– Хм, – произнесла она. – Значит, говоришь, Федор тут был? Ночью?
– Был!
– Хм! Странно. Девушки, вы его не видели?
– Нет!
– Хм. И я ночью никого не слышала. Дом у нас закрыт был. И окна все закрыты. Так что в дом он пройти никак не мог.
– Тогда куда?
– Может быть, в баню?
Версия была сама по себе неплоха. Баня на замок не закрывалась. Красть там было нечего. И поэтому ночью Федор вполне мог забраться туда, чтобы переждать дождь. И хотя глупо было думать, что Федор до сих пор там сидит, но подруги во главе с Нинусиком и бабой Клавой помчались в баню.
Садовая дорожка плавно изгибалась и уходила в глубь участка. Туда, где стояла баня и был вырыт колодец. Не доходя до колодца нескольких шагов, Нинусик внезапно остановилась и дико завопила. Двигающаяся за ней баба Клава вздрогнула и вдруг крепко выругалась.
– Что случилось?
Вместо ответа баба Клава ругнулась еще раз. Подруги ничего не понимали. Видимость им загораживали заросли облепихи. Но вот они наконец обогнули их. И увидели то, что напугало Ниночку и бабу Клаву.
Впереди был колодец. Он был не закрыт, как обычно, крышкой. И с его борта свисали человеческие ноги. Две ноги. Ноги, безусловно, были мужские. И, судя по тому, с каким отчаянным криком бросилась к ним Нинусик, ноги были ей хорошо знакомы.
– Дьявол ему в брюхо! – пробормотала баба Клава, от удивления переходя на морскую тематику. – Семь якорей в глотку! Это что же такое делается?
Подруги подскочили к Нинусику, бьющейся в истерике возле колодца.
– Отойди! Надо вытащить его наружу.
Но Нинусик только страшно выла. И причитала. С трудом подругам удалось оттащить Нинусика от колодца. А потом они вдвоем снова осторожно вернулись к нему.
– Может быть, это еще и не Федор, – сказала Кира.
Однако это был Федор. Он перевесился через бортик колодца так, словно хотел рассмотреть что-то далеко внизу. На его голове зияла огромная рана.
– Наверное, вся кровь стекла в колодец, – прошептала Леся. – И мозги. Как мы теперь эту воду пить будем?
Кира представила себе это и почувствовала, как к горлу непроизвольно подкатила тошнота.
– Перестань! – взмолилась она. – Думай лучше, что делать будем?
– Милицию вызывать надо! – неожиданно вмешалась баба Клава. – Чего тут думать? Убили нашего Федора. А в таких случаях без милиции не обойтись?
И она еще задумчивей поглядела на открытый колодец.
– Так что звоните в милицию, девки. Будем выпутываться из этой передряги.
Милиция ехала долго. То ли они не считали, что убийство на дачном участке – это заслуживающее внимания дело. То ли у них просто были занятия поважней и поинтересней. Во всяком случае, когда менты в количестве трех человек выгрузились из милицейского «газика», то от них так сильно пахло спиртным, что даже повидавшая всякого на своем веку баба Клава изумленно охнула:
– Ох, ребятушки! Как же вы следствие-то вести будете, коли сами на ногах едва держитесь?
– Не боись, бабка! – покачиваясь, провозгласил один из них. – Профессионализм – его не пропьешь!
– Где пострадавший?
– Там он!
И все три женщины дружно указали в глубь сада.
– Вперед!
И менты на нетвердых ногах двинулись в сторону колодца. По дороге они едва не завалились на грядку с луком, потоптались в огурцах и постояли, трогательно обнявшись, со старым сливовым деревом. Но в конце концов до колодца они все же добрались.
– Интересная картина! – произнес один из них, с явным любопытством разглядывая труп. – Это кто же его так уделал? А, женщины?
– Откуда мы знаем?
– Мы думали, что это вы нам скажете!
Менты неприятно изумились:
– Мы?
– Ну да! Вы же милиция!
Но менты с их ходом рассуждений были в корне не согласны.
– Нас в это дело не впутывайте!
– Нас тут ночью и в помине не было!
– И что? – удивились подруги. – Что с того, что вас тут не было?
– А вы вот были! Ведь верно?
Ход мыслей ментов подругам очень не понравился. Были, не были, что за счеты? Не убивали они Федора, вот что важно. Подруги так и сказали ментам.
– Ага, – дружно покивали эти пьяные дураки. – Значит, не убивали. А кто тогда?
– Не знаем! Мы даже не знали, что Федор вообще приезжал. Утром Нина – его жена – приехала. И сказала, что он должен быть где-то тут.
– Жена, говорите? – оживились менты. – Знала, что муж будет ночью в колодце копаться?
– С чего вы взяли, что он там копался?
– А лопата ему на что?
И, обогнув колодец, один из ментов продемонстрировал подругам перепачканную землей лопату. На черенке шел цветочный орнамент, который дед Лаврентий выжег от нечего делать на всем своем рабочем инструменте обычным раскаленным докрасна гвоздем. Так что лопата была та самая, которой вчера двое алкоголиков копали под руководством Федора землю. Кстати говоря, сегодня их не было видно. То ли отлеживались после вчерашних непомерных усилий, то ли у них еще не кончились деньги, которые им заплатил Федор.
– Откуда тут эта лопата? – удивилась Кира. – Хорошо помню, как Федор еще вчера вечером сам лично убрал ее в сарай.
– Сам убрал, сам достал.
И менты подступились к подругам:
– Что он делал ночью на вашем участке?
– Давно вы знаете потерпевшего?
– Были у него враги?
– Что он был за человек? Чем занимался?
– Какие отношения вас с ним связывали?
Подруги прямо растерялись, не зная, что отвечать на все эти вопросы.
– Скажите вы им всю правду! – подсказала многомудрая баба Клава.
И подруги рассказали. И про то, как сняли у внучки деда Лаврентия этот домик на лето. И как сюда моментально набежали его родственники, близкие – баба Клава и дальние – погибший Федор. И как они пытались выставить Федора с участка. И как он уехал, а потом под покровом ночи все равно вернулся.
Увы, менты сделали совсем не те выводы, на которые надеялись подруги.
– Ага! – торжественно произнес один из них – самый мелкий, самый трезвый и потому самый вредный. – Значит, вы признаетесь, что покойный вам сильно мешал?
– Он нас сильно раздражал, это верно. Но убивать мы его не убивали. Вы же не убиваете всех тех людей, которые вас раздражают?
