— Ну что? — спросила Мариша, когда запись кончилась.
— Нужно передать эту запись в тот участок, в котором сидит ваш друг, — сказал Карл. — Я могу сделать это сам.
— Ты же еще не знаешь самого главного! — воскликнула Мариша. — Этот тип, который охмуряет на пленке Ксюту, смылся сегодня ночью с острова. Вместе с вещами и моторной лодкой, принадлежащей отелю.
Карл был нашей осведомленностью просто сражен.
— Откуда вы это знаете? — ошеломленно спросил он.
На этот вопрос мы не сочли нужным отвечать. Как говорится, меньше знаешь, крепче спишь.
— Вы отдадите мне эту кассету? — спросил у нас Карл. — Нужно передать ее в полицию. А я как раз еду на Сицилию.
— В таком виде? — ужаснулись мы.
— Ну и что? — оскорбился Карл. — Так вы даете мне кассету или нет?
— А ты обещаешь, что постараешься вытащить Артема? — спросила Юлька.
— Даю вам честное слово, что употреблю на это все свое влияние, — сказал Карл. — И если не всплывут новые доказательства вины мужа убитой женщины, то думаю, что этой кассеты и показаний Таты о внезапном отъезде Игоря будет достаточно, чтобы Артема выпустили на свободу.
Мы переглянулись и дружно кивнули. И в самом деле, полицейский с полицейским всегда сумеет договориться лучше, чем тот же полицейский с простым гражданским лицом.
— К тому же, кроме своих собственных дел, мне нужно приобрести пятновыводитель для этой краски, — сказал Карл. — Мариша, ты можешь точно назвать адрес магазинчика, где ты ее покупала?
Мы с Юлькой тихо выскользнули из номера, чтобы дать супругам возможность поговорить наедине и, может быть, кто знает, даже помириться. Но Карл вышел из нашего номера слишком быстро, чтобы они там успели с Маришей наедине прийти к полному примирению. После этого Карл и один из его коллег отправились на Сицилию и обещали вернуться только поздно вечером.
Нам Карл запретил удаляться от отеля больше чем на сто метров. И разлучаться он нам тоже запретил. Так что сиесту мы провели у себя в номере, где уже заменили поврежденную мебель и ковер. Теперь у нас на полу был ковер приятного для глаза цвета зеленого мха. После того как жара стала спадать, мы с подругами решили спуститься к морю и в конце концов искупаться и полежать на ласковом солнышке.
— Мы даже можем покататься на водных лыжах или мотоциклах! — воодушевленно щебетала Юлька. — Раз уж у нас выдалось несколько свободных часов.
Но на пляже мы увидели картину, которая поразила нас до глубины души. Стоило нам раздеться, как мимо нас прошла Кати в обществе второго коллеги Карла, который обнимал Кати за талию и при этом еще умудрялся нежно целовать ее ладонь и шептать ей на ушко что-то явно очень приятное. Потому что Кати улыбалась с совершенно счастливым видом, который бывает у женщины, когда симпатичный ей поклонник уже почти совсем плотно сидит у нее на крючке.
Мы с отвисшими челюстями проследили взглядом за поглощенной друг другом парочкой и переглянулись.
— Что это значит? — спросила Юлька. — Вы это видели?
Густава еще не успели похоронить, а Кати уже позволяет другому мужчине обнимать себя и даже целовать! Нет, вы видели? Он же ее целует!
Мы тоже ничего не понимали. Еще меньше суток назад Кати была совершенно убита горем от потери Густава. А теперь, пожалуйста, она уже улыбается и вовсю флиртует с другим мужчиной.
— Это не просто аморально, — сказала Мариша. — Это уже отвратительно. Мне лично эта Кати не понравилась с первого взгляда. Я никак не могла взять в толк, что Густав в ней нашел.
— Но мне казалось, что она искренне привязана к Густаву, — сказала я. — И рыдала она совсем натурально. Не могла же она все забыть за один день?
Но ответа на этот вопрос мы так и не смогли найти. Кати к нам так и не подошла. Может быть, не хотела, но скорей всего, потому что ее новый кавалер не отпускал ее от себя ни на минуту. Они вместе купались, вместе лежали на пляже, а когда Мариша сделала попытку приблизиться к ним, чтобы поздороваться, быстро собрались и вообще ушли с пляжа.
— Что за черт?! — выругалась Мариша, вернувшись к нам после неудачной попытки. — Ничего не понимаю.
На ужине Кати сидела рядом со своим поклонником как приклеенная. И они снова держались друг с другом очень нежно. Впрочем, никаких вольностей они не допускали, но не расставались ни на минуту.
— Когда вернется Карл, он должен будет мне объяснить, что это за представление, — свирепо пробормотала Мариша, когда Кати и ее поклонник отбыли из столовой.
Но когда поздно вечером вернулся Карл, то он привез столько новостей, что мы совершенно забыли про странное поведение Кати.
— Все в порядке, — сказал нам Карл. — Вашего друга должны выпустить на свободу завтра утром. Сегодня они уже не могли его отпустить, потому что нужно оформить бумаги и прочие бюрократические проволочки. Но завтра днем он точно будет на свободе. А что касается Игоря, то он пределы страны пока не покидал.
— Нет? — удивились мы. — А где же он в таком случае скрывается?
— Не знаю, — ответил Карл. — Но во всяком случае ни в Россию, ни в какую другую страну он не вылетал.
— Имея моторную лодку и запас пищи, горючего и зная местные воды, он мог добраться и до Туниса или до Корсики, — сказала Мариша.
— Во-первых, ты несколько преувеличиваешь возможности моторной лодки, — сказал Карл. — А во-вторых, ты забываешь про катера пограничников, которые патрулируют береговые воды Туниса и Корсики.
В ответ Мариша пренебрежительно фыркнула, показывая, какого она невысокого мнения о здешних границах.
— Лично мне кажется, что Игорь укрылся где-то поблизости, — сказал Карл. — По вашим словам, он хорошо знает окрестные острова. Должно быть, он решил пересидеть на одном из них.
Не знаю, чем лично он руководствовался, произнося эту фразу. Оправдать Карла мог разве что удар по голове, который он получил прошлой ночью. Должно быть, этот удар отшиб у бедняги последние мозги. Потому что Карл совершенно явно забыл про деятельную натуру своей супруги и ее живой изобретательный ум.
— Но прятаться всю жизнь невозможно. А в полиции мне обещали, что, как только Игорь попытается покинуть пределы страны его тут же задержат для допроса, — продолжал Карл. — Их очень заинтересовала эта кассета. Они попросили меня дословно перевести беседу Игоря и Ксюты. И запротоколировали мой перевод.
После этого Карл пригласил Маришу прогуляться с ним.
А мы с Юлькой остались в номере.
— Я рада, что Артем уже завтра будет на свободе, — сказала я.
— А я не очень, — нахмурилась Юлька. — То есть я, конечно, рада. Но…
— Думаешь, он снова начнет к тебе приставать с предложением возобновить ваши отношения? — догадалась я.
