– Ха! – вырвалось у Изабел.
Она отвернулась, чтобы Бейард не заметил яркого румянца, моментально покрывшего ее нежные щеки. Наконец-то ей удалось одержать хоть маленькую, но победу.
– Очень вкусно!
Изабел согласно кивнула. Ей было приятно, что Бейард по достоинству оценил стряпню ее матери. Она даже отложила в сторону вилку, наблюдая, как он с аппетитом поглощает горячее дымящееся блюдо.
Но вдруг он вскинул голову и поймал ее восхищенный взгляд.
– Мой ланч был, конечно, вкусным, но малокалорийным.
– А вам надо набираться сил после работы…
– Точно.
– Дома вы себе что-нибудь готовите?
– Когда есть для кого. Только для себя мне лень возиться.
Изабел опять кивнула, прикидывая, как часто Бейарду приходить для кого-то стараться.
– Вы живете здесь дольше нас? – Стерн-Хаус находился не так уж далеко от коттеджа ее родителей, однако Изабел ни разу не была там.
Бейард отодвинул пустую тарелку и откинулся в кресле.
– Отец купил дом вместе с фермой. Пока его не избрали мэром города, все это имущество стояло в запустении. До этого я жил на работе, если можно так выразиться. У папы с Мартой был большой дом в Танбридж-Уэлс, но меня туда не пускали.
– Но почему? Боялись, что вы их попросту вышвырнете на улицу?
– Сегодня ночью вы слишком любопытны, – заметил Бейард почти ласково. – Компания «Стерн» с самого начала обещала высокие прибыли. Банкиры очень любили нашу фирму, так как в нее можно было прибыльно вкладывать деньги. Единственным темным пятном на ее репутации был мой отец – он ни в какую не желал вписываться в их правила. И галстук-то носил не так, и говорил, видите ли, неправильно, и вообще не был одним из них. Отец вел себя агрессивно и, наступая на головы конкурентам, семимильными шагами шел к успеху. А людская память ох какая долгая… Когда всем этим банкирам представилась возможность выкинуть его из кресла директора компании, они ухватились за этот шанс обеими руками. Конфиденциальность, конечно, хорошая штука, но отец меньше всего ожидал, что ему нанесут удар в спину. – Бейард мрачно улыбнулся. – Предательство подчиненных – вот самая противная вещь в мире.
– Но сейчас ведь вы босс.
Его лицо стало страшным, и Изабел невольно поежилась.
– Увидев отца подавленным и разбитым, я решил, что просто обязан вернуть фирме доброе имя. Я сделал все, что мог, и, хотя это может кому-то показаться жестоким, заставил погубивших отца людей на собственной шкуре испытать, через что пришлось пройти моему старику.
Бейард говорил жестко и сурово как никогда. Оказывается, он мог быть сильным и жестоким врагом. Как ни странно, это обстоятельство не отталкивало Изабел, но и не привлекало.
– Я не хотела навязываться, – мягко начала она, – просто подумала, что мы с вами, как вы недавно сказали, близкие соседи, а я ничего толком о вас не знаю. Вы не из тех соседей, что заходят по вечерам выпить чаю и обменяться свежими сплетнями.
– Отца никогда не считали полноценным членом здешнего общества. Я и не думал, что смогу войти в круг местных небожителей.
– Вы хотите сказать, что ваш отец был своего рода изгоем? – недоверчиво поинтересовалась Изабел.
– Ему удалось сколотить немалое состояние, но для некоторых он так и остался бывшим шахтером с простонародным выговором.
– Но, Бейард, это же смешно! Не все же люди таковы, как вы их себе представляете! – попробовала возразить Изабел.
– Нет, вы ошибаетесь. Все люди одинаковы, – настаивал Бейард.
– Мне кажется, вы перегибаете палку. Мои родители, к примеру, никогда не судят о людях по их происхождению. Ни разу в жизни я не слышала от них ничего подобного о вашем отце!
Коротким кивком Бейард дал понять, что принял ее слова к сведению, но остался при своем мнении.
– Отец мог бы, если б захотел, войти в так называемое высшее общество – ведь женился же он на Марте. Но его манера одеваться, разговаривать, не слишком изысканные машины, чересчур дорогая школа для сына – все это не придавало старику изысканности и светского лоска. Единственный правильный, с их точки зрения, поступок, который он совершил, – это женитьба на Марте…
– И это было вам не по душе?
Бейард посмотрел на нее с нескрываемым удивлением.
– Честно говоря, тогда мне это не понравилось, – тихо признался он. В юности Бейард был чересчур амбициозен и хотел, чтобы люди приняли его таким, какой он есть, без всяких протекций со стороны мачехи.
– И поэтому вы никогда не делаете первый шаг. Если кто-то хочет стать вашим другом, пусть он сам идет вам навстречу, так? Неужели вы еще не повзрослели? Не бойтесь, никто вас не обидит.
Изабел вовремя прикусила язычок. Она и так зашла слишком далеко, к чему рисковать? Эта беседа уже позволила ей наполовину раскусить характер несгибаемого Бейарда Стерна. Теперь ей стало легче понять его.
– Вы играете нечестно, Изабел, – попенял ей Бейард.
– Это зависит от тех, с кем я играю. – Не слишком удачное замечание напомнило Изабел об обществе, к которому, по мнению Бейарда, принадлежала и она. Лукавая усмешка моментально покинула ее личико. Не принесут ей счастья эти доверительные отношения. – Ну что ж, десерта не будет, – сказала она довольно резко.
– Соблюдаете диету? – Его оценивающий взгляд смело пробежался по ее фигуре.
– Ага, для развлечения.
– Скучновато развлекаетесь.
– Вовсе нет. Еще я курю травку, напиваюсь до чертиков и устраиваю шумные вечеринки со стриптизерами.
– Хотите убедить меня, что на самом деле вам чужд подобный досуг?
От одного вида его презрительно скривленных губ у Изабел кровь закипела в жилах. Как же это подло с его стороны! А жизнь и есть довольно скверная штука, горько подумала она. И не стоит проливать крокодиловы слезы от жалости к самой себе.
– А вы, значит, пытаетесь мне доказать, что в вашем мире – чудеснейшем мире – большого бизнеса – совсем нет места грязным сплетням, коррупции и подлогам?
– Вы на кого это, черт возьми, намекаете?! – вызывающе спросил Бейард.
– Успокойтесь, не на вас. Чтобы обвинять, нужно располагать точными фактами.
Повисла угрожающая тишина.
– Так-так… Пожалуй, более вежливо выразиться невозможно, – тихо произнес Бейард, – чтобы обозвать кое-кого… узколобым кретином.
Какой же вы догадливый, дражайший мистер Стерн! – усмехнулась Изабел, а вслух заметила:
– Вы – мой гость. Хоть моя мама и была довольно-таки либеральным родителем, на счет гостей правила нашего дома всегда оставались строгими.
– С каких же это пор, Изабел, вы стали прислушиваться к маминым советам?
