Возможно, таким способом она пыталась отвлечь его от беспокойства об отце или, что более вероятно, от мыслей о Яне, но его терпение через три часа перелета закончилось. Чтобы не нагрубить, Остап откинул голову на спинку кресла, закрыл глаза и сделал вид, что спит. В какой-то миг он на самом деле уснул, и ему приснилась Яна. В ее больших серых глазах плескалась грусть, а губы слегка шевелились, словно она что-то говорила, но он не понимал слов. Потом ее лицо заслонил образ отца, укоризненно качающего головой.
Тревожный сон прервала стюардесса, сообщившая, что полет подходит к концу. Хелена некоторое время дулась, обиженная его невниманием, но очень быстро вернулась к своим баранам. Лучше бы она продолжала сердиться.
Помогая нести ее багаж, Остап молча проводил женщину к стоянке такси. Когда Хелена поняла, что он не собирается ехать вместе с ней, она предприняла попытку выйти из автомобиля. Устав от необходимости сдерживать себя, Остап засунул голову в салон и решительно заявил:
- Езжай домой, Хелена. Спасибо за беспокойство, но все остальное я сделаю сам.
- Я только хочу помочь. Мне нужно быть рядом.
Женские глаза наполнились слезами, но они не тронули Остапа. Хелена может сколько угодно обвинять его в неблагодарности и черствости, но он устал быть вежливым и не просил ее о помощи.
- Это семейное дело.
Хелена вздрогнула, словно он ее ударил, и отвернулась. Остап закрыл дверцу и направился к автобусной остановке. Если она продолжит свои преследования, ему придется придумать что-то более радикальное. Интересно, как мужчины отваживают назойливых поклонниц? С этой проблемой он столкнулся впервые.
Нужный автобус лишь на половину заполнился пассажирами, и Остап устроился у окна. Он взглянул на часы и вспомнил, что не перевел стрелки.
Почти семнадцать. Где сейчас Яна? Задержалась в больнице или отправилась домой? Скорее всего, девушка снова у постели женщины с блокадой сердца. Получила ли она цветы?
В ожидании рейса он бродил вдоль киосков, пока не остановился возле маленького цветочного магазинчика. В душном от дурманящих запахов помещении дремала молоденькая продавщица. Чем-то она напомнила ему Яну, и Остап подумал о том, что ни разу не дарил ей цветов. Как так вышло?
Конечно, можно оправдать себя занятостью и редкими встречами. Из больницы они торопились в маленькую квартирку, думая вовсе не о цветах. Хотя, откуда ему знать? Возможно, Яна мечтала о них, но молчала, в то время как он стремился к телесной близости. Она никогда ничего у него не просила, не говоря уже о требованиях. Эта девушка отдавала ему себя, в то время как он пользовался ее добротой.
А признание в любви перед расставанием... Он словно застолбил ее для себя, как настоящий эгоист. Как его отец когда-то давно.
Остап попытался вспомнить, дарил ли отец цветы его матери, и не смог. Подарки старшего Дороша всегда отличались практичностью: кофеварка, пылесос, чайный сервиз. Мама все это оставила в их доме, когда уходила к другому мужчине. Неужели он идет по стопам своего отца?
В маленьком магазине не предусмотрели доставку цветов, но Остап уговорил продавщицу воспользоваться курьерской службой и расплатился за услугу наличными, включив в них чаевые. Он подписал карточку и попросил девушку выбрать подходящий букет самостоятельно.
Остап надеялся, что Яне понравился сюрприз. Он достал мобильный и набрал СМС.
Худощавая пожилая женщина с темными, собранными на затылке в узел крашенными волосами - заведующая гинекологическим отделением, отложила в сторону результаты обследования и воззрилась на Вику над очками, сползшими на кончик носа. Несмотря на решительный настрой, Виктория почувствовала себя неуютно. Именно это необычное чувство заставило ее вздернуть подбородок.
- Я настаиваю.
- Деточка... Извините, что я вас так называю, но вы мне в дочери годитесь. А свою дочь я бы выдрала ремнем за такие намерения. - Она сняла очки и устало потерла пальцами глаза. - Настоятельно рекомендую подумать еще раз. Срок для аборта предельный. Велика опасность осложнений. Существует вероятность, что вы не сможете снова забеременеть.
Она знала это, но в этот миг ей не хотелось об этом думать. Единственное, к чему Вика стремилась, ударить Эда как можно больнее. Заставить его страдать так же сильно, как мучится она. Испытать боль неизмеримо большую, чем ту, которая пронзила ее и не отпускала до сих пор, когда он взял за руку другую женщину. Ее подобным образом он не касался никогда. Интимнее, страстно, собственнически - да, и не единожды, но нежно... Господи, как же нежно он смотрел на Синичку, будто не существовало женщины лучше!
- Не собираюсь менять решение, поэтому не тратьте время попусту. Анализы готовы, и я хочу покончить со всем уже сегодня.
- Послушайте, Виктория, не мне вам советовать, но...
- Вот именно. Прошу вас воздержаться. Мне с этим жить.
- Не только вам. Вы думаете, что врач, делающий аборт, остается безразличным, лишая возможности маленькую жизнь появиться на свет? Это событие оставляет невидимые и не сразу осознанные шрамы на его душе, даже если аборт необходим, чтобы спасти жизнь женщины. Поверьте, я знаю, о чем говорю. Но сейчас речь не обо мне. - Заведующая отделением снова надела очки, будто отгородившись от Вики, захлопнув на миг приоткрывшуюся дверь в собственный внутренний мир. - В наше время мать-одиночка давно не редкость. Многие женщины прибегают к искусственному оплодотворению, чтобы испытать радость материнства.
- Мы теряем время. У меня еще много дел. Нужно что-то подписать?
Доктор покачала головой и протянула Вике бланки с результатами обследования.
- Зайдете в кабинет к регистратору, она заполнит медицинскую карточку. После этого подождите немного в холле перед отделением. Когда все будет готово к операции, вас позовут.
Устроившись на удобном диванчике в просторном холле, Вика открыла один из журналов, разбросанных на журнальном столике. Она машинально листала страницы, но не запомнила ни единой картинки, не говоря уже о статьях. Адреналин бурлил в ее крови, в предчувствии того, что должно произойти.
Пытаясь хоть как-то успокоиться, она напомнила себе, что однажды уже проходила через это. Юная, испуганная, растерянная, она так до конца и не осознала, что с ней сделали, а потом всеми силами пыталась забыть. К тому же в прошлый раз она лишилась частички человека, ради которого решилась на вмешательство. А в этот раз...
С горечью в душе, Вика подумала о том, что сегодня она собирается сделать аборт назло все тому же мужчине - единственному, к которому испытывала сильную привязанность. В этот раз ее никто не заставляет, кроме собственной обиды и растоптанных чувств.
С нее хватит. Эд достаточно командовал, вертел ею, как хотел. Она докажет ему, что он ей не указ, что она способна принимать самостоятельные решения. Пусть увидит, что она не так уж нуждается в нем, как он думает. И если он после этого не захочет иметь с ней дело... Если он ее бросит...
