— Подведем итог?
— По времени получается так: в 21.30 пойдет разведгруппа. Час, по заверениям твоего солдата, на подход к селению, пусть полчаса — на проникновение в Мурван. В 22.00 ты выведешь на обозначенный рубеж огневую группу, это тоже где-то час. Следовательно, взвод и группа начнут действовать в 23.00. Если все пройдет удачно, к 00 часам мы должны полностью ликвидировать банду Радани и прорвать блокаду Эль-Рувана с юга. Это будет значительный успех. Из Хмеймима отпадет необходимость сбрасывать продовольствие и боеприпасы с транспортников. Груз можно будет доставлять вертолетами под прикрытием штурмовиков «Су-25». И доставлять его по дорогам. Но… об этом сейчас не будем. Как у нас говорят, не будем делить шкуру неубитого медведя.
— Кстати, — поднял глаза Армани, — все хотел узнать, на медведя охотиться тяжело?
— Не знаю, не охотился. Я, мой друг, в животных не стреляю.
— Тяжело, наверное, медведь сильный, не напрасно же во всех западных СМИ именно медведь олицетворяет Россию. И это символично. Не буди лиха, пока оно тихо.
— А ты, Мухтар, оказывается, тоже знаток русских пословиц, — рассмеялся Жилин.
— Немного.
— Ну вот, господа, товарищи, братья. Предварительное решение принято, рубежи и порядок действий в основном определены. Остается продумать отвлекающий маневр, и начнем!
— С командиром роты свяжешься ты? — спросил Армани.
— Поговори ты, доложи о предварительном решении. Я свяжусь с ним позже, когда приступим к следующему и главному этапу операции против Курмани.
— У вас решили всю банду уничтожить?
— Как говорит мой офицер, чего мелочиться? Если уж бить, так бить по-взрослому. Я же свяжусь со своим командиром. Используем «спутники».
— А иначе мы и не свяжемся с командирами.
— Тоже верно. Работаем, Мухтар!
В 21.15 у БМП собралась разведывательно-диверсионная группа. Смирнов и Соболь были в форме, при полной боевой экипировке, сирийский спецназовец Рахат Давар в гражданской национальной одежде, при оружии и радиостанции.
Старший лейтенант прошел на КНП, где находился в это время командир группы и связист, доложил:
— Товарищ майор, группа работы в Мурване к выходу готова.
Жилин поднялся, кивнул Сторскому:
— Я провожу парней, — и вышел с ними к головной машине. — Значит, так, задача вам остается прежней, марш, проникновение в поселок, определение места содержания заложников, если таковые имеют место быть, отсечение их.
— Должны быть, — сказал Соболь.
— Опять поперек батьки?
— Прошу прощения.
— Есть место или нет, выяснится в Мурване. Как там работать, знаете без меня. Но Радани мог и не собирать местных жителей, надеясь на то, что танки защитят его от спецназа. Хотя это вряд ли. Основную работу предстоит сделать — я имею в виду поиск заложников, значит, и штаба Радани — Рахату Давару. На месте определитесь, село небольшое, возможно только наблюдением удастся установить, где сидит шакал Радани. После чего связь со мной. На работу, вместе с маршем, и это подчеркиваю особо, два часа.
— А не успеем? — снова выступил Соболь.
— Должны успеть, прапорщик.
— Кому должны?
— Тебе рот заклеить?
— Нет, я серьезно, товарищ майор. Селение, согласен, небольшое, но хрен его знает, как организовал там службу этот Радани. Вполне возможно, и штаб, и заложники где-нибудь в подвалах. Попробуй, отыщи ночью за полчаса.
— Если не уложитесь в полчаса поиска, доклад мне, придется сдвигать начало основных действий. Это нежелательно. В любом случае я должен знать, что в Мурване. С 22.30 ориентировочно недалеко от канониров с танками рассредоточится гранатометная группа, а на 23.00 назначен штурм базы боевиков. К этому времени мирным жителям не должно ничего угрожать. Если все перенесем, то неизвестно, как поведет себя Радани. Эту ночь он будет максимально сосредоточен на обороне. Не исключено, что к нему подойдут дополнительные силы той же ночью малыми группами и без техники. Поэтому и нежелательно. Вертолет «Ми-24» малоэффективен при уничтожении мелких групп противника, и если подойдут дополнительные силы в тот момент, когда взвод сирийского спецназа будет находиться в Мурване, это может обернуться потерями. Вопросы ко мне есть?
— Один, товарищ майор, — вышел немного вперед старший лейтенант Смирнов.
— Давай свой вопрос.
— Почему не наступают другие взводы сирийской роты? Уверен, что, подойди они с востока, никакие сюрпризы были бы не страшны.
— Это не твоя тема, Боря. Без комментариев.
— Вот так всегда.
— Что как всегда? Ты мне недовольство тут не выказывай и соберись, не на прогулку идешь.
— В том-то и дело, что не на прогулку. Ладно, прорвемся.
— И прорываться никуда не надо.
— А если с ходу в Мурване на «духов» нарвемся?
— Будет возможность отойти, отходите.
— Так они на «хвост» сядут.
— Выходите из селения, подниму «вертушку».
— И Кузнецов покрошит всех, и «духов» и нас, в мелкую капусту.
— Свяжешься с «Базальтом», дашь отсечку. Кузнецов с Кузиным отсекут «хвост» пулеметной установкой.
— А если не будет возможности отхода? — спросил Соболь.
— Ну тогда занимаете круговую оборону и держитесь полчаса. Помощь подойдет. Выведу взвод на ваше спасение. Но я вас посылаю не для того, чтобы вы с ходу нарвались на боевиков. Работайте аккуратно, и все будет нормально. Да кому, в конце концов, я все это говорю?
— Ладно. Мы пошли? — спросил Смирнов.
Жилин взглянул на часы. 21.23.
— Пунктуальность — это очень хорошо, но раньше пойдете, раньше придете. Вперед!
— Есть!
— И удачи вам, парни!
— Рахат — вперед, я за тобой, Соболь в замыкании. Пошли! — отдал команду Смирнов.
Разведывательная группа пошла вдоль оврага.
Спустя полчаса начала выдвижение гранатометная группа из шести человек. У трех бойцов — РПГ, у трех — сумки с выстрелами, у всех автоматы, пистолеты, полный боевой комплект.
До этого, в 21.45, Армани представил огневую группу, вернее, ее командира, Кариба Узара. Жилин осмотрел гранатометчиков и их помощников, поставил задачу, которую еще предстояло решить, отметив:
— На вас, солдаты, особая миссия. От ваших действий будет зависеть исход всей операции в Мурване. Сожжете танки, взвод возьмет селение без проблем, не сожжете… обстановка изменится не в нашу пользу, и без потерь тогда не обойтись, больших потерь.
— Не беспокойтесь, господин майор, вражеские танки будут уничтожены, — воскликнул Узар.
