– Так этому Али и надо, – сквозь хохот выдавила она из себя. – Поделом ему.
Ничего не понимающая Элиза молча таращилась на Аню.
– Слушай, – наконец отсмеявшись, обратилась Аня к Элизе. – Все хотела у тебя спросить: а почему это у тебя в Граце в твоем доме картина висела вверх ногами?
– Какая картина? – опешила Элиза.
– Такая, с треугольниками и пирамидками на красном фоне, – пояснила Аня.
– Ах, эта! – вздохнула Элиза. – Говоришь, вверх ногами? Вот не знала. Вообще-то мне ее подарила мама. А я у нее не спросила, где у ее подарка верх, а где низ.
– Ясно, – кивнула Аня. – Спасибо. А то я все понять не могла.
Наконец девушек нашел Андреас и доставил в отдел. Там уже сидел инспектор. Вид у него был не просто мрачный, а угрюмый.
– А где Али? – первым делом поинтересовалась Аня, когда они вошли в кабинет.
При этих словах инспектора передернуло.
– Это я и сам хотел бы знать, – ядовито прошипел он.
– Я не понимаю, – растерянно сказала Аня. – В чем дело? Куда вы его дели?
– Удрал ваш Али, вот что! – вскочил со своего места инспектор. – Удрал, пока мы все мотались за его сообщниками. И вот теперь у нас ни главаря, ни его банды!
Что было в последующие за этим несколько часов, Аня вспоминать не любит. Одно можно сказать точно, после разговора с инспектором ей стало казаться, что все обвинения недоброжелателей в ее адрес не просто справедливы, а в высшей степени справедливы. И еще Аня жутко завидовала Марише, которая в то время, пока инспектор разносил все и вся, а главным образом себя, старого осла, находилась в уютной больничной палате и влюбленно держала Карла за руку.
Но уже через три дня Карла выписали из больницы. И они все вчетвером смогли собраться у Ани, чтобы отпраздновать удачное завершение расследования. Карл еще был весь обмотан бинтами, поэтому в ресторан или в другое общественное место его было решено не пускать, чтобы не пугать других людей. Подруги приготовили праздничный обед, а парни притащили несколько бутылок вина.
И Мариша первой произнесла свой тост.
– Выпьем за то, что хорошо все, что хорошо кончается! – уверенно заявила она.
Да все в этой жизни когда-нибудь кончается. Через пару недель инспектор тоже устал злиться на себя и других из-за бегства Али. Инспектор выдохся и решил, что все кончилось не так уж и плохо. В конце концов, у полиции в руках осталась Элиза. И при должном старании рано или поздно, а скорее всего, уже через несколько месяцев, они сцапают возле нее и самого Али. Ведь явится же он посмотреть на свое новорожденное потомство. Так что Элизе было обеспечено круглосуточное наблюдение. А каждое ее желание исполнялось в тот же миг.
Алекса так и оставили в психиатрической клинике, куда вначале поместили на обследование. Врачи сошлись на том, что сильный стресс плюс совершенные им убийства трех человек совершенно подорвали его психику. Врачи также высказали твердую уверенность в том, что Алекс уже никогда не сможет вести нормальный образ жизни. Во всяком случае, в ближайшие пару десятилетий точно.
Кастета и его банду судили за похищение Лады Коршун, а также за множество мелких преступлений, которые числились за ними. Всем парням дали разные сроки в зависимости от тяжести их вины. Кастет получил семь лет строгого режима и, кажется, был даже доволен, так как вначале опасался, что на него повесят и смерть профессора Линдтнера.
Полиция смогла доказать, что гибель Аниного мужа на совести тех, погибших во время пожара на складе террористов из банды Али. Во всяком случае, взрывчатка, с помощью которой убили Герберта, по составу точно такая же, какая хранилась на арендованном террористами складе. Так что беднягу Герберта, или, верней, что от него осталось, Аня смогла наконец похоронить в его семейном склепе в окрестностях Вены.
Макси и весь собачий питомник из дома Алекса Мариша и Карл забрали к себе домой. Они теперь живут в пригороде Вены, в небольшом двухэтажном доме, и тоже подумывают о том, чтобы засадить свой собственный сад. Аня с Андреасом поженились через три месяца после похорон Герберта. И живут очень мирно и дружно. Так дружно, что иногда им самим не верится, что такое бывает.
