Вася
Необходимость выбирать, будучи впервые осознана еще в нежном возрасте, не отпускает человека всю его жизнь. Наделать в памперс сейчас или дождаться, когда поменяют? Выгнать кошку из-под кровати петардой или дымовушкой из неваляшки
[21]? Продолжить посиделки пивком или сгонять за водочкой? Презерватив надеть или пронесет. В прокуратуру или в ЗАГС? Какая деменция предпочтительней – сенильная или алкогольная?
Утверждать, что Василий (пусть его будут звать так) был дружен с алкоголем, – все равно что заявлять, будто губернатор имеет некоторые бонусы из областного бюджета, помимо официальной зарплаты. С закрытыми глазами, только лишь по послевкусию и надежности поражающего действия выхлопа на пролетающих насекомых он мог сказать, какой завод выпускал фанфурик с перцовкой, какова дата выпуска антисептической жидкости и в каком из гаражей бодяжили настойку боярышника (она же коньяк медицинский, расфасовка в пузырьках и пакетиках по 100 миллилитров, но последние – стопудовая паленка).
Белая горячка посещала его раз пять или шесть, но потом заявила, что она женщина гордая, свободная, а визиты к Васе становятся подозрительно регулярными и скоро начнут смахивать на семейную жизнь, с постирушками и колотушками, что категорически претит ее натуре. И ушла. Вася было обрадовался: все, никаких рогатеньких и зелененьких, никаких пожаров, цунами и стрельб в отдельно взятой квартире, уж теперь-то он оторвется!
Отрывался долго, проявляя недюжинную смекалку в добывании средств на калдыр-вояж по местным аптекам и чудеса выносливости печени, которая стойко утилизировала упорно стремящиеся к летальным дозы спирта. Белая горячка оказалась дамой слова – так и не пришла. Зато под сводом черепа, перманентно гудящего от стремительно падающей концентрации алкоголя в крови, поселились два голоса.
Вначале Вася принял их за свои мысли, озвученные слишком ярко, и попытался напрячь пару извилин, чтобы это безобразие прекратить.
– Я те напрягу, гигант, блин, мысли! Напряжометр крякнет! – тут же пригрозил один из них, которого Вася окрестил Злюкой.
– Нет-нет, Вася, напрягай, дорогой, никак нельзя мозгу без напряжения, он от этого мягчеет! – возразил второй, Добряк.
«Етиловый спирт, вот же ж я попал…» – подумал Вася.
– Пьянь подзаборная обыкновенная, – резюмировал Злюка. – Работы нет, жены нет и, судя по отсутствию утренних поползновений воспрять хоть чем-то, – не предвидится. Вася, ты жалкая, никчемная личность! Догадайся, откуда цитата.
– «Золотой теленок»? – робко предположил Вася.
– Ай, молодец, ай, красава! – возликовал Добряк. – Надо бы по этому поводу грамм по семьдесят пять…
«А это мысль…» – начал было Вася.
– Суицидальная по своей сути! – отрезал Злюка. – Хватит дразнить труповозку, они и так уже твой адресок на лобовом стекле держат, все не дождутся случая!
«Да ну!» – усомнился Вася.
– Ну да! – уверенно подтвердил Злюка. – Ты просто уже забыл, потому как от мозгов остались одни вдавления на черепе.
– Да ладно, не слушай его, Вася! Ты просто не злопамятный, вот и не помнишь плохого, правда?
– Да-да, и про диплом инженера тоже. А ведь учился! Учился. А теорему Коши помнишь? Можешь не доказывать, хотя бы черкни!
«Не-е, я только это помню… Архимеда… про тело, впернутое в воду, во!» – обрадовался Вася.
– Вася, я твой навеки! – возликовал Добряк. – За это надо выпить!
– Вася, не сметь!
– Вася, кого ты слушаешь – это мизантропическое чмо или всего такого филантропического меня?
– Вася, фу!
– Вася, он тебя за человека не считает!
– Вы оба, ша!
– Вася, он нас не уважает!
Вася сдался через месяц. Он пришел на прием нетвердой походкой, но в чистой рубашке и больших солнцезащитных очках – из тех, что так любят надевать за рулем юные барышни – по одному о… э-э-э… одной линзе на каждое полушарие, – и попросил о помощи. Правда, просьба пациента звучала несколько необычно:
– Доктор, только все голоса убирать не надо, пожалуйста!
– Оставить Добряка, я правильно понял?
– Нет, Злюку.
– ???
– ЕСЛИ ОН УЙДЕТ, Я СОПЬЮСЬ!!!
Окружают!
Даже у психически здоровых людей отношения с соседями зачастую складываются непростые. Что уж говорить про наших пациентов: зловредные соседи воздействуют на них особыми лучами, травят газом, колдуют, строят заговоры – спокойно сосуществовать нет никакой возможности. И ладно если злодей один…
Алексею Петровичу (пусть его зовут так) в соседи достались милиционер (этажом выше) и врач (этажом ниже). Несколько лет они ничем своего дурного к нему отношения не выдавали, напротив – даже здоровались и улыбались при встрече. Не иначе усыпляли бдительность. Провести этот трюк мог кого угодно, но только не его, человека старой закалки. Вон Михаил Сергеич однажды бдительность уже потерял. А следом Советский Союз и кресло президента. Поэтому, выйдя на пенсию, Алексей Петрович все освободившееся время посвятил сканированию окружающего пространства на предмет латентных недоброжелателей и мимикрировавших врагов. Ведь не может у хорошего человека таковых не быть.
Соседи с момента его выхода на пенсию продержались три года. Не выдавали себя ни словом, ни делом. Что само по себе было еще подозрительнее. А однажды вечером до Алексея Петровича донесся резкий неприятный запах. В принципе, так мог пахнуть обычный жареный лук, но были в этом запахе очень подозрительные нотки. Луковая шелуха – вот оно что. И что-то химическое… а! Соляная кислота! Точно! Теперь все сомнения отпали: соседка снизу сбросила маску доброжелательности и перешла в газовую атаку. Ох, и сердце что-то прихватило – явно действие отравляющего газа… Вот что значит медик: все со знанием дела, и так, что комар носа не подточит.
