Мы оставили фотографии в милиции и ушли. Вернувшись на ярмарку, мы первым делом наткнулись на Карабаса, который пугливо пытался забиться в маленький дощатый сарайчик для всякого реквизита. Сарайчик был так плотно набит, что туда могла бы поместиться разве что катушка для ниток, но никак не такой мощный детина. Но Карабас попыток не оставлял. Мы подошли поближе и заинтересованно уставились на его задницу.
– Вы что-то ищете? – спросила я, когда нам это зрелище, надоело.
Карабас вздрогнул, но не проронил ни слова.
– Я к вам обращаюсь, – снова сказала я. – Может быть, вылезете?
В ответ на мои слова директор распрямился и радостно воскликнул:
– Ой, это вы! А я было испугался, что бабушка.
При мысли, что у Карабаса могла быть бабушка, мы дружно прыснули.
– Ничего смешного! – неожиданно обиделся он. – Вас бы на мое место, вам было бы не до смеха. У меня язык не поворачивается сказать бедной старушке, что ее единственная внучка того.., умерла. А все эти жалкие людишки тоже отказываются сообщать, говорят, что это моя обязанность. И все потому, что я директор. Господи, как представлю себе эту картину, так жить не хочется!
И он снова попытался влезть в сарайчик. Мы выковырили его оттуда и потребовали, чтобы он объяснил нам все подробно. Оказалось, что сегодня прикатила бабушка Алины, которая не видела внучку уже больше пяти лет, а тут как что подтолкнуло.
– Как некстати! – убивался директор. – Нет чтобы приехать неделей раньше. Или уж когда тело найдут, а так просто не представляю, как сказать старушке. Может быть, вы?..
– Нет, – помотали мы головами.
– Отличная мысль! – вдохновился он, словно бы и не слыша наших возражений. – Женщина с женщиной всегда легче найдет общий язык. Если вы это сделаете, то будьте уверены, я вам это не забуду. Можете каждый день по два раза смотреть наше представление совершенно бесплатно.
Сделав это шокирующее по щедрости предложение, он исчез. Просто удивительно, как это ему удалось, вроде бы мы ни на минуту не выпускали его из поля зрения. Ему и правда страшно не хотелось разговаривать с Алининой бабушкой. Мы побрели вперед, возле фургончика Алины и в самом деле стояла какая-то женщина, а рядом с ней у ног несколько сумок. Меньше всего гостья походила на чью-либо бабушку.
Она была очень высока и держалась так прямо, словно кол проглотила. У дамы были пышные, тщательно прокрашенные волосы и пронзительные синие глаза. Наверное, в молодости она была ослепительно красива, если даже сейчас сражала наповал. К тому же в ней чувствовалась порода, и нам как-то сразу стало ясно, что слухи о дворянском происхождении Алины – не вымысел. Оставалось только удивляться, как Алининой бабушке удалось выжить во время революции и последующего безжалостного истребления всех, кого подозревали в наличии голубой крови. А такую царственную стать, которой обладала Алинина бабушка, не спрячешь ни под один рваный платок, и он бы смотрелся на ней как самая дорогая шаль.
– Вот это бабушка! – восхищенно прошептала Мариша.
Приезжая обернулась и смерила нас оценивающим взглядом, под которым я лично немедленно почувствовала себя полным ничтожеством. Но тут женщина, видимо, решила, что мы не совсем безнадежны, и одарила нас улыбкой, мигом превратившись из ледяной королевы в самую обаятельную и привлекательную женщину.
– Вы не знаете, где Алина? – спросила она у нас.
– Нет, – ответила я чистую правду. – Вы ее бабушка?
Она про вас рассказывала.
Мне показалось или женщина и в самом деле напряглась? Но это длилось всего секунду.
– Наверное, одни гадости? – с улыбкой предположила женщина. – Мы с внучкой не слишком ладили. Мне вообще трудно общаться с женщинами.
После этого замечания приглашать ее к нам в гости стало еще труднее, но мы все-таки решились. К счастью, в фургончике был Андрей. При виде молодого мужчины Антонина Александровна, так звали гостью, мигом оживилась.
– Это Алинина бабушка, – представила ее Мариша.
Парень вытаращил глаза и онемел. Довольная произведенным эффектом, Антонина Александровна стала осваивать новое жизненное пространство. Андрей ушел за вещами, которые мы оставили на улице. Разумеется, Антонина Александровна к ним и не подумала прикоснуться и нам не позволила.
– Все беды в нашей стране происходят от того, что женщины стали взваливать на себя слишком большой груз и выполнять все мужские обязанности, – пояснила она нам. – Ни в коем случае нельзя давать понять мужчинам, что мы отлично можем обойтись без них и принести вещи и сами. Что вы! Один раз принесете и не успеете оглянуться, как будете всю жизнь таскать грузы, лишая мужчин их мужского характера. И они вам этого не простят.
Гостья выпила чашечку кофе, которую ей предложил Андрей (нам он в жизни стакана сока не налил), и в нетерпении огляделась по сторонам.
– Где же все-таки моя внучка? – спросила она.
– Вы знаете, – несколько нерешительно сказала я. – Она пропала.
– Как пропала? – удивилась бабушка.
– – М-да, – подтвердила Мариша. – Взяла и пропала. То есть сначала мы нашли ее тело, а потом и оно пропало.
– Что вы несете? – возмутилась Антонина Александровна. – Какое тело, куда пропало?
Вдохнув побольше воздуха, мы с Маришей мужественно приступили к рассказу.
– Так ее убили? – дрогнувшим голосом спросила Антонина Александровна. – Вы уверены?
Мы затравленно кивнули. Теперь Алинина бабушка не выглядела так уж хорошо, стало заметно, что ей уже сильно за шестьдесят, хотя сначала нам показалось, что ей нет и пятидесяти.
– Этого не может быть! – наконец решительно сказала Антонина Александровна после продолжительного молчания. – Я бы почувствовала. Вы что-то напутали. И как я понимаю, тела у вас нет? Ну а пока нет тела, нельзя ничего с уверенностью утверждать.
– Одно время мы думали, что ее тело похитил маньяк, – сказала Мариша.
– Маньяк! – фыркнула женщина. – Какая чушь! С чего это вам пришла в голову такая нелепая мысль?
– Письма, – сказала Мариша. – Алине все время приходили угрожающие письма!
– Мало ли что, – пожала плечами Алинина бабушка. – Мне в свое время поклонники тоже слали всякую чепуху, угрожая партсобранием и изгнанием из партии, если я им не отдамся. Кто берет в голову то, что они там говорят или пишут! Мужчины выродились, они уже не способны на убийство из страсти.
– Но это были не совсем обычные письма, они приходили каждую неделю в течение нескольких месяцев, – настаивала Мариша.
– Бред, – сказала Антонина Александровна, поджимая губы и показывая, что ее не переубедишь.
– Ну хорошо, а вам Алина не жаловалась в своих письмах на кого-нибудь, кого бы она опасалась? Или еще что-нибудь подозрительное с ней в последнее время не случалось?
