— Лжешь! Ты всегда хотела заполучить то, что мне дала судьба!
— Твои страхи совершенно беспочвенны, и от такой глупой ревности меня тошнит. Я ничего не желаю ни от тебя, ни от других. И никогда больше не взгляну ни на одного мужчину.
— Даже на своего драгоценного викинга, бросившего тебя ради другой? — визгливо засмеялась Корделла. — Да, я все знаю о Морне, его единственной истинной любви!
— Убирайся отсюда, Делла! — Бренна, впервые за много дней, села.
Сестра подошла к двери и, к удивлению Бренны, одарила ее по-настоящему доброй улыбкой.
— Вижу, характер у тебя все такой же несговорчивый. Может, еще поживешь немного, хотя бы назло мне? — Она вышла, оставив Бренну в полнейшем смятении.
В комнате появилась Линнет и при виде лица племянницы облегченно вздохнула.
— Тебе наконец стало лучше?
— Что это случилось с Корделлой? — осведомилась Бренна, не обращая внимания на вопрос тетки.
— Корделла очень изменилась с тех пор, как в ней зародилась новая жизнь. Поверь, она очень тревожилась, когда ты пропала и даже плакала. Призналась мне, как ужасно обидела тебя, и опасалась, что так и не сумеет повиниться в грехе.
— Мне трудно в это поверить.
— Мы все думали, что ты мертва, Бренна. Какую же глупость ты совершила, девочка! Бренна, вздохнув, снова легла.
— Я совершила лишь одну глупость — вернулась к Гаррику.
— Нет, дитя мое. Ты жива и теперь должна постараться восстановить силы.
— Мне так много нужно рассказать, тетя.
— Сначала ты должна поговорить с Элоизой. Она столько дней ждала, чтобы встретиться с тобой. Сейчас отыщу ее и принесу тебе обед. И на этот раз, — строго добавила Линнет, — съешь все, до последней крошки.
Бренна терпеливо ждала тетку. Она обязательно поправится. Оттого, что она валяется здесь, изнывая от жалости к себе, ни одному человеку не станет больно и плохо, кроме нее самой. И ей уже не безразлично будет она жить или умрет.
Внезапно на ум пришли слова Ансельма:
"Я скорее отпущу Бренну на волю, чем позволю, чтобы она принадлежала кому-то еще».
Она снова стала собственностью Ансельма, и, если верить ему, он скоро даст ей свободу, даже если для этого придется признаться, что Бренна слышала его тогдашние слова. А значит, ее страдания не были напрасными.
В комнату вошла Элоиза в сопровождении Линнет, которая несла большой поднос с едой. Бренна неожиданно почувствовала, как живот свело от голода. Ничего, она может подождать несколько минут!
— Я убила врага Хаардрадов и по закону викингов должна быть освобождена.
Женщины от изумления лишились дара речи, и Бренна поспешно рассказала все, что случилось с ней за эти несколько недель.
— Можете не верить мне, — заключила она, — подобно Гаррику. Но, Господь свидетель, я не произнесла ни одного слова лжи.
— Но это невероятная история, Бренна, — выговорила наконец Элоиза. — Ты должна признать: трудно поверить в то, что хрупкая женщина может перенести столь тяжелое путешествие в это время года.
— Конечно. Если бы не моя любовь к Гаррику, я бы погибла.
— Я знаю, что любовь может творить чудеса и преодолевать немыслимые препятствия, — согласилась Элоиза. — И я верю тебе, Бренна, — задумчиво добавила она. — Но другие не поверят.
— Мне все равно, что думают другие. Главное, убедить твоего мужа. Я не вынесу мысли о том, что прошла через такие муки напрасно. Я должна получить свободу.
— Я сейчас же расскажу ему твою историю, Бренна, но это не изменит того, что ты уже свободная женщина. И стала ею с той минуты, как Гаррик отказался от тебя.
Глава 41
Невероятное признание Элоизы, то положение, в которое попала Бренна, почти не волновали девушку до тех пор, пока она полностью не оправилась. Да, она свободна, но живет под крышей Ансельма Хаардрада, ест его хлеб, и эта зависимость не давала Бренне покоя ни днем ни ночью. Она и так в долгу перед этим человеком. Нужно подумать, как отплатить за великодушие.
Прошло уже два месяца нового года, и приближалась весна, когда Бренна наконец решилась поговорить с Элоизой. Она отыскала женщину в большом холле. Та отдавала приказания слугам, не переставая работать за ткацким станком, на котором было натянуто почти готовое прекрасное покрывало для постели.
Бренна не могла смириться с тем, что должна выпрашивать работу, чтобы прокормить себя. Она уже здорова и в состоянии платить за свое содержание.
— Миледи, — нерешительно начала девушка, — я не могу больше пользоваться вашим гостеприимством, ничего не давая взамен.
— Но ты зря беспокоишься, Бренна.
— Нет, это просто необходимо. Я не могу быть ненужным бременем в твоем доме.
— Ты свободная женщина и гостья, Бренна. Это просто неслыханно — брать плату с гостьи.
— Тогда я должна уехать, — упрямо объявила Бренна, понимая, что глупая гордость вновь ведет ее на опасный путь.
Элоиза, нахмурившись, покачала головой:
— Мой муж предупреждал, что этим кончится. Бренна на мгновение растерялась:
— Но откуда он мог знать это?
— Ансельм похваляется, что может предсказать твои поступки, и считает тебя одной из" настоящих дев-воительниц из рода викингов, для которых важнее всего их гордость и мужество.
Бренну уязвило то, что ее так легко разгадали, и еще больше мнение Ансельма. Как смеет он сравнивать ее со своими соотечественниками?!
— Значит, он знал, что я не останусь здесь надолго?
— По крайней мере так он объяснил мне, — призналась Элоиза, — хотя я не могла поверить, что ты поступишь так опрометчиво и покинешь наш дом, не зная, куда идти.
Ее слова больно укололи девушку.
— Такая уж я есть, миледи. Видно, моя судьба жить по законам чести.
— Знаю, Бренна, и сожалею, что была слишком резка с тобой. Когда-то и у меня был такой характер, но с годами я приучилась держать его в узде, надеюсь, и ты рано или поздно сумеешь это.
— Я уезжаю завтра утром и благодарю вас за то, что позволили остаться здесь ненадолго.
Элоиза, покачав головой, еле заметно улыбнулась:
— Если ты твердо решила, может, согласишься пожить до весны в маленьком домике, на нашей земле?
— Только до весны? — Бренна одновременно обрадовалась и огорчилась.
— Нет, сколько пожелаешь, Бренна. Но муж велел передать тебе, что весной, если ты захочешь, он отвезет тебя на родину.
Бренна восприняла новость со смешанным чувством. Единственной и давней ее мечтой было оставить эту холодную землю, но это было до того, как она отдала свое сердце Гаррику. Впрочем, что изменится, от того, что их разделит огромное расстояние? Между ними все равно океан, наполненный вместо соленой воды ненавистью и недоверием.
