— Я тоже помню этот медальон!
— Его мой брат специально купил для ребенка. И заговаривал.
— Заговаривал? — заинтересовался следователь. — Как это — заговаривал?
— Ну, как обычно заговаривают? — слегка стушевался Тимофей. — Отнес медальон к знахарке. И она заговорила его для младенца от болезней и несчастий. На удачу.
— Вроде как амулет? — догадался следователь. — Имя этой знахарки знаете?
Как ни странно, знал его Глеб.
— Это моя жена посоветовала к ней сходить, — сказал он. — Она и сама часто ходит к этой женщине. И настояла на том, чтобы младенцу сделали амулет.
— Как мы видим, амулет в этот раз ему не особенно помог, — тяжело вздохнул следователь. — Ребенок похищен. И мы даже не знаем, кем именно.
Возразить на это было нечего. Допрос вроде бы подходил к концу. Но это так думали только подруги и родственники. У следователя было другое мнение на этот счет.
— А теперь я обращаюсь ко всем, попытайтесь вспомнить что-либо подозрительное, что происходило дома в последнее время, — предложил родственникам следователь.
— Вам что, мало того, что у нас похитили ребенка и куда-то делась его безумная мать? — возмутился Глеб.
— Молодой человек, выражайтесь ясней. Что именно вас интересует? — с недовольным видом обратилась к следователю Виолетта Викторовна.
Следователь сделал жалобное лицо.
— Если бы я знал! — произнес он. — Любой пустяк может навести нас на след похищенного ребенка и его пропавшей матери.
Родственники безмолвствовали.
— Может быть, вы видели возле вашего дома кого-нибудь постороннего? — предположил следователь.
— Было! — неожиданно воскликнул Тимофей. — Верней, была! Была одна девица! Никогда прежде ее не видел!
— Вот как? — оживился следователь. — Поподробней о ней, пожалуйста!
— Да чего подробней? — пожал плечами Тимофей. — Я ее из окна видел. Она возле ограды у дома отиралась! А когда я спустился вниз, ее и след пропал!
— Как она выглядела?
— Обыкновенно, — ответил Тимофей. — Если честно, то лица я не разглядел. Это все-таки далеко было.
— Но вы уверены, что девушка вам не знакома?
— В этом я как раз уверен! — кивнул Тимофей. — У нас в доме брюнеток нет. А у той девушки были длинные черные волосы. Совершенно роскошные. И вообще, я бы узнал своих женщин, даже если бы они напялили по десять париков. Эта девица была, безусловно, чужой!
Но больше о ней Тимофей не мог сказать ничего. Кроме того, пожалуй, что появление девицы возле дома совпадало по времени с исчезновением Маши.
— Так это же крайне важно! — воскликнул следователь. — Вы это точно помните?
— Вернее, было так, — немного подумав, поправился Тимофей. — Сначала мама примчалась ко мне с известием, что Маша исчезла. Потом я выглянул в окно, надеялся, что увижу ее на улице. Маши там не было, но зато я увидел эту девицу.
— Больше никто ее не видел?
Увы, Виолетта Викторовна в окно не смотрела. И Глеб тоже никаких незнакомых девушек не видел.
— Незнакомка, которая сразу же пропала, — кивнул головой следователь. — Да, не густо. Но все равно спасибо. Если вспомните что-нибудь еще, обязательно сообщите.
После этого следователь выставил остальных из кабинета. И говорил исключительно с Лесей, тщательно расспрашивая у нее приметы приходивших к ней людей.
— Мы должны составить по вашему описанию фоторобот! — заявил он наконец. — Странно, что в вашем питерском отделении милиции этого еще не сделали. Ведь это их прямая обязанность — объявить этих двоих в розыск.
— Может быть, они и собирались составлять фоторобот, — сказала Леся. — Только мы с Кирой на следующий день уехали в Тверь.
— А вообще, они к нашим словам отнеслись как-то не вполне серьезно, — добавила Кира, обиженная на красавца Рому за то, что тот ни разу не позвонил ей за целые сутки.
А ведь она специально оставила ему не только домашний, но и номер сотового телефона. А то, что ее телефон может просто не принимать звонки, так как дом стоял в лесной глуши в отдалении от всех вышек, ей даже в голову не пришло.
На составление фоторобота ушла большая часть ночи. Собственно говоря, сама работа заняла не так уж много времени. Лица тех оборванцев, которые пришли к Кире домой и расспрашивали о Фёкле, а потом ушли с ребенком, Леся хорошо запомнила. Главная трудность заключалась в том, что время было уже позднее и специалиста, который мог помочь в составлении фоторобота, пришлось с трудом извлекать из теплой постели.
Но следователь попался энергичный. И во что бы то ни стало хотел, чтобы до завтрашнего утра у него на руках уже были портреты предполагаемых преступников.
— И мы сразу же начнем работать, — сказал он. — Установим круг общения вашей Фёклы. Обойдем этих людей. И покажем им всем портреты подозреваемых. Возможно, кто-то из них опознает мерзавцев.
В общем, фотороботы были готовы только к пяти утра. И сразу же после этого полумертвых от усталости подруг и родственников пропавшего малыша отпустили домой. Вообще-то родственники могли бы уехать и раньше. Но они дожидались подруг.
— Вы пока поживете у нас, — заявил им Тимофей, когда бледные до синевы под глазами подруги, покачиваясь от усталости, вышли из отделения на улицу. — Мы так решили!
— Вообще-то мы не можем! — попыталась отказаться Кира.
Но ее даже никто не стал слушать. И следователь в этом случае встал на сторону родственников малыша.
— Нам всем будет удобней, если вы все будете находиться в одном месте, — заявил он подругам. — И раз уж вас приглашают, я настаиваю, чтобы вы поехали.
— Соглашайся! — потянула подругу за рукав Леся. — Соглашайся! Вдруг у них в доме еще что-нибудь случится? А мы с тобой будем не в курсе. И к тому же мы еще не узнали, кто толкнул Фёклу на преступление!
Этот аргумент оказался решающим. Кира решительно кивнула, выражая свое согласие.
— Вот и чудесно, — повеселела Виолетта Викторовна.
Теперь, когда статус подруг изменился, она относилась к ним почти как к ровне. Во всяком случае, цедить слова сквозь зубы перестала.
И все двинулись в обратный путь. Как ни странно, пока подруги сидели с родственниками в отделении милиции, а потом по очереди давали показания следователю, между ними возникло нечто вроде дружеского единения. Конечно, до настоящей дружбы тут было еще очень далеко. Но как известно, совместные проблемы сближают. А уж случившееся — убийство Фёклы и похищение младенца Илюши — невольно сблизило семью и подруг.
Девушки с трудом доплелись до отведенной им комнаты и попадали совершенно без сил на кровати. Выдержки у них хватило только на то, чтобы снять с себя обувь и верхнюю одежду. Душ, чистка зубов и прочие неинтересные, но необходимые мероприятия они оставили на потом. И не терзаясь никакими угрызениями совести, благополучно забылись крепким сном без всяких сновидений, не обращая внимания на первые еще робкие солнечные лучи, которые проникали в их комнату.
