Джамар спокойно прикурил сигарету и проговорил:
— Да, я один из них, знаю и обычаи и традиции своего народа, но не состою в ополчении, чтобы пользоваться большей свободой, нежели та, которую имею. Объездные пути есть везде. К селениям, указанным тобой, можно подобраться и не по основной дороге. Но патрули выставлены повсюду. Если нас задержат за холмами, которые окружают Афрани, то придется объясняться в изоляторе Хамена.
— И что ты предлагаешь?
— Я? — Джамар изобразил искреннее удивление. — Я и не должен ничего предлагать. Мое дело на завтра — вести машину, остальное — твои проблемы. Ко мне претензий у ополченцев не будет, если скажу, что ты пожелал проехать в Афрани. Ну а зачем тебе полуразрушенная деревушка, расположенная в десяти километрах от буферной зоны, придумай сам. Или запроси у начальства. Ведь это оно составляло план твоей работы, значит, должно было предусмотреть различные варианты.
От двери неожиданно донесся женский голос:
— Что ты притворяешься, Баха? Наверное, хочешь набить себе цену, да? Так она известна всем.
Джамар недовольно повысил голос:
— А тебя кто звал сюда, женщина?
— Я на таком же положении, что и ты. Сейчас говорит не женщина, которой действительно не следует вмешиваться в разговор мужчин, а агент, точно такой же, как и ты, Баха. Почему ты молчишь о том, что в Афрани проживает твой двоюродный брат?!
Сабих взглянул на Джамара.
— Брат? И ты ни слова не сказал о нем? Ты на кого работаешь, Баха?
— Ты и сам это знаешь.
— Начинаю сомневаться.
— Это твое право. Я не обязан раскрываться перед тобой, не имея соответствующего приказа из Анкары.
— Ты должен обеспечивать мою работу.
— Без приказа я никому ничего не должен.
— Ты хочешь, чтобы я доложил о нашем разговоре полковнику Банадиру?
Джамар понял, что переборщил. Ему было прекрасно известно, что положение Банадира во властной иерархии Турции только кажется невысоким. На самом деле он имеет очень сильное влияние и пользуется поддержкой самого президента. У него есть прямой доступ к нему, что позволительно весьма ограниченному кругу лиц. Этот полковник мог добиться увольнения любого генерала, причем не только в генеральном штабе.
— Хорошо. — Он поднял ладони. — Признаю, я немного переиграл. Но ты должен понять меня, Нури. Ты приехал, сделал свое дело и вернулся в благополучную Турцию героем, а нам с Висаль надо оставаться здесь и рисковать жизнью. Насчет брата я не сказал лишь потому, что ни разу не видел его. У меня с ним нет и никогда не было никаких контактов. Он живет сам по себе.
— А нам и не надо, чтобы ты питал к нему родственные чувства, — сказал Сабих. — Важен сам факт того, что в Афрани живет твой двоюродный брат. Тот факт, что ты не поддерживал никаких отношений с ним, играет на нас. Ты наконец-то решил познакомиться с родственником. Кстати, чем занимается твой брат?
— Насколько я знаю, он чабан.
— Прекрасно, вот у нас и повод поехать в Афрани. Как его зовут?
— Али Такур. Он сын младшей сестры моего покойного отца. Всегда жил в Сирии. Отец тоже не поддерживал отношения с ними.
— Вот и восстановим справедливость. Не дело родственникам враждовать между собой.
— Никто ни с кем не враждует.
— Но и не знается.
— Это так.
— Не дело не общаться со своими родственниками. Мы поедем к твоему двоюродному брату.
— Вряд ли застанем его. Чабаны пасут отары, а не сидят дома.
— Да не нужен он нам, пусть пасет своих баранов. Главное, повод для поездки есть железный. — Сабих заметно повеселел, бросил взгляд на Висаль. — Спасибо, сестра.
— Не за что, брат. — Она ушла.
Сабих потер руки.
— Так, повод у нас есть. Твоего брата мы вряд ли застанем в Афрани, и это к лучшему. Но нам придется какое-то время провести с его семьей, хотя бы для приличия, и соблюсти все традиции и обычаи гордого курдского народа.
— Не придется, — проговорил Баха.
— Почему? Это будет подозрительно. Афрани — небольшое селение, там все и всех видно. Наш приезд, разумеется, не останется незамеченным. Почему ты говоришь, что нам не придется общаться с семьей Али Такура?
— Она погибла.
— Как, когда?
— Два года назад. Жена Али с тремя детьми и ее брат поехали к родителям в Пальмиру. Тогда в Сирии уже бесчинствовали разные банды, выступившие против режима Асада. Одна из них захватила семью Али и убила всех. Перед казнью боевики издевались над ними. Они изнасиловали Рунак, жену Али, и двух дочерей, которым было двенадцать и десять лет, сына шести лет, а ее брата Сардара заживо сожгли. Женщине и детям потом отрезали головы.
— Откуда такая осведомленность, Баха? Ведь ты же никогда не видел своего двоюродного брата?
— О той истории долго говорили по всей провинции.
— Али не женился повторно?
— Нет. Об этом я узнал от одного человека, который торгует здесь. Он родом из Афрани. Мы случайно разговорились, когда я покупал у него муку.
Трагическая история курдской семьи не произвела на Сабиха никакого впечатления. Ведь боевики — союзники Турции, а курды — враги. Они не заслуживают иной участи. Будь его воля, он без раздумий уничтожил бы весь этот проклятый народ.
— Это значит, что нам все же придется навестить дом Али. Хотя бы для того, чтобы убедиться в отсутствии хозяина.
— К нам могут подойти сельчане.
— Ну и что? Ты знаешь о трагедии семьи брата, и это лишний повод наладить с ним отношения.
— Хорошо, но как объяснить твое присутствие в Афрани?
— Баха, ведь я же твой друг. Именно я уговорил тебя поехать к Али. Все просто. Нет ничего правдивее самого элементарного объяснения, тем более основанного на такой трагедии. С этим решено. А Висаль молодец.
— Я накажу ее.
— Нет! Не забывай, что она моя сестра, пусть и сводная. Вернемся к теме. Объяснение у нас есть, значит, по маршруту проедем. Теперь вопрос, как провезти с собой спутниковую станцию?
Сабих ожидал, что Джамар начнет убеждать его в том, что это невозможно, смертельно опасно, но Баха спокойно ответил:
— В этом-то как раз нет никакой проблемы. Сейчас даже у чабанов есть такие станции. Разумеется, не столь современные, как наша, но они имеются у многих. В некоторых районах, особенно у границы, где турки глушат мобильную связь, спутниковые станции являются единственным средством сообщения с другими населенными пунктами.
— Молодец. Если патруль спросит, есть ли у нас средства связи, мы предъявим нашу станцию и скажем, что везем ее твоему брату в подарок. У вас же не принято ходить в гости с пустыми руками, да?
