— Ну, от БТР нам угрозы нет. Собьют штукатурку со стен домов, и все. Какая это артподготовка? Им надо привлекать танки. Время? — Майор посмотрел на часы. — 3.40! Если верить донесению агента, то через двадцать минут на западном направлении боевики должны начать отвлекающий маневр. У тебя с левого фланга западный сектор виден?
— Как на ладони.
— А укрыться есть где?
— Ты хочешь посмотреть, что за маневр задумали боевики?
— Да.
— Там отделение одной из групп.
— Вызови мне бойца, чтобы провел в расположение этого отделения.
— Хорошо, но не лучше ли тебе вернуться в штаб?
— Там и без меня знают, что делать.
— Рисковый ты парень.
— Знаешь, как у нас говорят? Кто не рискует, тот не пьет шампанского.
— Неудачная поговорка.
— Почему?
— Пробовал я шампанское, когда на курсах в России был. Противная вещь. Ради шампанского я не стал бы рисковать.
— У каждого народа свои привычки, свои поговорки и свои традиции.
— Это верно.
— Так дашь бойца? Или мне самому пройти? Но тогда хоть предупреди своих орлов, а то подстрелят.
— Я дам бойца, минуту, — кивнул Вахади и крикнул в коридор: — Бурак!
— Я!
— Ко мне!
— Слушаюсь.
Тут же появился рослый сириец с двумя автоматами, пятью запасными магазинами в самодельном разгрузочном жилете и тремя гранатами Ф-1 в кармашках широкого пояса.
— Терминатор, не иначе, — усмехнулся Зарубин.
— Что такое? — спросил ополченец.
— Зачем тебе, друг мой, два автомата?
— Пригодятся!
— А гранаты?
— Пригодятся.
— А ты не подумал, что, если в тебя прилетит случайная пуля, ты как взрывное устройство разнесешь все вокруг себя как минимум в радиусе пятидесяти метров?
— Я хотел как лучше. Начнется бой, не надо бегать за патронами, подойдут боевики, встречу гранатами, — ответил ополченец, бросив взгляд на командира отряда.
— Это правильно, но не обязательно весь боекомплект таскать с собой.
— Мне разоружиться?
— Ладно, — махнул рукой Зарубин, — раз надел, неси, только аккуратно.
— Ты знаешь этого человека? — показал Вахади на майора.
— Он — русский.
— Это военный советник, майор. Так вот, проведи его до позиций группы Ямана. Передашь ему мой приказ — выполнять все распоряжения русского майора. Тебе же быть при нем в качестве охраны.
— Зачем, Кахан, этот «матрос Железняк» тебе больше нужен, — покачал головой Зарубин.
— Кто?
— Неважно. Боец.
— У меня хватает бойцов, а тебе с ним спокойнее будет.
— Да я и так не особо тревожусь.
— Серьезно? А я волнуюсь.
— Отобьемся, Кахан.
— Все равно волнуюсь.
— Как начнется бой, сразу успокоишься. — Майор повернулся к проводнику: — Веди на левый фланг, Бурак.
— Почему вы назвали меня каким-то матросом?
— Потом объясню. Но это не оскорбление, не подумай, скорее даже похвала.
— А! Ну, пойдемте, тут недалеко.
— Я на связи, — бросил Зарубин Вахади и вышел в коридор.
Бурак, зная тут все лазейки, быстро и скрытно провел военного советника на позиции группы обороны левого фланга.
К ним, видимо, предупрежденный Вахади, навстречу вышел сириец в военной форме старого образца.
— Я командир группы, Яман, — представился он.
— Просто Яман?
— У меня и имя Яман, и фамилия Яман.
— Ясно. Майор Зарубин. Мне надо на позицию, откуда хорошо видно все западное направление обороны.
— Следуйте за мной.
Майор двинулся за командиром группы, за ним Бурак, так и тащивший на себе целый арсенал, исполняя обязанности телохранителя российского майора.
Вскоре они оказались в широком окопе с двумя стрелковыми ячейками, смотрящими на север и запад. Боец здесь был один, и командир группы представил его:
— Это Мавлюд. До войны жил в Камбе. Там родился, вырос, учился в Алеппо, женился на девушке из Эль-Рувана, здесь и живет с тех пор, став вместо повара солдатом. Срочную службу в свое время отслужил.
— Из Камбы? — переспросил Зарубин. — Это селение на западе, так?
— Да, господин майор. Хорошее село было, многочисленное, богатое. Как началась война, почти все разъехались.
— Значит, ты знаешь местность вокруг Камбы?
— Как свои пять пальцев. С отцом охотился.
— Хорошо. Наверняка ты смотришь и в сторону своего родного селения?
— Смотрю.
— Скажи, что-нибудь за последние часы, даже минуты в селе происходило?
— Да, было какое-то движение за ним, а там у боевиков техника, танки, бронетранспортеры.
— Но они не выходили со своих позиций?
— Пока нет.
— А могут танки и БТР развернуть по всему фронту наступление?
— Могут, но в два этапа.
— В смысле?
— Долину от Камбы до Эль-Рувана посередине разрезают два оврага. Потому, чтобы выйти к поселку, боевикам надо будет пройти участок оврагов, затем колонной пройти проход по дороге, и только после этого они смогут снова развернуться во весь фронт.
— Далеко от Эль-Рувана эти овраги?
— От поселка до села чуть более трех километров, значит, овраги где-то в полутора километрах от поселка, да и от села. Они как раз где-то посередине, — прикинув, ответил Мавлюд.
— А овраги танки не пройдут?
— Ни танки, ни бронетранспортеры. Овраги глубокие, склоны крутые, с мелким сыпучим грунтом. Нет, технике через овраги своим ходом не пройти.
— Что ж, спасибо тебе, солдат.
— Да не за что.
— Это все, господин майор? — спросил Яман.
— Ну что ты, Яман, это только начало.
Зарубин достал из футляра ночной бинокль, вошел в стрелковую ячейку, прикрытую колючим кустом, стал смотреть на селение Камба. И увидел, как в обход села начали выдвигаться три танка с одной стороны и бронетранспортер с другой. На броне боевики, где шесть человек, где больше. Были и пешие, что шли, глотая пыль, за техникой. Примечательно то, что прожектора и фары были включены. Противник словно демонстрировал свое перемещение.
Зарубин посмотрел на часы. 4.05.
