— Слушай внимательно. Первый удар по самой деревушке, с переносом огня на позиции ополчения. Необходима корректировка. Ты сможешь провести ее?
— Да.
— Скрытный выход из города возможен?
— Если говорю, что смогу корректировать огонь блуждающей установки, то возможен. По-моему, это ясно без дополнительных объяснений.
— Квадрат нанесения удара нам известен. Но в него выходит и территория, прилегающая к деревне. Ты должен будешь навести установку на селение и позиции.
— Я сделаю это, имея прямой контакт с лейтенантом.
— Когда возможно нанесение первого удара?
— Завтра часов в десять. В это время и до самого полудня на единственной улице Афрани много детей. Хватает и взрослых.
— Завтра в десять, — проговорил Дагар. — Хорошо. Где будешь находиться ты?
— Недалеко от деревни, на одном из холмов.
— Маршруты подхода и отхода продуманы?
— Так точно.
— Тебе придется быстро уходить, Нури.
— Я вернусь в город. Ошарашенные курды не успеют перекрыть все дороги и тропы. До высоты девять километров, местность сильно пересеченная. Часа на два хорошего хода.
— Много. За два часа курды успеют закрыть Хамен.
— Но раньше никак, господин майор.
— Значит, поступаем так. Ты выходишь на место корректировки, связываешься со мной…
Сабих прервал начальника разведки:
— Это будет часов в пять утра, господин майор.
— А вот перебивать старшего не следует, сержант. Если я говорю: выходишь на связь, то ты так и делаешь, не глядя на часы.
— Я понял, извините.
— Слишком много извинений. Но продолжим. Итак, ты связываешься со мной и передаешь точные координаты самой деревни и позиций курдов. После чего начинаешь спокойный отход. Как только окажешься в городе, вновь связь со мной. Затем вам с Джамаром надо показаться соседям.
— Мы можем проехать на базар. Там нас увидят многие.
— Да, это самый оптимальный вариант. С десяти часов вы должны быть на базаре, общаться там с торговцами.
— Понял, сделаю. Считаю, завтра же следует убрать Джамара.
— Не рано ли?
— У нас нет гарантии, что, узнав о результатах первого этапа акции, он не сдаст группу.
— Но нет и уверенности в том, что предаст.
— Когда расклад пятьдесят на пятьдесят, агент обязан устранить потенциальную угрозу.
— Все верно. Используешь свою женщину?
— Да.
— Ты обговорил с ней этот вопрос?
— В общих чертах. Сегодня обсудим подробности.
— Все должно выглядеть естественно.
— Конечно, мне попадать в руки курдов никакого резона нет.
— В данном вопросе действуй по обстановке с обязательным докладом мне.
— Само собой.
— Все?
— Да. Окажусь у Афрани, свяжусь с вами. Ориентировочно около пяти часов утра.
— Хорошо. Если не выйдешь на связь до семи утра, это будет означать твой провал. Такое очень нежелательно, Нури.
— Провала не будет.
— Тогда до связи!
— До связи, господин майор!
Сабих отключил станцию, привел в действие устройство блокировки несанкционированного доступа, убрал ее и вышел в коридор.
В его конце у двери стояла Висаль. Она увидела названного брата и вышла во двор.
Сабих тихо подошел к большой комнате. Дверь была приоткрыта. Он заглянул внутрь.
Возможно, Джамар и собирался следить за женой, но прилег под открытым окном и сразу же уснул. Он не притворялся, спал крепко, по-настоящему.
Сабих вышел из дома.
Висаль успела поставить на топчан корыто, наполнить его водой, замочить кучу одежды.
Он подошел к ней и сказал:
— Ты неплохо придумала, Висаль.
— Я и в самом деле собиралась стирать, — ответила она и засыпала в воду соду. — Но давай поговорим быстрей. Неизвестно, сколько проспит Баха.
— Скоро он уснет навсегда! — заявил Сабих.
— Скоро, это когда? — не отрываясь от стирки, равнодушно спросила женщина.
— Завтра.
Она бросила на него быстрый взгляд.
— Уже завтра?
— Да. Ночью я уйду из города, утром вернусь…
Женщина прервала Сабиха:
— Ты собираешься ночью пройти через охрану?
— Твой муж показал, как сделать это.
— Каким образом?
— Начертил маршрут на карте.
— Я могу взглянуть?
— Конечно.
Сабих достал карту, показал женщине.
Та посмотрела и задала вопрос:
— А как ты выкрутишься, если попадешься патрулю в городе?
Сабих рассказал о варианте с больницей и добавил:
— Так что ты будь готова изобразить сильную боль в области живота, если я вернусь в сопровождении ополченцев и медика.
— Я-то изображу, Нури, да вот только больница в стороне от маршрута, проложенного Бахой. Ты, человек не местный, конечно, можешь и сбиться с пути, но для патруля это не оправдание. Да, честно говоря, заблудиться в городе невозможно.
Сабих чертыхнулся, сплюнул на землю.
— Шайтан! Этот подонок решил подставить меня?
Висаль пожала плечами.
— Может, сам ошибся?
— Ты-то веришь в это?
— Нет!
— Значит, он специально подставляет меня. Но почему, Висаль? Ведь если я попаду в руки ополченцев, то ему и тебе тоже несдобровать.
— Баха прекрасно понимает, что ты не дашься ополченцам живым.
— Пусть так, но приехал-то я к вам.
— Ну и что? Не пустить тебя в дом он не мог. Закон гостеприимства. Баха не знал, что у тебя есть другие документы и чем ты занят на самом деле. Он считал, что ты хотел повидать сестру. Вот и все.
— Сволочь!
Женщина промолчала.
— Тогда укажи мне безопасный путь, — попросил Сабих.
— Возьми левее того маршрута, который указал Баха, ровно на один квартал, прямо от нашей усадьбы. Тогда твой путь пройдет рядом с больницей.
— Ты сегодня должна договориться с соседом насчет квартиры и машины. Хотя нет, рано. Все это после устранения Бахи.
— Мне нужен твой яд и сигнал, когда применить его.
Сабих вытащил из-за ворота рубашки небольшую ампулу.
