Сначала он выбросил назад руку с пистолетом, затем развернулся. И увидел кустообразное существо, в глазах которого отражалась луна. Это был человек в лохматом маскхалате типа «Леший». В руке у него был пистолет с глушителем. Все это Пахомов разглядел и оценил в течение секунды. Но, увы, этого времени не хватило, чтобы произвести выстрел. «Леший» выстрелил раньше, и пуля мощно ударила Олега в грудь. Вот тебе и счастливая звезда…
Глава 5
Сознание выплыло из вязкой трясины вместе с болью. Выплыло и снова погрузилось в булькающую тьму, но память успела запечатлеть картину из движущихся расплывчатых контуров. Дом в темноте, какие-то люди выносят из него чье-то тело.
И снова боль всколыхнула сознание. На этот раз Олег даже услышал чей-то голос. Кто-то кому-то что-то выговаривал, слов он, правда, не разобрал.
Он лежал на тропинке рядом с телами своих друзей. Враг где-то возле дома, освещенного светом фар. Слышен звук мотора. Негромкие голоса, тени… Черновицын и Духов погибли, Олега считают мертвым, беспомощную Татьяну вытащили из дома. Возможно, вынесли ее труп. Где она сейчас? Что с ней? Ответы на эти вопросы Олег получить не мог. А пулю — запросто.
Пахомов не хотел, чтобы его добивали. Он готов был драться, но у него не было пистолета. Оружие забрали, а его оставили умирать. Без пистолета он как без рук. Без пистолета Татьяну не спасти. Тут бы самому ноги унести. Отлежаться, набраться сил и тогда уже вернуться на тропу войны. Так у него будет хоть какой-то шанс вернуть Татьяну. Если она жива…
Олег ощутил в себе силы подняться, встал на ноги и, шатаясь, шагнул в сторону бани. На ходу провел рукой по груди, которую изнутри сжигала волнами вздымающаяся боль, в отсветах фар увидел кровь на пальцах. Да, пуля попала в грудь, но, видимо, не задела сердце. Раздробила кость, вошла вглубь, как минимум задела легкое. Дышать жуть как тяжело. Воздух вырывается из пробоины, как пар из паровозной топки. Но поршни в движении, баня все ближе. А за баней тропинка, которая спускается к ручью. Перемахнуть через ручей, углубиться в лес…
За спиной слышны голоса. Один что-то говорил, другой смеялся. Хотел бы Олег посмеяться последним. Вдруг ему повезет?
Едва передвигая ноги, он зашел за баню, но не удержал равновесия. Упал, тут же поднялся, продолжил путь. Через ручей были проложены деревянные мостки, но Пахомов не смог устоять на них. Ледяная вода обожгла его изнутри, вытолкнула из ручья на берег. Взгляду майора открылась тропинка, которая уходила в лес. Тропинка, которая должна была стать для него дорогой спасения.
Пока вроде бы никто не гнался за ним, но скоро его хватятся. Обязательно хватятся.
Олег спешил, с трудом переставляя ноги, переходя на бег, теряя силы и сознание. Сознание кувыркнулось в кусты, но тело продолжало движение. Возможно, сознанию стало стыдно, и оно вернулось еще до того, как Олег упал. Вернулось и подало спасительную мысль. Нельзя бежать по тропинке, нужно свернуть с нее и бежать куда глаза глядят. Только так он сможет сбить со следа погоню, которой не миновать.
Без тропинки ноги вязли в траве, спотыкались о гнилушки. Олег падал, поднимался, шел дальше. Бежать он уже не мог, тут бы вообще на ногах удержаться.
Не удержался. И почва под ногами твердая была, ровная, и корни из нее не торчали, но все равно споткнулся он. И упал. Попробовал подняться, бесполезно. Все, приехали. Еще чуть-чуть, и сознание угаснет окончательно.
Вдруг как будто что-то вспыхнуло. Олег увидел прямо перед собой дерево с обнаженными корнями, между которыми виднелся лаз. Что это? Волчья нора? Может, в ней можно спрятаться? А если там волки?
Но вряд ли. Олег не мог уйти далеко от егерской избушки, значит, она где-то рядом. А волки, чтобы о них там ни говорили, людей боятся и селятся подальше от них. Не может здесь быть волков. Видимо, это старая нора…
Олег собрался с силами, напряг их последние остатки, кое-как влез в нору. Чем глубже она уходила, тем шире становилась. И это пугало. Что, если в этом логове обитал матерый самец? Впрочем, в нынешнем своем состоянии Олег мог стать добычей даже для слабого волчонка. А волчицы уже ощенились…
Олег истекал кровью, силы оставляли его, даже обоняние отказывало. И все-таки он уловил запах волка. Видимо, это была обитаемая нора. Значит, нужно уматывать отсюда, пока не поздно. А лаз уже настолько расширился, что в нем можно было развернуться. На один только разворот сил и хватило.
Олег повернулся лицом к выходу и затих. Теряя сознание, он успел подумать о том, что в чувство больше не придет. И крови совсем не осталось, и жизненные силы иссякли. Так здесь и умрет. А волки раздерут его тело на куски…
* * *
Чащин смотрел из темноты, глаза его светились как адские угольки. Олег не видел его лица, но зловещая улыбка на тонких губах угадывалась интуитивно. И еще Пахомов чувствовал боль. Кто-то грыз его ноги, тщетно, но настойчиво пытаясь вырвать из него куски мяса.
И Чащина никакого нет. На Олега смотрел волк. И не зловещая улыбка у него, а кровожадный оскал. Слышно было рычание и запах падали изо рта. Еще мгновение-другое, и волк нападет. А волчата уже грызут ноги своими мелкими зубами.
А сопротивляться нет сил. Хотел Олег того или нет, но для волка он легкая добыча. Хорошо, если острые зубы сразу вонзятся в сонную артерию. Умереть без долгих мучений — это все, на что он мог рассчитывать.
А как же Чащин? Он убил Костю и Леву. Возможно, и Татьяны уже нет в живых. И кто ему отомстит за смерть дорогих людей?.. А если Татьяна все-таки жива, кто спасет ее?..
«Волк тебя испугался… Я видела»… Татьяна не звала на помощь, она улыбалась, с затаенной нежностью глядя на Олега. Он увидел перед собой картинку вчерашней давности, услышал голос любимой женщины. А волк с Новой улицы его действительно испугался. И Татьяна это видела, и он сам это понял. Сначала волка смутил Чащин, а потом и Олег. Но Чащин — оборотень, у него есть власть над волками. Но и Олег мог повести себя как волк. Он должен это сделать, если хочет спасти Татьяну.
Он вдруг вздыбился, оскалился, зарычал. Сил у него — с кулачок, не больше, их не хватит на долгую схватку, значит, нужно самому с ходу вгрызаться волку в горло. Кто там, самец или самка — не важно. В горло, зубами грызть, рвать без пощады. Только так можно победить. Только так можно выжить…
Олег рванул вперед, но волк на сближение не пошел. Он сдал назад, но при этом сжался, как пружина. Сейчас эта пружина разожмется, и последует бросок. И не факт, что Олег его выдержит. Значит, нужно нападать самому. Он снова бросился на врага, но волк не выдержал остроты момента, еще дальше сдал назад. Щенки продолжали рвать зубами ноги человека, но их можно понять: они маленькие, бестолковые, не знают, с кем имеют дело. А волк уже понял, что майор Пахомов на все сто уверен в своей победе.
— Стоять!
Олег снова набросился на волка, пытаясь обхватить его за шею. И плевать на острые зубы и когти. Он будет убивать, и все равно, какой ценой достанется ему победа.
