Морган предпочла опозориться перед Алистером.
У нее пальцы дрожали, пока она перебирала фамилии в телефонном справочнике. Наверное, вот: «Браун, А. Дж., 3-я Церковная улица, Инглтон». Сделав глубокий вдох, она непослушными пальцами набрала его номер.
Главное — чтобы он не подумал, будто она просто подыскивает предлог для новой встречи. Нужно его… заинтриговать.
Алистер так быстро подошел к телефону, что Морган сбилась с мысли.
— О, привет! — произнесла она, поморщившись: ее голос прозвучал на редкость пискляво. — Это я, Морган. Морган Стил, я заходила на чай сегодня днем.
— Да, я помню.
— Дело в том… Я хотела вас кое о чем попросить… Точнее, предложить кое-что, но это не телефонный разговор. Может быть, мы могли бы встретиться и обсудить мое дело? — закончила Морган, поняв, что никакая она не спокойная, и никакая не уверенная… Дура дурой!
Пауза. Алистер явно пытался предположить, что она замышляет.
— Ну, ладно, — осторожно отозвался он. — Это срочно?
— Для меня — даже очень. Но вообще, наверное, не слишком.
— Тогда, может быть, завтра? — спросил Алистер, и Морган показалось, что он улыбается. — Как раз придет наша няня, и я смогу встретиться с вами в пабе часиков в девять. Пойдет?
Морган сидела за столом в «Кингз-Армз» и нервно просматривала список напитков, с болезненной ясностью осознавая, что ей здесь не место.
Она взглянула на часы. Если он не явится в ближайшие пять минут, ее сердце окончательно уйдет в пятки, мурашки побегут покорять новые территории на ее спине и вся храбрость улетучится, как туман на рассвете. Господи, да лучше бы она продала этот дом, сделала операцию по смене пола и переехала в индейскую резервацию! По крайней мере, тогда Бетани не смогла бы ее обнаружить.
Именно в этот момент Алистер вошел в паб. На мгновение Морган показалось, что легкие уже никогда не смогут работать нормально, но пока все обошлось. Осталось только обострение всех чувств, ускоренный бег крови в венах и странная дрожь где-то в глубине.
Алистер.
В отличие от нее, он не раз останавливался возле столиков, чтобы обменяться приветствиями с сидевшими людьми. Очевидно, его здесь хорошо знали — больше того, он был популярен. Наконец Алистер пошел к Морган, вызвав удивленный шепоток.
Она сидела за столиком в самом углу, гордо задрав подбородок, но со странно блестящими глазами. Он даже поразился — эта сильная женщина казалась удивительно уязвимой. Интересно, о чем ей так срочно приспичило поговорить с ним?
— Вы пока ничего не заказали? — спросил он, приблизившись.
— Нет, я ждала вас.
— Что будете пить? Бокал вина?
— Да, но я сама принесу… — Морган попыталась подняться, но Алистер зычно крикнул:
— Бо-об! Бокал белого вина и пинту пива!
Хозяин заведения помахал Алистеру рукой и кивнул.
Алистер сел напротив Морган, которая нервно улыбнулась ему.
— Похоже, вас здесь хорошо знают. Вы завсегдатай этого паба?
— Я редко оставляю дочерей одних, если вы на это намекаете.
Морган покраснела.
— Я вообще ни на что не намекаю!
— Да, я знаю. Простите, — Алистер устало потер переносицу. — Просто сегодня мне звонила Шелли, поэтому я не в лучшем настроении. А что касается вашего вопроса… Нет, я бываю здесь не слишком часто, но живу в городке уже двадцать лет. Поэтому знаю кучу народа.
Появился хозяин с заказанными напитками и с любопытством посмотрел на Морган.
— Все записывать на твой счет? — спросил Боб, обращаясь к Джону.
— Да, спасибо, — кивнул Алистер, и хозяин вернулся к бару. Морган даже не успела запротестовать. От денег ветеринар тоже отмахнулся, и она уже в который раз почувствовала себя полной дурой.
Господи, и почему она не купила себе выпить сама!
Может, разговор на интересующую ее тему лучше отложить? Вряд ли Алистеру станет лучше, если он услышит о ее интригующем замысле. Хорошо, если сразу не убьет.
Он отхлебнул пива и поставил кружку.
— Так о чем вы намеревались поговорить?
— Понимаете… я хотела нанять вас, — поколебавшись, ответила Морган.
— Нанять меня? — удивился он. — И в какой же роли я буду выступать?
— Моего жениха.
Алистер замер, рука так и не дотянулась до кружки.
— Наверное, я неправильно вас понял.
— Только на одну ночь.
— Ночь?! Надеюсь, это не очередная затея девочек? — с подозрением спросил он.
— Разумеется, нет! — в ужасе воскликнула Морган. — На самом деле единственная причина, по которой я прошу вас об этом, заключается в том, что мы не находим друг друга привлекательными.
— И почему вы решили нанять меня?
— Потому что вы сказали, что мы можем стать друзьями.
Алистер посмотрел в ее глубокие глаза и отказался от надежды понять хоть что-то.
— Лучше вам все мне объяснить.
— Ну, если говорить кратко, я снова сделала из себя дуру.
— Звучит многообещающе.
Морган, поняла, что ее единственный шанс — быть досконально откровенной.
— В прошлом году в октябре я была на встрече выпускников, — медленно начала она. — Я ненавидела школу — в особенности наш класс, — но Минти, моя сестра-близняшка, у которой заболел малыш, убедила меня пойти, уверяя, что хочет все про всех узнать…
— А я и не знал, что у вас есть сестра, да еще и близнец, — прервал ее Алистер.
— Это одна из причин, по которым мне так нравятся Полли и Фиби. Правда, они гораздо больше похожи друг на друга — в отличие от нас. Во-первых, Минти всегда была очень хорошенькой. А я всю жизнь оставалась такой же бледной, невзрачной и скучной. Наверное, я была бы куда счастливее, если бы провела все свое детство в комнате за книгами. Но Минти и мама постоянно заставляли меня «развлекаться». Приходилось идти на дискотеку и стоять в сторонке, потому что никто не приглашал меня танцевать. Тут был нужен или очень храбрый мальчик, или сильно нетрезвый, чтобы не испугаться длинного носа и совиных глаз за толстыми очками.
Алистер с интересом посмотрел на Морган. Неужели в глубине души она по-прежнему считает себя неинтересной?
— В общем, — произнесла Морган, чувствуя, что все сильнее отклоняется от темы, — одной из моих одноклассниц была Бетани — самая красивая девочка в школе. Невысокая, хрупкая, с удивительно светлыми волосами. Бетани делала мою жизнь еще более отвратительной, заставляя чувствовать себя неуклюжим слонопотамом! Она притворялась, будто хочет со мной подружиться, потому что я выгодно оттеняла ее безупречную внешность.
