эльфом, он закрыл собой взвизгнувшую девицу и, положив руку на оголовье меча, заявил:
– А что тут делает быдло? Дезертировать решили, а перед этим ограбить хозяев? Знайте, что я – благородный рыцарь, Амадеуш Кравчик по имени Алеющий Благоверный, не позволю творить беззаконие!
Спасло высокомерную морду смазливого то, что меня за руку поймал ухатый, когда кулак уже был на пути к исправлению его физии.
– Игорь, стой! Не надо… – прошипел контрабандист, а затем, приветливо улыбнувшись, заговорил, обращаясь к девушке, выглядывавшей из-за бронированного плеча щегла: – Леди Мари-аян, прошу простить моего друга, он излишне горяч и не обучен надлежащим манерам! Вы же помните меня? Я Гуэнь Шилхеньг Аи из Имхеноя – путешественник, ученый и философ из альфмацураи, детей Эльматэрацу. Я неоднократно гостил у вас в замке и имел честь быть представленным вам. Вот и в этот раз мне с моим спутником довелось посетить вас, к сожалению, в не самый лучший для всех нас час.
В мой локоть эльф вцепился, словно голодный бультерьер в сахарную косточку, и скинуть его никак не получалось. Блондин буравил меня презрительным взглядом, пренебрежительно кривя губы, мне же волей-неволей пришлось успокоиться, дабы не мешать своему спутнику ездить по ушам дамочке, оказавшейся той самой таинственной Маришкой – предметом воздыхания Бруно и по совместительству всё ещё хозяйкой этого места.
– Да… я что-то припоминаю… – неуверенно отозвалась девушка и, запахнув плед, немного вышла из-за спины красавчика. – В последний раз мы виделись где-то около полугода назад. Прошу простить меня за мой внешний вид…
– О! Это мы должны просить у вас прощения за то, что застали вас в столь неудобный момент. Мы с Игорем-имом только что спустились со стен…
– Как там дела? – взволнованно прошептала баронесса, делая шаг вперёд, и тут же наткнулась на выставленную в останавливающем жесте руку щёголя. – Но что вы там делали, Гуэнь. Вы же, насколько я помню, знаток древностей.
– Я «искатель древностей», моя госпожа, – продолжил разливаться соловьём ушастый. – Мой путь и моя философия всегда связаны с опасностями, а потому, когда мы узнали о вашей беде и предложили Лех-иму свою помощь, он согласился, но долго не хотел принимать помощь бесплатно, так что нам пришлось заключить с ним контракт…
– Так что там…
– Боюсь, что стены пали, Мари-аян. Силы были неравны, но ваши воины доблестно сражались. К моему величайшему горю, подлые враги применили запрещённые во всех цивилизованных странах заряженные стрелы Дирамида, и Лех-им был ранен. Ашару Бруно-им вынес своего капитана. К моему величайшему стыду, всё произошло настолько внезапно, что я даже не успел осмотреть его рану. Ныне ваши верные воины героически защищают подступы к главной башне, но боюсь, что надолго их не хватит при всей их воистину нечеловеческой смелости. Меня же вновь позвала в путь дорога, прошу понять и простить…
Эльф изобразил поклон, не выпуская мою руку из своих крепких пальцев.
– О… Всеправедный! – ахнула девушка и качнулась, так что рыцарю пришлось спешно подхватить её.
– Наёмники, – смазливый мужик вложил в это слово столько презрения и ненависти, что мне даже стало смешно. – Трусливо бежите, лишь только возникает малейшая опасность! Бесхребетные твари… Вы даже сдохнуть-то по-человечески не может…
– Хлеборезку закрыл, а то ведь я тебе её завинчу – до конца жизни манной кашей питаться будешь. Как уклонисту, в полном соответствии с законами военного времени, – осадил я опешившего от такой наглости аристократа.
– Ну что за шум! – очень недовольно произнесла цепочка на моей шее. – И шумят, и шумят! Совсем не дают Юне поспать!
