— Пока мы не попадаемся им на глаза, это последнее, что меня волнует…
— Нет, ты не понял, — Быстрый Бен кивнул в сторону поляны, на которую смотрел всё это время. — Что они делают тут?
Калам издал стон.
Колючая шерсть на загривках возвышалась над странно сгорбленными огромными плечами. Шеи были толстыми и длинными, головы — приплюснутые, с огромными выпирающими челюстями. Чёрная шкура покрыта шрамами, а в глазницах ничего, полное отсутствие света.
Размером со степную лошадь, но куда более громоздкие, с опущенными вниз, к мощёной площади, головами. В них были соединены некоторые черты гиены и медведя. Хитрость переплеталась с жадностью и чистой жестокостью.
Они замедлили бег, потом и вовсе остановились, вскинув кверху блестящие морды.
Они пришли уничтожать. Вырывать жизнь из плоти, смеяться над любыми попытками подчинить их, стереть всё на своём пути. Для них это был новый мир. Новый, хотя когда-то он был старым. Пришли перемены. Мир бесконечной тишины, где союзники и враги без разбору вскрывают друг другу глотки в горниле ожесточённого сражения.
Всё изменилось, и Дераготов это тревожило.
Они пришли уничтожать.
Но теперь сомневались.
Их взгляды уставились на новоприбывшего, стоявшего прямо перед ними, на другом конце площади.
Сомневайтесь. Да.
Карса Орлонг направился к ним, обращаясь к Псам низким, рокочущим голосом:
— У хозяина Уругала были… амбиции, — сказал он. — Он мечтал о владычестве. Но теперь начал понимать всё лучше и ничего от вас не хочет. — Теблор улыбнулся. — А вот я — хочу.
Оба Пса отступили назад и разошлись, открывая проход между собой.
Карса улыбнулся. Вы не отсюда.
— Дадите мне пройти?
Он продолжил движение. И с меня довольно чужаков.
— Вы ведь помните тоблакаев, верно, твари? Но они смягчились. Цивилизация изменила их, поймала в западню под названием «мир». Они ослабли настолько, что перестали быть ровней т’лан имассам, перестали быть ровней форкрул ассейлам и яггутам. А теперь им нечего противопоставить даже натийским рабовладельцам. Нужно было пробудиться, друзья. Если это вас утешит — помните о тоблакаях.
Он направился прямо между Псами, якобы принимая их предложение пройти.
И Гончие бросились на теблора.
Как тот и ожидал.
Карса припал к земле, наклоняясь налево, чтобы направить свой огромный каменный меч над головой, ведя остриём левее так, чтобы оружие оказалось прямо на пути атакующей с той стороны Гончей.
Клинок врезался зверю в грудь.
Тяжёлая грудная клетка треснула, но не сломалась, а волнистый край клинка проехался вдоль рёбер, оставляя за собой кровавую рану.
Затем Карса вскочил на ноги, следом за мечом, вверх и вперёд, врезался плечом в зверя на уровне ключиц.
Челюсти пса сомкнулись сзади на шее тоблакая, и толчок ощутили в равной мере и гигант, и Гончая.
И оцарапанные ударом меча рёбра Пса треснули.
Вторые челюсти схватили Карсу за правую ногу, чуть ниже колена.
Его оторвали от земли и швырнули на бок, не разжимая при этом зубы. От неожиданного рывка он выпустил меч из рук.
Впившись клыками в кость, а резцами в мышцы, второй Пёс яростно теребил в пасти ногу великана.
Первая Гончая отшатнулась на пару шагов, волоча переднюю левую лапу и оставляя за ней лужу крови.
Карса не пытался высвободить ногу из пасти зверя. Вместо этого он рывком вскочил и навалился на Пса. Его руки сжали трясущееся тело за плечами.
С воплем теблор оторвал гончую от земли. Пёс бешено мотал задними ногами в панике, но Карса уже перевернул зверя.
Челюсти оторвались от ноги, только когда урид с треском вбил Пса спиной в каменные плиты так, что поднялись клубы пыли.
Теблор упал на колени, сжав ими корчащегося Пса, и обеими руками сдавил его горло.
Пёс зарычал в безумной ярости.
Клыки впились в его предплечья, судорожно отрывая куски кожи и плоти.
Карса убрал одну руку от горла и схватил ею Гончую под нижней челюстью.
Мышцы сводило от противостояния двух сверхчеловеческих сил.
Ноги царапали тело Карсы, разрывая когтями кожаную одежду и плоть, но теблор продолжал давить. Всё сильнее и сильнее, выгибая вторую руку так, чтобы та помогала душить.
Лапы безумно задёргались. Задёргались в панике.
Карса одновременно услышал и почувствовал сдавленный хлопок, после которого плоская голова Гончей с треском плюхнулась на камни.
Странное подобие вопля вырвалось из её глотки.
Воин разжал правую руку, собрал её в кулак и вбил им этот звук обратно в горло зверю.
Дробя трахею.
Лапы в последний раз дёрнулись и обвисли.
С рёвом Карса вновь вскочил на ноги, волоча пса за шею, чтобы опять швырнуть о плиты. Громкий шлепок, разлетающиеся кровь и слюни.
Он выпрямился и отряхнулся, по волосам текли кровь и пот. Теблор бросил взгляд туда, где осталась другая Гончая.
На её месте лишь темнело пятно крови.
Карса доковылял до своего меча, подобрал его и оправился по блестящему кровавому следу.
Калам и Быстрый Бен медленно встали из-за стены и молча смотрели гигантскому воину вслед.
Во тьме начали роиться тени, они, словно мотыльки, облепили труп Дерагота, после чего, будто в ужасе, вновь разлетелись прочь.
Калам размял плечи и двинулся к Гончей, сжимая в руках длинные клинки.
Быстрый Бен шёл следом.
Они осмотрели изувеченный труп.
— Маг…
— Что?
— Давай сдадим напанца и свалим отсюда подальше.
— Гениальный план.
— Только что его придумал.
— Мне очень нравится. Молодчина, Калам.
— А я всегда тебе говорил, Бен, — я ведь не просто красивое личико.
Друзья развернулись и, не обращая внимания на тени, обильно льющиеся из растерзанного Пути Куральд Эмурланна, вернулись туда, где оставили Корболо Дома.
— Друг?
Геборик уставился на четырёхглазого демона, который явился на его пути и присел на корточки.
— Если бы мы когда-то встречались, демон, я бы такое точно не забыл.
— Полезное разъяснение. Лорику брат. Он лежит на полянке в двенадцати шагах налево от тебя. Обдуманная поправка. В пятнадцати шагах. Твои ноги почти такие же короткие, как мои.
