– Ты - на помощь?
Она проигнорировала его презрительное восклицание.
– Пусть от меня было не так уж много толку, но, по крайней мере, я уложила сакса, который ранил тебя.
– Ты?!
– Селиг!
– Клянусь Одином! Тебя же могли убить!
– Но не убили. Хотя, к сожалению, его я тоже не убила, только ранила. Он поправился и однажды оказал мне неоценимую услугу, но я все равно не собиралась отказаться от мщения и попыталась бы убить его. Я рада, что теперь мне не нужно этого делать. - Селиг укоризненно качал головой, и она нетерпеливо добавила:
– Ну же, рассказывай дальше! Последний раз, когда я видела тебя, ты не двигаясь лежал на земле в луже собственной крови.
– О да, я был очень тяжело ранен. Я пришел в себя лишь после того, как отъехали телеги, на которых увезли пленных. Меня посчитали мертвым и оставили лежать вместе с остальными погибшими. Охранять мертвецов сочли излишним, но я не знал, вернутся они или нет, чтобы похоронить убитых, поэтому на всякий случай кое-как уполз с поля боя. Я собирался спрятаться в лесу всего на несколько часов, а потом отправиться по следу и выяснить, куда вас отвезли. Но рана моя была слишком тяжелой. Я снова потерял сознание и очнулся только ночью. Я был так слаб, что не мог даже подняться. Не знаю, сколько времени я провел там. Эта проклятая рана воспалилась, у меня начался жар, но я слабо помню, что происходило. В какой-то момент я выбрался из своего убежища и побрел на поиски этих саксов.
– Можно подумать, если бы ты нашел их, от тебя был бы какой-нибудь толк, - проворчала Кристен.
– Я не очень-то хорошо соображал в то время, - улыбнулся Селиг. - Я знал лишь, что должен попытаться найти вас прежде, чем будет слишком поздно.
– Слишком поздно?
– Я не думал, что кого-либо из вас оставят в живых. Я полагал, что эти саксы, которые напали на нас из засады, отвезут вас к своему лорду, чтобы он решил, каким образом прикончить вас.
– Он чуть было не сделал именно это, - тихо призналась Кристен. - Уиндхерст уже однажды подвергся нападению со стороны викингов. Ройс потерял почти всю свою семью во время этого набега, и с тех пор он люто ненавидит викингов.
– Неудивительно, что он позволил мне остаться, - рассмеялся Селиг. - Я рассказал ему, что со мной случилось то же самое. Должно быть, он проникся сочувствием ко мне.
– Как ты мог выдумать такое? - взвилась Кристен. - Господи помилуй! Да он разорвет тебя на части, когда узнает, кто ты такой на самом деле! Подумать только, а я лишь беспокоилась, что он посадит тебя под замок вместе со всеми остальными!
Селиг лишь улыбнулся в ответ на ее возмущение.
– Он ни о чем не узнает. У Оутера и всех остальных хватит ума не подавать виду, что мы знакомы.
– Если только они не хлопнутся в обморок от неожиданности, как чуть было не произошло со мной, - огрызнулась она.
– Насколько я мог заметить, ты довольно быстро пришла в себя, - рассмеялся он.
Кристен с негодованием стукнула его кулаком по груди.
– Ты когда-нибудь закончишь свой рассказ или нет?!
Селиг с трудом удержался, чтобы снова не рассмеяться.
– Ты утратила чувство юмора, Кристен! - Но когда она снова ударила его, он сдался и продолжил:
– Ну так вот. Как я уже говорил, я побрел наугад. Даже сейчас я не могу точно сказать, ни сколько времени так блуждал, ни как долго пролежал при смерти, когда в последний раз потерял сознание. Очнулся я в хижине, принадлежавшей старой кельтской женщине. Они с дочерью нашли меня, когда возвращались с базара в Уимборне. То место, где они меня подобрали, находилось на расстоянии целого дня езды от их дома, расположенного дальше на севере.
– А где именно?
Он лишь пожал плечами.
– Не думаю, что смог бы снова отыскать их. Локи славно повеселился, глядя на меня. Ты даже не поверишь, до какой степени я не соображал, где нахожусь.
– Тебе прежде всего нужно было попытаться выйти к реке, - заметила Кристен.
– Да, я и сам так думал, - несколько раздраженно сказал он. - Я отлеживался у этой женщины почти две недели. Она отнеслась ко мне с большим подозрением из-за моей одежды и из-за того, что в бреду я говорил на незнакомом ей языке. Но поскольку я также говорил на языке нашей матери, который и ей был родным, она выходила меня и даже отвела к торговцу, который в обмен на мой пояс и золотые браслеты дал мне ту одежду, которую ты сейчас видишь на мне, и полудохлую клячу. Более того, старуха указала мне путь к ближайшей реке.
– Ну и?
– Эта река протекает настолько дальше к западу отсюда, что я почти дошел до противоположного побережья острова. Вся сложность заключалась в том, что я не знал, в каком направлении я шел в самом начале, я ведь даже мог в полубессознательном состоянии каким-то образом переправиться через реку. Откуда мне было знать, где обитают те саксы, которых я ищу, - на западе или на востоке оттого места, где я оказался? А поскольку старуха направила меня на запад, я решил, что когда она меня подобрала, я шел на восток. Таким образом, я поехал на запад, из-за чего и потерял столько времени.
– А когда ты добрался до той реки, то понял, что заехал не туда?
– Да, но я не знал, как далеко находится от реки то место, куда вас отвезли, поэтому, когда повернул в обратную сторону и двинулся сюда, мне пришлось по пути останавливаться в каждом селении. Я всем рассказывал одну и ту же историю, которая сослужила мне хорошую службу. Но как только я узнавал, что им ничего не известно о высадившихся этим летом на побережье викингах, я отправлялся дальше. Когда я приехал сюда, то не знал, что добрался до цели, пока здешний лорд не упомянул о том, что этим летом они также подверглись набегу.
– А твоя рана совершенно затянулась?
– Да, она больше меня совсем не беспокоит.
– Тебе здорово повезло, что ты сказал, будто ты родом из Девона, а не из Корнуолла, не то тебя встретили бы здесь далеко не так миролюбиво.
– Я узнал о том, что корнуэльские кельты враждуют с саксами, в первом же селении, - рассмеялся Селиг, - Меня чуть было самого не заковали в кандалы, но ты же знаешь, как я умею заговаривать зубы.
– Да, это мне известно. О Селиг, я так счастлива теперь…
Он приложил палец к ее губам, чтобы остановить поток ее восторженных восклицаний.
– Доставь мне такое же счастье, Крис. Скажи мне, что ты не подверглась насилию со стороны этих саксов.
– Насилию? Нет, меня никто не насиловал. - Но прежде, чем он успел облегченно вздохнуть, она добавила:
– Однако я действительно делю постель с лордом Рейсом. - Воздух с шипением вырвался у него между сжатыми зубами, но она тут же прижала палец к его губам, как только что перед этим сделал он сам. - Не говори ничего, что могло бы заставить меня пожалеть о моей откровенности, Селиг. Мне кажется, я люблю этого сакса. И я совершенно уверена, что хочу его. Я почувствовала влечение к нему с самого начала…, ну, может быть, и не так, сразу. Но я была очарована им с самого первого взгляда, когда он въехал во двор, где мы сидели все вместе, скованные одной длинной цепью. Он посмотрел на нас с такой ненавистью и отдал приказ убить всех наутро. Но на следующий день он сообщил нам, что передумал и решил использовать нас в качестве рабочей силы на постройке его каменной стены.
