- Кто? - Яна недоуменно уставилась на Виталика. Неужели она чем-то себя выдала?
- О госте, конечно. О ком же еще? Собирается учить, как нужно работать, будто мы без него не знаем.
- Точно, - подал голос Вороной. - Не слишком ли он молод для этого, как думаешь, Дуб?
- Ага.
Первый случай на ее памяти, когда эти двое хоть в чем-то согласились друг с другом. Но Яну это не радовало. Она возмутилась.
- Думайте, что говорите! Человек приехал с благородной целью, оборудование привез, будет наших людей лечить, возможно, даже спасать. Мог бы себе спокойно сидеть в своей Канаде и не трястись по нашим ухабам. А вы тут не к месту гонор показываете, вместо того, чтобы поддержать.
Дубовский только хмыкнул, а Сергей спросил прямо:
- Ты чего раскипятилась, Синичка? Прямо раскраснелась вся.
- Я не раскраснелась.
- Мне, допустим, виднее, - не унимался Вороной, а Виталик отчетливо скрипнул зубами. - Может, хочешь сама у него поучиться? Что, понравился?
Два подозрительных мужских взгляда Яна терпеть не собиралась, поэтому запальчиво, хотя и тихо, произнесла:
- Понравился. Довольны? Если нужно будет, то и учиться к нему пойду.
Видимо, такого ответа от нее никто не ожидал, и в разговоре возникла пауза, которой воспользовался пожилой анестезиолог, хмуря кустистые брови и грозя им толстым коротким пальцем:
- Не стыдно, молодежь? Мешаете. А я уже старый, плохо слышу. Угомонитесь, наконец.
Яна злилась на ребят, а еще больше на себя, но больше говорить на щекотливую тему не собиралась, поэтому с непокорным видом выпрямилась на стуле, скрестила руки на груди и плотно сжала губы, чтобы не сказать что-то еще, такое же откровенное.
Сергей примирительно прошептал ей на ухо:
- Да ладно, не обижайся. Мы пошутили. Правда, Дуб? - Дождавшись утвердительного кивка Виталика, Вороной легко потрепал Яну по плечу. - Ты тоже пошутила. Согласись. Ты ж не знаешь этого мужика совсем. А, Синичка?
Яне совсем не хотелось признаваться в своем коротком знакомстве с Остапом. К тому же Сергей по-своему прав. Что она знает о нем? Кроме того, конечно, что он замечательно целуется.
- Ты прав.
- Вот и ладненько.
Вороной в знак примирения слегка приобнял ее, а Дубовский тут же толкнул его в плечо. Воспользовавшись случаем, Яна освободилась от дружеского объятия.
Затем она поймала быстрый зеленый взгляд. На этот раз хмурый.
- Ну, как, нравится?
Если пыхтящий над ней окулист еще раз задаст подобный вопрос, она просто столкнет его на пол. Надоел уже со своей заботой. "Тебе удобно?" "Не жестко? "Может, помедленнее?"
Не могла же Виктория сказать этому очкарику, что именно так ей и нравится - жестко и стремительно. Приходиться довольствоваться тем, что есть. Во всяком случае, пока она не подыщет кого-то другого на его место.
Вика почти силой затащила мужчину в свой кабинет. Он был не против переспать с очаровательным психологом - но в уютной постели, с комфортом. Вика же не желала ждать, пока закончится рабочий день. Подгоняла необходимость расслабиться, избавиться от злости, которая жгла ее мозг все то время, пока она сидела на медсовете и наблюдала за троицей "голубков".
Какой же проворной оказалась эта тихоня Синичка. Сумела таки прибрать к рукам Виталика. И как только ей это удалось? Отдалась ему, не иначе. По какой еще причине у мужчины может появиться подобный собственнический взгляд?
Виктория от нечего делать все больше заводила себя размышлениями по этому поводу. А о чем еще ей думать? Не о пациентах же.
Выступавший с докладом иностранец выглядел очень красивым, но слишком сдержанным и, скорее всего, недостаточно обеспеченным, что в глазах Вики было почти самым большим его недостатком. Хотя... Нет, возможно, позже. Чтобы заполучить такого типа, требуется много времени и терпения. Ни того, ни другого ей как раз и не хватало.
Как же она недооценила маленькую пройдоху?
Вика кое-как сумела смириться с тем, что Сергей не захотел иметь с ней ничего общего. Однако непонятно, как он согласился терпеть еще одного мужчину рядом со своей драгоценной Яной? Может, она спит с ними обоими? Нужно обязательно поквитаться со всеми - побыстрее и побольнее. Но как это сделать?
Слишком много неприятных вопросов и мало ответов, а Вика любила контролировать ситуацию. Ей просто необходима спокойная, трезвая голова. Существовал единственный способ - необходимо заполучить в свою постель хоть какого-то мало-мальски приличного мужика без особенных претензий. Иначе она точно сопьется от одиночества и злости.
Тут то ей под руку и попался моложавый окулист, давно не спускающий с нее масляного взгляда. Он случайно оказался рядом. Вика, покровительственно улыбаясь, позволила очкарику поразглагольствовать о единении душ и тел, о знаках судьбы и ее прекрасных глазах, а затем без угрызений совести уложила на кушетку в своем кабинете. Мужчина очень быстро забыл о высоких материях и невесте. О последней он неразборчиво пробормотал несколько слов уже на пороге, и перешел к земному и насущному, чего Вика и добивалась.
Но окулист оказался не таким искусным любовником, как Вик или хотя бы Родзинский, и ей пришлось помечтать, чтобы получить удовлетворение. Ничего не помогало до тех пор, пока она не вспомнила об Эдде. И тогда Виктория взорвалась.
Ничего не изменилось. Никто другой не знал, что ей нужно в постели. Но Эд - неизвестно где, и поэтому она улыбнулась и потрепала своего любовника по спине.
- Замечательно. Встретимся вечером у меня дома. - Увидев проблески сомнения в его близоруких глазах, Виктория ехидно добавила, - Ты же не хочешь, чтобы твоя невеста узнала о нас?
Глава 8
- Нам всем придется потрудиться, уважаемые коллеги.
Яна не могла оторваться от вдохновленного лица Остапа. И не только она. Все женщины, присутствующие в ординаторской, слушали его почти с благоговением, будто он лирику читал, а не предъявлял требования к работе.
Она почти не слышала слов, обращая внимание лишь на модуляции его голоса, убедительные и искренние, на сдержанные, но уверенные движения рук, удивительные глаза, то скрытые за веками, то вспыхивающие ярким зеленым пламенем. И от этих вспышек у Яны каждый раз перехватывало дух.
Ей так хотелось просто подойти к нему и сказать "Привет!". Яна имела такую возможность перед тем, когда заведующая отделением собрала их всех для разговора, но не решилась. Не хотела навязываться.
Она уговаривала себя, что не обиделась. В конце концов, Остап не давал ей никаких обещаний. А насчет свидания мог и передумать. Прошел целый месяц, и за это время многое могло случиться.
Ответив на вопросы, Остап быстро закончил совещание, и Яна, обреченно вздохнув, вместе со всеми двинулась к выходу. Хотя шла она очень медленно, стараясь задержаться, еще надеясь, что Остап все же ее окликнет, и ругая себя за наивность, входная дверь неумолимо приближалась.
