Алина зашла в ванную комнату с зеркалами на стенах, которые визуально увеличивали пространство. У нее зарябило в глазах от обилия блеска и фальшивой позолоты.
Она наскоро привела себя в порядок и вернулась в спальню. Шеф валялся на кровати бревном и что-то бормотал. Надежды секретарши на сексуальные притязания с его стороны таяли, как дым.
– Круг с-сужается, – повторял Бушинский. – С-сужается!.. Хлоп!.. И мне к-крышка!..
Секретарша села рядом и прислушалась.
– Прочь… прочь от меня!.. В-врешь, не возьмешь…
– Самсон Карлович, это я, Алина…
Он приподнял веки, мотнул головой и простонал:
– И ты с ними з-заодно?..
– Нет! Я с вами!
Бушинский отмахнулся и тяжело уронил руку на кровать.
– Прочь от меня… Прочь!..
Девушка с ужасом заметила, как меняется его лицо. Губы сжимаются, щеки белеют, а нос заостряется, словно птичий клюв. Она была готова сорваться и бежать, но в этот момент в номере погас свет…
* * *
Деревня Трошино
Ступников и Настя шли лесополосой к трассе. Он освещал дорогу фонариком.
– Ночью страшно ловить попутку, – ворчала она. – Мали ли, какой водитель попадется. Тебе наплевать на меня, Аркаша. Наплевать, да?
– В доме оставаться было нельзя. Татьяна проспится и спросит, как ты там оказалась.
– А мы ее – тюк по голове топориком, и в речку! И все шито-крыто.
– С ума сошла?!
– Да шучу я, шучу. Ишь, вызверился! Ты ее до сих пор любишь?
– Самсон знает, что она поехала на дачу. Он сам меня предупредил.
– А если бы он не знал?
– Хватит, Настя! – вышел из терпения управляющий. – Что ты несешь? Опомнись! Татьяна не сделала нам ничего плохого.
– Мне – нет, зато тебе…
Она оступилась, попала каблуком на сухую ветку и чуть не упала. Аркадий вовремя подхватил ее, помог устоять.
– Я на нее не в обиде. Заруби себе на носу! Что было, то было. Татьяна вышла за Бушинского, я женился на другой. Мы не созданы друг для друга.
– Она в курсе, что Гена…
– Я не спрашивал, – разозлился Ступников. – Ты лучше под ноги гляди!
– Может, это она его прикончила? Чтобы заткнуть ему рот? Вдруг Бушинский начал догадываться, что она…
– От квартиры, в которой проживал покойный, ниточка приведет к тебе, – перебил управляющий.
– Я тут ни при чем! Я за жильцов не в ответе!
– В любом случае тебе придется давать показания. Ты придумала, что говорить?
– Правду, милый. Только правду. Я сдаю квартиру всем желающим, остальное – их личное дело. Кого они туда водят, с кем ссорятся, с кем любятся – не моя забота.
– Так-то оно так…
– Гена был парень ушлый, хоть и провинциал. Кому-то дорогу перешел, вот и получил по заслугам. Кстати, если Бушинский заподозрил жену в измене, мог зарезать соперника.
– Кухонным ножом? – усомнился Аркадий. – В шею? Самсон на это не способен.
– Представь: обманутый супруг явился выяснять отношения, слово за слово, не сдержался и… схватился за нож. Рука у Бушинского твердая. Он пользуется гарпуном для ловли рыбы! Разве нет?
– Я ни разу не видел, как Бушинский метает гарпун. Это орудие для крупной рыбы, а такая в реке попадается редко.
– Зачем же он тогда держит в доме эту штуковину?
– Честно говоря, сам не знаю. Думаю, для понтов. Меня жутко раздражает его глупое бахвальство!
Аркадий кривил душой. На самом деле он не мог вспомнить случая, чтобы Бушинский хвастал. У того не было нужды в собственном восхвалении.
– Где лежал труп?
– В комнате, на ковре…
– Следы борьбы были?
– Не помню! Я жутко испугалась, когда увидела тело, – призналась она. – И поскорее убралась оттуда. Мне было не до следов.
– Вряд ли парень спокойно ждал, пока разъяренный Бушинский сбегает за ножом, а потом…
– Есть куча предлогов зайти в кухню. Попить воды, например. Бушинский мог взять нож заранее.
– И спрятать в рукаве?
– Если Гена не ожидал нападения, то… просто не смотрел, что у Бушинского в руках. Они не были знакомы. Хотя…
– Думаю, Беспалый полюбопытствовал и отыскал мужа Татьяны в соцсетях.
– Ты прав…
Настя остановилась перевести дух. Аркадий молча топтался рядом. Где-то в зарослях протяжно вскрикнула ночная птица. Луч фонаря вырвал из темноты куст орешника.
– Мы почти на месте, – сказал управляющий. – За кустами – трасса. Ночью машин немного, в основном грузовые. Придется подождать.
– Я на грузовике не поеду!
– Так ведь не в кузове, а в кабине. Рядом с молодым водителем.
– Изверг ты, Аркаша. Неужто посадишь меня на попутку, и сердце не дрогнет?
– Я номера запомню, – осклабился он. – Не бойся. Часа через три будешь в городе. Вот тебе на такси…
Ступников протянул Насте деньги и шутя перекрестил.
– С богом!
Она продолжала стоять, глядя в темноту.
– Аркаша, я совсем упустила из виду одну вещь… У Беспалого есть тетка! Как я могла забыть?! Она какая-то шишка в департаменте культуры! Это тетка устроила Гену в столичный театр.
– Ну и что?
– Она не оставит безнаказанной гибель племянника, вот что! Наличие влиятельной родственницы все меняет. Полиция будет копать, понимаешь? И докопается…
– До чего?
– До нас с тобой.
– Ты хотела сказать, до тебя? Я не при делах, дорогая…
Глава 17
Москва
Ларисе снилась Джейн Рейли. Тонкая изящная женщина с темными волосами и стройной фигурой. Она звала кого-то сквозь призму обманного бытия, наслоений времени и круговорота событий. Ее судьба, несомненно, связана с тайной…
Лариса видела мир ее глазами, ловила ее мысли. Странные мысли. Похожие на крепкую паутину, которую так просто не разорвешь. Паутина покрывала все, что касалось Джейн. Даже рукопись, изданная в журнале «Бальзаковский возраст», была частью этой паутины.
Прочитанное переплеталось с воображаемым, истинное – с ложным. Невозможно было отделить одно от другого. Лариса блуждала по тропкам вариантов, каждый из которых имел право на существование. Каким-то образом Джейн вела ее за собой, показывая, на что стоит обратить внимание.
