Джо поднял руки в знак того, что сдается.
— О'кей, я только спросил.
— А у тебя нет никакой возможности здесь остаться? — Дарси машинально водила ручкой по бумаге. — Я имею в виду, выкупить мою часть?
Он рассмеялся и повернулся к плите.
— О, нет! Слишком дорого для моей неголубой крови. Хотя я бы хотел попытаться разводить здесь полукровок. — Джо вздохнул. — Но у меня другие обязательства.
Дарси вновь посмотрела на бумагу.
— То есть все сводится к тому, что вариант дальнейшего существования ранчо полностью отпадает.
— Примерно так.
Она вырвала листок из блокнота и скомкала его.
Джо поднял чашку.
— Кофе? Ты какой предпочитаешь?
— А? Черный.
Джо с сомнением посмотрел на чашку и вручил ее Дарси, слегка приподняв уголки губ в едва заметной улыбке.
— Тебе повезло, — проговорил он.
Их пальцы соприкоснулись, сердце у Дарси бешено заколотилось.
— Спасибо. — Она взяла чашку и быстро поставила ее на стол, чтобы Джо не заметил, как дрожат у нее руки.
— Думаю, нам надо продать оставшийся скот прямо сейчас, — сказал он. — Потом лошадей. У нас здесь есть несколько жеребят, за которых мы можем получить неплохие деньги.
— О'кей. — Дарси сделала глоток и чуть не поперхнулась — кофе оказался крепким и горьким.
— Я и не говорил, что он хороший. — Джо улыбнулся, и Дарси подумала: сколько раз вспоминала она эту пиратскую улыбку!.. — Мне понятно, что после шикарных вин и обедов Европы это глотать невозможно! — Он явно издевался.
Она усмехнулась:
— Думаю, даже после долгого голодания это нельзя было бы глотать.
Джо рассмеялся, и Дарси почувствовала некоторое облегчение. Если бы только руки перестали тянуться к его волосам, чтобы взъерошить их…
— Ты говорил, нам лучше продать скот, — напомнила она.
— Да. В контракте сказано, что два месяца мы не можем только землю продавать. А все остальное — пожалуйста. Когда срок истечет, мы уедем.
Уедем… Продать ранчо, которое для Дарси было единственным домом. Ее охватила ярость против деда — он знал, наверняка знал, что Брэндон сбежал с ее деньгами и что она никогда не сможет выкупить часть Джо. А еще — что любые личные сделки между ней и Джо невозможны. О чем он думал, когда ставил свои условия?
Джо посмотрел на часы на стене.
— Слушай, мне надо идти. Сегодня в школе у Рики день профессий, и я должен рассказать, что значит быть ковбоем, — он смущенно усмехнулся.
Дарси почувствовала укол в сердце: дикаря, которого она когда-то любила, сменил отец, и ее тронула его забота о своем ребенке.
— А еще сегодня мне надо ехать в Боултер, — продолжал Джо. — Я поинтересуюсь там, как можно продать скот. Может, поговорим утром? Ты будешь свободна?
— Нет, мое светское расписание заполнено, — поддразнила Дарси и с облегчением увидела его усмешку. — Разумеется, я свободна.
— Хорошо, тогда до завтра.
На следующее утро они поехали в город в закусочную «Обедение Мэйзи». Джо чувствовал себя как дома среди шума и алюминиевой мебели, но Дарси нервничала. А когда Дарси нервничала, у нее появлялась склонность к бессмысленной болтовне.
— …то есть, я хочу сказать, почему бы не писать «объедение» правильно?
Джо откинулся на спинку стула и окинул Дарси взглядом, в котором сквозило нечто похожее на жалость.
— Они использовали игру слов. Переживи это.
Она почувствовала, как загорелись щеки.
— А здесь нечего переживать. Я только подумала, почему в некоторых местах люди выискивают забавное написание слова вместо правильного? Это имеет настоящую социологическую значимость.
— Думаю, с социологической точки зрения более значителен тот факт, что ты не сняла пиджак и не поставила свою сумочку в течение тех пятнадцати минут, что мы здесь, — произнес он, нарочито растягивая слова; его темные глаза сверкали. — Почему ты так скованна со мной?
— С чего ты взял? — Дарси плотнее запахнула пиджак.
— Да это очевидно с той минуты, как ты увидела меня.
Она сделала глоток воды.
— Ну, и что это значит?
— Это значит то, что я ясно вижу: у тебя проблемы в общении со мной, и они появились в тот момент, когда ты узнала, как дед поделил ранчо. А если учесть, при каких обстоятельствах ты последний раз меня видела… Все взаимосвязано.
— Джо, это было сто лет назад. Мы были просто детьми. Ну какие у меня могут остаться чувства?
— Ну, ладно. — Он поднял руки. — Я зря затронул тему прошлого.
— У меня ведь своя жизнь. За последние десять лет я занималась многим…
— Ошибка, признаю.
— Не сидела я, изнемогая от тоски по тебе. — Она распрямила плечи. — Я не настолько сентиментальна…
— Довольно.
Взгляд у него стал жестким.
— Я обидела тебя?
Он пожал плечами, скорее нарочито, чем небрежно.
— Вовсе нет. Я просто пытаюсь добраться до сути.
Их прервала официантка, поставив перед Джо чашку дымящегося кофе. Джо одарил ее ослепительной улыбкой.
Обернувшись к Дарси, официантка спросила:
— Вы готовы сделать заказ, мэм?
— Нет, спасибо.
Девушка ушла, и Дарси взглянула на Джо.
— Хорошо, вернемся к делу.
Он глотнул кофе и одобрительно причмокнул губами.
— Отличная штука, Дарси. Тебе надо попробовать. Ничего общего с моим варевом.
— Нет, благодарю. Что ты узнал в Боулдере?
— Я узнал, что у многих людей проблемы со скотом. Мы сможем получить, в лучшем случае, половину того, о чем говорили вчера вечером. Едва ли это выгодно.
Дарси быстро подсчитала.
— А если мы будем держать скот, нам придется нанять гораздо больше рабочих.
— Или тебе придется самой заняться физическим трудом.
Она вспыхнула.
— Я не говорила, что не хочу работать, Джо. Просто я лучше работаю головой, чем руками.
— А я помню другое.
У нее перехватило дыхание и тело пронзил разряд электрического тока.
— Ты делала чертовски много работы в конюшнях и вокруг.
Эта его улыбка… Он знал, что до нее дошел смысл его слов. Дарси откашлялась.
— Давай продадим скот. Это, возможно, не будет прибыльным, но по крайней мере облегчит нам жизнь.
