Мулька снимал всё подряд, но особенно ему нравились удивлённые морды зверей, разглядывающих портреты миллионерши, выполненные в стиле кубизма, треуголизма, шаризма и линизма.
В самом центре шатра стояла тумба, на которой под прозрачным колпаком находился алмаз. Здесь он выглядел совершенно иначе, чем в лапах у Выдры. Его освещали специальные лампы, и алмаз будто светился изнутри, пуская солнечные зайчики по всему павильону.
Вдруг рядом с этим кристаллом появилась дама в шляпе, похожей на мухомор. Плащ на ней тоже был весь расшит мухоморами. На длинном носу сидела бородавка. Это была злая волшебница Грызильда. Дама схватила бельчонка, развернув его мордочкой к себе:
– Репортаж снимаешь? Так я скажу! Я тут всё посмотрела. Шатёр хлипкий, алмаз маленький, а выдра – просто воображала. – Дама приблизила нос к камере так, что половина лица не влезла в кадр, и прокричала: – Не ходите сюда, лучше приходите в мой магазин пластилиновых игрушек. Новинка! Пластилиновые алмазы за смешные деньги.
– А это уже реклама! Нечестно пользоваться телевидением в своих интересах. – Мулька выключил камеру – и очень не вовремя! Если бы он не отвлёкся, может быть, ему удалось бы предотвратить преступление. – Грызильда, что ты тут делаешь? Волшебникам ведь нельзя находиться среди обычных зверей.
Грызильда оглянулась и шикнула:
– Тихо! А ты не называй моего имени! Я тут инкогнито. Я здесь на алмаз смотрю! Это не запрещено. Вон и Флипс тоже тут! Всё время что-то выдре нашёптывает.
– Где? – оглянулся Мулька.
– Около миллионерши. Только он невидимый. Ты его не видишь, а я вижу! Я же волшебница. Сними-ка меня на фоне алмаза.
Грызильда широкими шагами пересекла зал и растолкала зверей, рассматривающих алмаз.
– Ну что ты медлишь? Снимай меня, пока алмаз не загородили.
– Эй, тебе зачем камеру дали? – К Мульке подбежала ворона и потащила его за собой. – Не хватало ещё, чтобы моей драгоценной камерой снимали кого попало! Когда ты собираешься брать у нас интервью? Ну-ка, посторонитесь! Телевидение идёт!
Вякля подтолкнула бельчонка к выдре, а сама вразвалочку пошла к выходу.
Выдра Тыдровна стояла в дальнем углу шатра, у огромной тумбы с целым ведром цветов. У Мульки шерсть встала дыбом, когда он увидел, что Зубохвост уже берёт интервью, а снимает кто-то накрытый покрывалом.
Мулька подбежал к оператору:
– Я тут суперзвезда, и интервью должен снимать только я! Откуда у вас камера?
– Её принёс волк, – сказал оператор голосом ежа Фёши.
Выдра строго взглянула на Мульку:
– Чем больше интервью, тем лучше, так что снимайте оба! Сначала – волк, а потом – ты! Я расскажу волку про себя, а тебе – о планах на будущее.
Около выхода из шатра раздался шум. Ворона, растопырив крылья, не выпускала муравьеда из музея. Возле двери уже собралась толпа зевак, явно чем-то недовольных. Мулька включил камеру и протиснулся в середину:
– Что за шум?
Муравьед вытянул длинный нос и крикнул во всё горло:
– Ворона заявляет, что выход платный! Безобразие! Почему нельзя выходить?
– По кочану! – Ворона отвернулась от Мульки. – Не снимай меня! Иди выдру снимай!
Посетители музея, услышав от муравьеда такое странное заявление, двинулись к выходу.
– Скандал, скандал! – зашушукались птицы.
– Это не выдра, это её двойник! – предположил хорёк.
– Может, начинается дискотека? – запрыгали зайцы.
– Вход бесплатный, а выход платный! – громко заявила Вякля. – Это наш музей, значит, и правила наши!
– То есть вот этот выход платный? – сердито гаркнул муравьед, указывая на дверь.
– Да, платный. – Ворона выставила у входа ящик. – Кладите сюда монеты – и можете отправляться на все четыре стороны.
– А другой выход есть? – не унимался муравьед.
– Другого выхода из шатра нет, не беспокойтесь.
– Если нет, значит, будет. – Разгневанный муравьед развернулся и пошёл к противоположной стене. По пути он поломал деревянную опору шатра и, прорезав крепкими когтями дыру в стене, вышел наружу.
«Вот это репортаж! Вот это удача!» – подумал Мулька.
Вдруг раздался ужасный треск и грохот. Одна за другой покосились опоры шатра, купол задрожал и начал оседать. Звери кинулись врассыпную.
Глава 4
Ни музея, ни алмаза!
Купол медленно опускался, словно сдувающийся шарик.
– Спасайся кто может! – Фёша швырнул камеру в волка и зачем-то схватил ведро с цветами. С разбегу проткнув другую стену шатра, он выскочил наружу.
Зубохвост бросился за ним.
– Бежим на телевифенье! – закричал он. – Надо успеть перфыми сделать репортфаж!
– Спасайте меня! – захлопала крыльями Вякля. – Музей рушится!
– Стоять! – завопила Выдра Тыдровна. – Не сметь падать. Я не разрешала падать!
Мулька забыл о съёмках, о камере и о телевидении. Рядом с ним заплакал испуганный птенец, где-то пищала мышка. Он схватил птенца, перелез через опрокинутую статую и, подхватив по дороге маленькую перепуганную мышку, выскочил наружу.
Когда шатёр взмахнул белыми полотнищами, как уставшая птица, и осел, накрыв собой выставку, в нём осталась только сама выдра.
– Кто посмел! Это моё имущество! Не трогать! – заметалась выдра, колотя лапами по ткани. – Где выход? Спасите!!!!!!!
Мулька снова нырнул в шатёр:
– Выдра Тыдровна, где вы?!
На Мульку полетела статуя выдры, но вдруг застыла около самых ушей.
– Отойди! – прохрипел голос Флипса. – Я не могу её держать вечно!
– Спасибо! – сказал Мулька невидимому другу, отскочив в сторону.
Тут же в Мулькин хвост вцепилась выдра:
– Где выход? Спасай меня!
Как только бельчонок вытащил из-под шатра выдру, она заругалась:
– Полезай обратно и найди мой алмаз! Всё из-за тебя!
– Это вместо «спасибо»? – пробубнил енот, проходя мимо выдры. – Это не музей, а какой-то обман. Обошлись бы мы без такого музея!
