— Ну, с другой стороны, тогда вы не знали настоящей жизни, — неожиданно произнес Алистер. — Мы, простые смертные, каждый день совершаем дурацкие ошибки.
Морган не могла поверить собственным ушам. Исчезла раздраженность, и Морган понадеялась, что ее извинения приняты.
Она взяла свою сумочку.
— Что ж, извините меня еще раз, я вовсе не хотела вас обидеть. И простите, что отняла у вас столько времени. Уверена, у вас есть дела поважнее, чем слушать мои бесконечные жалобы.
К тому же я женщина не вашего типа.
— Так, а что вы будете делать? — спросил Алистер.
— Не знаю, — с кривой усмешкой произнесла она, поднимаясь. — Придумаю что-нибудь. Спасибо, что выслушали.
— Подождите. — Он поймал ее за руку, приняв неожиданное решение. — Не уходите сейчас.
Серые глаза внимательно смотрели в темно-карие до тех пор, пока Морган не кивнула. Тогда Алистер отпустил ее руку, и женщина снова присела на стул. У нее было ощущение, что на запястье остались ожоги.
— Послушайте, я тоже хочу извиниться — за то, что вышел из себя. Просто Шелли всегда намекает девочкам, что ее финансовое положение куда лучше. И я слишком резко отреагировал на упоминание о деньгах.
У Морган пересохло во рту, поэтому она только кивнула.
— Что вы скажете, если я все-таки соглашусь изобразить любящего жениха, когда ваша Бетани заявится?
— Неужели вы все-таки это сделаете? — взволнованно спросила Морган.
— Но не за деньги. Забудем о них. Я попрошу вас лишь об ответной услуге.
— Вот как? Но вам-то, полагаю, невеста не нужна!
— Нет, но всякое может случиться! — он одарил Морган одной из своих редких улыбок. — Давайте выпьем еще чего-нибудь, а я тем временем расскажу вам одну свою задумку.
— Хорошо, но на сей раз плачу я!
Алистер только закатил глаза.
— Хорошо, покупайте напитки, а я пока посижу и подумаю.
Когда Морган вернулась к столу, Алистер с удовлетворенным видом посмотрел на нее.
— Я думаю, все получится. Не только вы ожидаете в мае нежеланную посетительницу. Шелли приедет повидать девочек. Она считает, что им пора переехать к ней.
— А что думают об этом девочки?
— Я им пока ничего не говорил — не хочу расстраивать заранее. Надо бы придумать, как убедить Шелли, чтобы они остались со мной.
Морган попыталась посмотреть на ситуацию с точки зрения неизвестной ей Шелли.
— Она ведь наверняка знает, что девочки счастливы с вами?
— Знает, но никак не может с этим смириться. А теперь и вовсе уверена, что может предоставить им любые материальные блага, которых они лишены со мной.
— Суд сочтет этот аргумент довольно слабым.
— Надеюсь, вы правы. Но я бы предпочел вообще не доводить дело до суда. Было бы куда лучше, если бы я смог доказать Шелли, что могу дать им все, что они захотят. И вот тут-то на сцену и выходите вы.
— В роли богатой невесты?
— Именно. Полагаю, если бы у нас действительно появилось намерение пожениться, то мы с девочками без всяких сомнений переехали бы к вам.
— Вы правы, но, наверное, нам нужно оставить Фиби и Полли в доме, который они всегда знали.
Алистер от души расхохотался.
— Так они и останутся в моем скромном жилище, когда есть возможность переехать к вашему бассейну!
— Значит, думаете, им понравится эта идея?
— Это во-первых; к тому же у них как бы появится мать. Самым, главным аргументом Шелли является то, что девочки не должны расти без материнской ласки, ведь вскоре они превратятся в молодых девушек. А вы сможете посвятить их во все женские секреты.
— Это все, конечно, создает весьма привлекательную картину, но, когда Шелли уедет, все станет на свои места. Однако очень скоро им и впрямь понадобится женщина-подруга.
Алистеру явно не понравилось, что ему указали на недостатки в его плане.
— Куда важнее оставить их со мной. Мы прожили вместе пять прекрасных лет. И проживем еще больше. А потом они смогут решить, чего же им все-таки хочется. Боже, Морган, вы же их видели! Неужели они не показались вам достаточно счастливыми?
Морган кивнула. У нее не было никаких сомнений, что Полли и Фиби счастливы, живя с отцом.
— Почему нужно отрывать их от родного дома по прихоти женщины, которая бросила их без малейших колебаний! Они навещают Шелли три раза в год — причем за мой счет — и в это время могут говорить о каких угодно женских секретах.
— Да, вы правы, — сдалась Морган. — Я готова помочь вам во всем, раз вы любезно согласились помочь мне. Но Шелли — мать девочек. Вы же не хотите заставить их лгать ей, чтобы потом она однажды выяснила, что наша счастливая помолвка — всего лишь комедия, фарс?
— Разумеется, я не попрошу их врать матери. Однако если позже она узнает о том, что мы больше не живем у вас, то всего лишь предположит, будто мне катастрофически не везет в любви. Да, возможно, она сделает новую попытку заполучить дочерей, но мне важно отвадить ее сейчас.
— Вы полагаете, это будет так легко? Очевидно, Шелли хорошо знает, какие женщины вам по вкусу. Она не удивится, что вы предпочли меня?
— Значит, придется убедить ее, что вы мне по вкусу.
— Думаете, справитесь? — не без сарказма уточнила Морган.
— Только если вы сумеете изобразить безумную влюбленность в грубого ветеринара.
— С вашей помощью — несомненно.
— Значит, договорились, — решил Алистер, одним глотком допивая пиво. — А теперь нужно обговорить детали. Когда приезжает ваша подруга?
— Она мне не подруга. Просто Бетани. Она грозилась приехать седьмого мая.
— Так… давайте представим, что мы безумно влюблены друг в друга и не можем провести в разлуке и пяти минут. Дорогая, мы переедем к вам или вы к нам?
— Бетани хотела остаться в Инглтон-Холле, так что, наверное, вы будете жить у меня, — отозвалась Морган, убеждая себя, что слово «дорогая» нисколько ее не взволновало.
— Большой дом — это еще не все. Если бы вы действительно были влюблены в меня, то бросили бы все на свете. Жизнь на ваши средства ранила бы мою гордость.
— Но в Холле куда больше места.
— Тоже верно, и к тому же бассейн произведет на Шелли большее впечатление, чем если бы мы все дружно ютились в моем доме. Ладно. Переезжаем к вам — и к черту мою гордость! Наверное, нам лучше сделать это на следующей неделе.
— Конечно, — ответила Морган, не ожидавшая от него такой прыти.
— Как-то вы не слишком уверенно говорите, — встревожился Алистер. — Уже теряете храбрость?
