– Я никогда об этом не задумывалась, – призналась Кира.
– Правильно. А после сегодняшнего вечера могла бы больше никогда ни о чем не задуматься…
Кира вздрогнула:
– Как ты думаешь, что им было надо?
– Кошелек или жизнь?
– У тебя все шуточки…
– Давай лучше вернемся к ножам, – Максим уверенно сменил тему. – Ты, например, не знаешь, что граждане нашей замечательной страны могут совершенно спокойно оказывать сопротивление нападающему… если сочтут, что их жизни что-то угрожает?
Кира фыркнула:
– Можно было догадаться.
– А что куча самых разнообразных ножей сертифицирована как хозбыт и не возбраняется к ношению кем угодно?
– Вот как…
– Именно, – кивнул Максим, – и, к твоему сведению, мой нож – самый что ни на есть хозяйственно-бытовой. Там, яблоки порезать, вскрыть полиэтиленовую упаковку… У меня даже сертификат на него есть, если что.
– Да ты, я смотрю, неплохо подготовился. – Кира вскинула брови.
– Я парень не промах.
Она уже успела это заметить.
– Подкованный.
– Именно.
Теперь смеялись оба – смеялись с удовольствием.
Неожиданно Кира зевнула…
Максим отреагировал мгновенно:
– Слушай, я же черт знает, сколько времени назад взялся доставить тебя домой, а цель до сих пор не достигнута! Странно, что дорогие гости еще не оборвали мне телефон. Впрочем, я вполне мог оставить его дома, у зеркала. Давай, собирайся, тебе давно полагается видеть третий сон. Как ты себя чувствуешь? Лучше?
Кира с удивлением обнаружила, что, оказывается, последние признаки дурноты давно улетучились в неизвестном направлении.
– Все в порядке, – кивнула она.
– Отлично, – отозвался Максим и кивнул официанту, чтобы тот принес счет.
Счет появился перед ними на столе через полторы минуты.
Максим вложил в него карточку и вдруг смущенно взглянул на Киру:
– У тебя… У тебя, случайно, не найдется мелочи? Не брал с собой бумажник. Нужно оставить что-то на чай официанту.
Кивнув, Кира полезла в сумку. Она извлекла оттуда кошелек, открыла его… Пожалуй, она чересчур широко приоткрыла отделения, просматривая их. По крайней мере, цепкий взгляд Максима отметил внутри одну-единственную сотню.
Ее Кира и протянула Максиму.
«Черт. Вот черт! Теперь мне точно будет не отвертеться от его статей. Надо же, как глупо получилось».
До Кириного дома они добрались без приключений. Но Максим настоял на том, чтобы проводить Киру до дверей квартиры.
– Не хочу, чтобы в подъезде обнаружились еще какие-нибудь сюрпризы. Инна мне не простит, если с тобой что-то случится.
Максим облокотился на дверной косяк. Кира, которая уже перешагнула через порог, нашаривала выключатель.
Когда в коридоре вспыхнул свет, она повернулась к Максу с выражением крайней благодарности и признательности на лице.
– Спасибо за все… все. И за теплый прием, и за то, что отвез домой.
– Кстати, – Максим вдруг вздернул левую бровь, – я тут подумал… Не рассказывай Инне про этот эпизод с ножом, пожалуйста.
Кира с недоумением уставилась на него.
Неужели…
Он тоже что-то… почувствовал такое?
Но объяснение оказалось крайне простым:
– Она просто не любит всякие такие форс-мажорные ситуации. Волнуется за меня.
И Максим, перегнувшись через порог, чмокнул Киру в щеку.
– Спокойной ночи.
Почему-то этот прощальный жест удивил Киру меньше, чем просьба не делиться с Инной сегодняшним эпизодом с гопниками.
Может быть, он считает, что это приключение быстро их сблизило?
У Киры не было ответа на этот вопрос. У нее не было убедительных предположений.
Может быть, оттого, что ей самой в обществе Максима с самого начала было легко, удивительно комфортно?
Спокойно.
Уютно…
Хотя…
Что считать самым началом? Сегодняшнее знакомство, когда они впервые были по-настоящему представлены друг другу?
Или то мимолетное столкновение на Пушкинской, о котором, признаться, Кира привыкла думать, как о померещившемся?
* * *
Теплое молоко?
Вот уж нет.
Спасибо.
Кира с детства терпеть его не могла. Да, она признавала, что этот немыслимый коктейль из подогретого молока, топленого масла и меда весьма эффективен при болезнях горла. Но… Бр-р-р!.. Какая же это все-таки гадость.
Так что теплое молоко, как способ расслабиться, успокоиться и наконец-то заснуть, не выдерживало никакой критики.
Стакан холодной воды?
Сто грамм водки?
Да, только водки и не хватало в такую жару.
Кира лежала в постели. Ее взгляд бессмысленно и бесцельно бродил по темному потолку.
Мысли раз за разом возвращались к событиям сегодняшнего дня.
Это же надо… Надо же было такому случиться.
Почему именно они? Почему Максим, почему Инна?
Кира вполне ясно видела: теперь она, похоже, запросто может наведываться в дом Максима. Уже даже не как подруга Инны, а как «друг семьи».
Тьфу ты, черт. Тексты, сайты, подработка… Впрочем, от этого еще можно будет как-нибудь отговориться. В понедельник Кира приступает к новой работе. Ей в первое время наверняка будет не до подработок.
А потом Максим забудет об их разговоре. Найдет себе другого специалиста по текстам.
Инна… Кире очень не хотелось терять единственного на данный момент близкого человека. У них так хорошо все начиналось. В смысле, общение было легким, свободным и непринужденным. Кира надеялась, что оно было также интересным для обеих сторон.
Поэтому…
Поэтому от Максима нужно держаться подальше.
Кира скрипнула зубами от досады.
Почему ему понадобилось оказаться таким дружелюбным, таким обаятельным и неординарным?
Они ведь могли бы общаться как друзья.
Вполне могли бы.
Для этого нет никаких препятствий. Да, соблазн велик. Просто общаться. Хотя бы какую-то часть времени проводить рядом. А там… кто знает. Может, однажды они решили бы отправиться развлечься куда-нибудь втроем. И Макс взял бы с собой хорошего приятеля – просто так, за компанию, в пару Кире.
И Кира понравилась бы этому самому приятелю. И он тоже оказался бы интересным и преуспевающим человеком. И они влюбились бы друг в друга, а с Максом и Инной они смогли бы дружить семьями, и все были бы счастливы…
