Но вот что? Так или иначе, но выяснять подробности о вчерашнем вечере следовало именно у Бритого.
* * *
Инна даже сама не подозревала, насколько была права в своей догадке. Владелец белого «Мерседеса» по кличке Меченый, полученной им из-за нескольких жутковатых шрамов поперек лица и отхваченного в драке кончика носа, был тем самым водителем, который взялся подвезти Веронику, как он тогда сказал, куда угодно. Сейчас он лежал в постели и горько жалел о своем глупом решении. Ослепительно красивая девушка, от которой он ожидал должной благодарности за свои услуги, с самого начала повела себя как-то не так.
Во-первых, никакой благодарности в ее презрительно устремленном на водителя взгляде не читалось.
Она явно считала его существом низшего порядка.
Даже после того, как он якобы невзначай заметил, что у него собственный бизнес и соответствующий доход, взгляд не потеплел ни на один градус. Как ни странно. Меченого это даже подстегнуло. Он любил строптивых телок. Тем слаще ему было потом торжествовать победу над гордячкой.
Во-вторых, довольно скоро к ней присоединилась еще одна девица. Такое Меченый мог только приветствовать. Дальнейшая схема действий была известна ему до мельчайших подробностей. Не слишком навязчиво подругам внушалась мысль о его холостом и страшно одиноком приятеле, который прямо мечтает разделить свое одиночество с какой-нибудь милой девушкой. После чего обычно все шло как по маслу. Девочек подпаивали спиртным, а в случае необходимости и чем покруче. Но эти двое на все намеки Меченого отвечали лишь холодным молчанием.
В результате от их молчания Меченый с его уязвленным мужским самолюбием распалился не на шутку. Он уже всерьез стал подумывать о том, что дверцы в машине блокируются автоматически, так что никуда птичкам от него не деться, поедут с ним как миленькие. А от трупов не так уж сложно избавиться где-нибудь за городом. Вообще-то Меченый убивать женщин не любил, всегда было много визгу и мало удовольствия. Он обычно предпочитал договариваться мирным путем. Небось неделька-другая в холодном погребе сделает строптивиц посговорчивей. Так будет даже поинтересней. И он осторожно свернул в сторону своего загородного дома.
От приятных мыслей о том, что он будет вытворять с обеими подружками, когда те дозреют, на его украшенной шрамами физиономии заиграла недвусмысленная ухмылка. Впрочем, она сошла довольно быстро, сразу же после того, как в затылок ему уперлось нечто продолговатое и холодное, а в ухо нежный девичий голосок прошептал:
— Об этом даже думать забудь. Я не постесняюсь вышибить тебе мозги, кобель чертов. Думай о дороге, не то, вижу, ты что-то петлять начал. Довезешь нас до нужного места, высадишь и останешься жив. А нет, не обессудь — эмансипация на дворе. До места мы и без тебя доедем.
Проклиная в душе себя, дурака доверчивого, и всех мужиков, которые не смогли удержать баб в доме при кухне и ребятишках, Меченый сцепил зубы и молча погнал машину к Ручьям. Куда и приказали его пассажирки.
— Не гони, — одернула его первая девушка. — Неприятностей с ментами тебе еще не хватало.
Меченый покрылся пятнами и сбавил скорость.
Он постарался разглядеть обеих чертовок получше, чтобы запомнить их внешность до мельчайших деталей, а потом найти и примерно наказать за наглое поведение. Но даже сейчас, находясь в состоянии дикой ярости, от которой у него темнело в глазах, он не мог не признать, что обе девушки очень хороши. Обе красотки, и обеих ему страшно хотелось. Здесь и сейчас, и не нужен Меченому никакой приятель для компании. Вот только чертова пушка у виска, которую девка все не убирает. Может ведь и пальнуть. Бабы, что ни говори, какие-то шальные ему попались.
— Девочки, — попытался наладить он с ними контакт. — Вы, случаем, не сестры? Очень уж красивые обе.
— Да, и кто же тебе нравится больше? — спросила рыженькая, которая села в машину попозже. — Я или она?
— Перестань, — осадила ее длинноногая блондинка, повыше и постарше. — Вечно ты с твоей достоевщиной всех убогих тварей жалеешь.
Меченого с головы до ног накрыло жаркой волной. Это он-то убогая тварь! Если бы они уже не доехали, он, честное слово, наплевал бы на дуло у своей башки и отодрал нахалку так, что она до старости не забыла бы. Но девка уже убрала от его головы продолговатую трубку на манер тех, из которых стреляют мальчишки бумажными шариками, и обе пассажирки, хихикая, выбрались из машины. Меченый совершенно упустил из виду, что у его нового «Мерседеса» блокировка дверей при остановке автоматически прекращается, если только хозяин заблаговременно не задаст другой режим. Хозяину было не до того, поэтому шалавы спокойно открыли двери и улизнули.
В последний момент Меченый попытался ухватить за волосы рыженькую. Но неожиданно волосы соскользнули с ее головы, а пока Меченый недоуменно таращился на копну рыжих волос у себя в руках, его голову неожиданно пронзила резкая боль и он выключился. В себя он пришел не скоро.
Он лежал на переднем сиденье своего «Мерседеса», а о том, что пакостные девки ему не привиделись, свидетельствовал рыжий парик, зажатый у него в руке. Да и голова болела зверски, а на сиденье были свежие пятна крови, и в глазах двоилось. Меченый открыл рот, чтобы облегчить душу и отматерить мерзавок, но его неожиданно вывернуло наизнанку.
С трудом дорулив на машине до дома, он улегся в постель, принял целую упаковку быстрорастворимого аспирина, проклял всех баб на свете и, как ни странно, спокойно заснул.
Утром его разбудил звонок в дверь. Меченый прикинул расстояние от кровати до двери и решил не открывать. Но те, за дверью, не успокаивались. Меченый выругался сквозь зубы, натянул тапочки с помпонами и поплелся, держась за стены, открывать. Вероятно, он считал себя чуть более слабым, чем был на самом деле, потому что, когда он с силой распахнул дверь и порывом ветра внутрь его хаты внесло двух девушек, Меченый довольно оскалился и понял, что жизнь далеко не такая скверная штука.
— Сами пришли! — прорычал он, расставив руки.
— Эй, ты чего? — закричала Инна, убегая от расставленных грабель Меченого. — Ты, мужик, рехнулся? Мы из милиции.
Упоминание о милиции охладило пыл Меченого.
Заниматься сексом с властью он не любил, по опыту зная, что доминирующая роль в этом союзе ему никогда отведена не будет. К тому же снова дала о себе знать утихшая было головная боль. Меченый присел на табурет и присмотрелся к своим гостьям.
— Это же не вы, — решительно заявил он. — Что же вы сразу не сказали? А то я вас за вчерашних баб принял.
— Да? — пихнув Юлю в бок, невиннейшим голоском осведомилась Инна. — И что же? Поганые бабы попались?
— Ох, — простонал Меченый. — Всякого в жизни повидал, но чтобы такие мерзкие. Это ведь надо же, хорошего человека по голове! Всю башню раскровенили. И за что? Я ведь даже еще ничего не успел с ними сделать. Избили и удрали. Нахалки!
