«Зимой 1984-го меня вызвал начальник политотдела, — писал капитан 2-го ранга Александр Львов в «Красной Звезде». — В кабинете у него покуривал посторонний штатский в легкомысленной для наших краев дубленке.
— Знакомьтесь, журналист из «Комсомолки» Михаил Хрома-ков. Пробудет здесь три дня. Будет писать, — «начпо» помолчал, — о «К-129»…
Мы вышли с Михаилом на крыльцо политотдела, закурили. Внизу у пирсов чернели корпуса лодок, таких же, как «К-129». На них копошились матросы, шел обычный день.
— А с чего вдруг «Комсомолка» взялась за это?
— Понимаете, в газету пришло письмо, — протирал очки корреспондент, — от матери матроса Лисицына. Жаловалась: дескать, вот уже много лет сын не пишет. И не возвращается домой. Мол, почему на флоте так долго служат? Мы обратились в Минобороны, а сын, оказывается…
Через час в «секретке» на плавказарме я перевернул все, пока нашел два запыленных тома посмертной переписки по личному составу «К-129». Листали старые документы на плавмастерской «ПМ-150», где устроил журналиста со всеми удобствами. Убивало необъяснимое: извещение о смерти по какой-то причине не ушло семье только этого моряка. Здесь были командировочные (офицеры соединения ездили во все семьи погибших), какие-то счета, фотографии, множество других бумаг по каждому члену экипажа. Но не по этому парню… Оказалось, он писал стихи. Я и сейчас помню, как капитан 2-го ранга Сергеев, человек, далекий от всяческих сантиментов, на память произнес четыре строки:
И даже чайки не поверят,
Когда сквозь утренний туман
Всплывет вдруг «К-129»,
Подмяв под корпус океан…
Перед отъездом журналист попросил меня, чтобы мы завернули на склад, где матросы молодого пополнения получают обмундирование. Из пыльного фанерного ящика на стеллаже Михаил достал новенькую бескозырку.
— Такую носил Лисицын?
— Да.
— Пошли ее матери.
На аэродроме в Артеме он сжал мне руку:
— Я напишу об этом парне. Обязательно. Вот увидишь!..
Но я знал: он не напишет. Что может он написать?»
Замечательные подробности истории незаурядной семьи Лисицыных рассказала в интервью одной из краснодарских газет родная сестра погибшего Евгения Лисицына — всемирно известная исполнительница органной музыки, долгие годы она была «примой» Домского собора в Риге:
«Тульские мы. Самоварщики-оружейники. А прапрабабушка моя была кормилицей Льва Николаевича Толстого. Существует семейное предание, что он ее очень любил, навещал в ее деревенской избе, печь там выложил своими руками… Деревня, в которой жили предки моей мамы, называется Житово, это рядом с Ясной Поляной. А дедушка был гармонщик. Делал гармошки. Мама моя помнит, как — маленькой — вставляла в дедушкины гармошки перламутровую инкрустацию. Папина родня из самой Тулы. Говорят, видели самовар середины прошлого века, на котором было написано «Лисицынъ». А дедушка отца был книготорговец Белов. Начинал с нуля, сам выучился, начал торговать, разбогател, у него было несколько больших домов и магазинов в Туле и Москве.
В 49-м г. папа, мама и мы с братишкой перебрались на Урал, в Челябинск-40. Папа работал на знаменитом комбинате «Маяк», страшно засекреченном, где в 57-м г. произошел памятный взрыв. Сейчас наш номерной городок переименовали в Озерск. Брат мой Володя пошел служить во флот, сам выбрал, говорил: «Хочу туда, где интересно. Будет что внукам рассказать…» Он был членом экипажа той подводной лодки К-129, которая бесследно исчезла в Тихом океане близ Гавайских островов. Страшная трагедия пришла в семью. Помню, я неделю не в этом мире была. Чтобы уберечь родителей от воспоминаний, перевезла их в Латвию, они прожили там 10 лет и переехали в Москву».
25. Коротицких Виктор Васильевич, 1947 г. рождения, матрос, старший гироскопист. Сведений нет.
26. Саенко Николай Емельянович, 1945 г. рождения, старшина 2-й статьи, командир отделения старта. Сведений нет.
27. Чумилин Валерий Георгиевич, 1946 г. рождения, старшина 2-й статьи, командир отделения торпедистов. Сведений нет.
28. Костюшко Владимир Михайлович, 1947 г. рождения, матрос, торпедист.
Призван в 1966 г. из г. Усть-Кута Иркутской области.
Родственники не найдены, правительственная награда не вручена. Опознан по документам и личным вещам специалистами ЦРУ США на борту «Хьюз Гломар Эксплорер». Похоронен в Тихом океане.
29. Маракулин Виктор Андреевич, 1945 г. рождения, старшина 2-й статьи, командир отделения электриков торпедных.
Призван в 1964 г. из г. Шелехова Иркутской области
30. Терешин Виктор Иванович, 1941 г. рождения, мичман сверхсрочной службы, старшина команды радиотелеграфистов. Сведений нет.
31. Архипов Анатолий Андреевич, 1947 г. рождения, матрос, радиотелеграфист.
Его фамилия отсутствовала в списке награжденных орденом Мужества посмертно, поступившем в областной военкомат из Министерства обороны РФ.
Призван из г. Перми, жил вроде бы на улице Старцева. Но его родных разыскать тоже не удалось. Возможно, они проживают в городе Салават.
32. Нечепуреико Валерий Степанович, 1945 г. рождения, старшина 2-й статьи, командир отделения радиотелеграфистов. Сведений нет.
33. Плюснин Виктор Дмитриевич, 1945 г. рождения, старшина 2-й статьи, командир отделения мотористов.
Призывался в г. Березники Пермской области
34. Тельнов Юрий Иванович, 1946 г. рождения, старший матрос, старший моторист. Сведений нет.
35. Зверев Михаил Владимирович, 1945 г. рождения, старший матрос, старший моторист.
Призывался в Пермской области, проживал в поселке Яйва.
36. Шишкин Юрий Васильевич, 1946 г. рождения, матрос, старший моторист. Сведений нет.
37. Васильев Александр Сергеевич, 1947 г. рождения, матрос, моторист.
Письмо, пришедшее на камчатский корпункт газеты «Боевая вахта» из Амурской области, от Валентины Сергеевны Чертковой, сестры погибшего на К-129 матроса Александра Васильева.
«Недавно мы с сестрой узнали, что по Камчатскому телевидению шла серия передач о К-129… На этой лодке был и наш брат, Васильев Александр Сергеевич. Он служил уже третий год, ни разу не был в отпуске. В феврале 1968 г. мы получили от него последнее письмо, в котором он писал, что после этого похода командование обещало отпустить его домой — уже совсем.
А в августе мы получили извещение, что Саша погиб, и захоронения на берегу нет. Потом приезжал из части офицер, привез 100 рублей денег, собранные, как он объяснил, матросами, и от себя — белый платок. Он сказал, что подробности гибели лодки неизвестны. И еще сказал, что на берегу будет установлен памятник погибшей лодке и нас позовут на открытие. И все.
Никто о нас больше не вспомнил. Хотя мы и писали в часть, спрашивали, когда будет открыт памятник. Но нам никто не ответил.
