— И что? — искренне заинтересовалась Мариша. — Преуспели они в своих занятиях?
— Не думаю, — покачала головой Лена. — Во всяком случае, никто из них не стал известным магом, целителем или ясновидящим. Если какие-то способности у них и были, то самые мизерные. Да и то, думаю, там больше рисовки было.
Больше подругам не удалось узнать от Лены ничего полезного для их расследования. Да и того, что она все-таки им рассказала, было много, учитывая, что Лена виделась с Кириллом от силы два раза в год. Видимо, Лена не могла простить Кириллу его пренебрежения и испорченной жизни. А он… он никогда и не питал чувств к Лене. Да и к дочери своей, судя по его очень редким визитам, относился равнодушно. И полюбить ее не старался.
После разговора с подругами Лена вернулась обратно в квартиру, которую ей теперь предстояло поделить с другими родственниками Кирилла. Но, учитывая факт наличия признанного Кириллом родного ребенка, можно было не сомневаться, какое решение примет в этом случае суд.
— Кажется, сестрице Кирилла придется еще потерпеть и пожить со своей теткой в одной комнате, — произнесла Мариша, когда они вышли из дома Кирилла, оставив его родню и дальше выяснять свои отношения.
Инна молча кивнула.
— Поехали домой, — сказала она. — Что-то я устала. Нам всем надо передохнуть и вообще подумать.
Подруги были с ней полностью согласны. После участия сразу в двух поминках они тоже чувствовали навалившуюся на них усталость. Сейчас хотелось оказаться в уютном гнездышке в окружении любящих тебя людей. По дороге к Марише подруги почти не разговаривали, занятые своими мыслями.
Мариша думала о Карлосе и о своем брачном агентстве, которое, если клиенты будут и дальше умирать, придется закрыть. И с чем она тогда останется. Инна думала о предателе, которым оказался ее любимый некогда муж. И о том, что в этой истории с убитыми Маришиными клиентами ей что-то упорно кажется странным. Но вот что именно?
А Катька о своих мыслях рассказала подругам, когда они наконец расположились на огромном очень пушистом ковре в гостиной Маришиной квартиры и неторопливо потягивали коктейль из минералки с яблочным соком, из солидарности с Инной, которая старалась прийти в себя после выпитого на поминках.
— Так знаете, что я подумала, — произнесла Катька. — Вот у нас в данный момент на руках есть четыре трупа.
— Что ты говоришь? При чем тут наши руки? — немедленно запротестовала Инна.
Мариша вспыхнула и тоже с укором посмотрела на подругу. Разве можно так безжалостно сыпать соль на ее свежие раны?
— Так это я образно, — смиренно пояснила им Катя.
— Ничего себе образы! — хмыкнула Инна. — Меня прямо мороз по коже продрал!
— Я всего лишь хотела сказать, что все убитые имели одно общее обстоятельство в жизни. У всех в прошлом были брошенные женщины с законным наследником на руках, — закончила все-таки свою мысль Катя. — И если все четверо пришли в салон к Марише, имея детей от женщин, с которыми вместе не жили, то, возможно, у них было и еще что-то общее?
— Что ты имеешь в виду? — вопросительно посмотрела на нее Мариша.
— Ну, может быть, и убитый стоматолог тоже из их компании? — предположила Катя. — Вдруг он тоже ходил на те вечеринки с «садо-мазо»? Или еще куда-нибудь?
Мысль подруги пришлась Марише по душе. Ее вообще устраивала любая версия, которая отводила следствие подальше от ее драгоценного агентства.
— Надо проверить! — мигом загорелась она. — Еще не факт, что он туда не ходил, этот стоматолог Глеб Георгиевич, если мы там его не видели. Вполне возможно, что в тот вечер он почему-то не смог явиться. В конце концов, посещение членами клуба этой вечеринки — дело добровольное. На аркане их туда никто не затягивает.
— И у кого мы спросим насчет Глеба Георгиевича? — плутовато улыбнулась Инна. — Кому из нас придется еще разок встретиться с членами клуба «Ночные грезы»?
— Мне мой кавалер не понравился, — покачала головой Катя. — В темноте, и пока он сидел за столом, я и не заметила, какой он щупленький.
— А мой толстый, лысый и вообще противный! — поспешно заявила Мариша. — Извращенец! Я на его счет никогда не обольщалась. И потом, после встречи с Карлосом все остальные мужчины кажутся мне пресными и невзрачными.
— Что же, — вздохнула Инна, — если я вас поняла верно, то придется мне пожертвовать собой?
— Но твой же тебе вроде бы нравился? — удивилась Мариша. — Вы с ним так мило склонялись друг к другу головами, когда мы все сидели в ресторане и ждали Карлоса. Я прямо умилялась, на вас глядя.
С моей стороны это была всего лишь игра, — заверила ее Инна. — Конечно, мой Лешик очень славный и даже временами забавный, но ты же понимаешь, у меня в личной жизни такая драма! Никакой Лешик не сумеет ее изменить или исправить. Тем более, как ни крути, а он тоже слегка извращенец. И все разговоры у него только о сексе.
— А почему бы тебе просто не взять и не поговорить со своим мужем? — предложила ей Мариша.
— Поговорить? — моментально вспыхнула Инна. — После того как я видела его кувыркающимся в кровати с двумя практически раздетыми девицами? Ни за что на свете! Я с ним теперь и двух слов не скажу.
И с поистине женской логикой, которой всегда славилась, добавила:
— И потом, он должен позвонить мне первый. А чтобы я ему звонила и унижалась, такого он не дождется! Ну уж, нет!
Мариша с Катей довольно переглянулись. Вспыхнувший в глазах их подруги гнев был все же лучше той жуткой тоски, которой все это время предавалась она. Разозлившись, Инна способна была горы свернуть. А вот попав под гнет депрессии, могла целыми неделями не выходить из четырех стен, валяясь на кровати и старательно забиваясь под одеяло, словно в теплую безопасную норку.
— Да, — решительно кивнула Инна. — Вы правы, надо что-то делать. И сейчас же я позвоню Лещику. И как знать, может быть, уже сегодня вечером я отомщу Бритому. А что? Ему можно, а мне нельзя? Точно — отомщу!
Подруги встревожились. Кажется, Иннина энергия полилась слегка не в то русло. Для измен любимому мужу сейчас было явно не подходящее время. Мариша с Катей вовсе не считали, что Инне следует разводиться. Ну и что с того, что они поругались? Бритый и раньше уходил из дома. На этот раз он взял с собой сына и его старую няньку, так что с того? Ребенку в самом деле лучше пожить, пока стоит такая чудесная теплая осень, за городом, на свежем воздухе.
— Инна, ты только не переусердствуй, — осторожно погладив подругу по руке, произнесла Мариша.
Но Инна только отмахнулась. Она уже дозвонилась до своего Лешика и сейчас вовсю кокетничала с ним по телефону, назначая новое свидание и объясняя свое вчерашнее бегство внезапным желудочным недомоганием, от которого уже не осталось и следа. Разумеется, обманутый ею Лешик с радостью согласился. Да и любой бы мужик согласился. Даже снедаемая мрачными мыслями, Инна была все же чудо как хороша. Глаза ее ярко блестели. А густые длинные ресницы слегка затеняли лихорадочный их блеск.
