— Авраз, это Ислам. Со мной только что связывался командир «Ми-8», на борту которого находятся журналисты и охрана из состава подразделения сирийского спецназа.
— Ну и что? К тебе гости, ты и встречай.
— Авраз, у меня, сам знаешь, люди наперечет.
— Но и у меня лишних нет. Тем более что я и сам через час покину город.
— Ты куда-то уезжаешь?
— Ислам, мы друзья, но все же не надо задавать вопросы, на которые я не имею права ответить даже хорошему другу, а не только главе администрации. Извини и найди кого-нибудь из своих бездельников встретить журналистов. Они хотят посмотреть на Афрани, туда доедут без проблем. В деревне их встретит и возьмет под охрану Сахади. Я распоряжусь.
— Хоть так. Спасибо.
— Не за что. Обнимаю. До связи.
— До связи.
Переговорив с главой администрации, командир ополчения вызвал к себе своего помощника, телохранителя и верного товарища Вессама Хайдура.
Тот скоро пришел. Сегодня они уже виделись. Хайдур сопровождал командира от дома до штаба.
— Да, Авраз?
— В девять часов с базы Хмеймим к нам вылетает группа российского спецназа.
— Хорошая новость. Почему я узнаю о ней только сейчас?
— Извини, но где-то рядом работает враг. Я имею в виду корректировщика, который наводил реактивную установку турков на деревню Афрани. Им может быть кто угодно. Не подумай ничего плохого: ни тебя, ни водителя, ни командира отряда в деревне никто не подозревает. Но раз существует предатель или засланный агент, то, согласись, страховка лишней не будет.
— Я понял тебя. Значит, русские все же откликнулись на твою просьбу?
— Да, отозвались, но мне представляется, что чисто формально. Начальник разведки базы Хмеймим предупредил меня, что у спецназа будет всего двое суток на работу. А что можно сделать за это время? Думаю, русские решили, что отказать нам совсем никак нельзя. Полный разлад отношений им не нужен. Да и нам, признаться, тоже. Вот они и решили послать группу на пару дней. Получится, что помощь вроде бы оказали.
Хайдур посмотрел на командира и заявил:
— Думаю, ты предвзято относишься к русским, Авраз. Я считаю их нашими друзьями. По крайней мере, они не обманут, как те же американцы. Янки обещали нам новое оружие, где оно? А русские доставили партию автоматов, хотя мы их особо об этом и не просили.
— Не знаю. Время все расставит по своим местам. Мы договорились, что группа «Байкал» во главе с майором Жилиным не будет светиться в нашем городе. Они летят на вертушке. Где она сядет, мне неизвестно, но перед выходом к городу этот Жилин должен связаться со мной. Возможен вариант, что майор запросит и место посадки. В любом случае встреча с ними должна состояться вне Хамена, но недалеко от него, там, где никто посторонний этого не увидит.
— Разумно.
— Ты знаешь такое место?
— Есть небольшой равнинный участок между холмами у заброшенного кирпичного завода. Это в трех километрах от города. Там не должно быть посторонних людей.
— Хорошо, но это надо проверить. Сейчас восемь ноль две. Времени еще достаточно. Прошу тебя, съезди туда, посмотри. Если кого обнаружишь или что-то не подойдет, подыщи другое место, но особо от города не удаляйся.
— Сделаю. Один вопрос. Где ты думаешь разместить русских? Если им в город нельзя, то, значит, в открытом поле?
— Здесь им делать нечего. Их работа в Афрани. Мы перебросим туда группу на нашем автобусе.
— А если у русских другие планы?
— Интересно, какие именно? Что ж, послушаем, определимся.
— Я поехал. Мне взять твою машину или сходить за своей?
— Лучше на своей, Вессам. Моя может потребоваться мне. Да, к нам в город летит и группа журналистов. Русские, немцы, чехи. Среди последних женщина. Их перебрасывают на вертолете сирийской армии. Скоро он будет здесь.
— А вот это не совсем хорошая новость. Что они забыли в Хамене? Особенно немцы и чехи? С НАТО, в который входит Турция, у нас никаких отношений быть не может.
— Это же журналисты, Вессам. А они вне политики.
— Конечно. Как и в случае с американцами. Те тоже прилетели с разрешения властей Сирии, когда наше руководство договорилось о поставках оружия из США. Такие дружелюбные парни, истинные янки, даже костюмы ковбойские. Мы предупредили их, велели не снимать ничего, что касается нашей обороны и мест сосредоточения отрядов и техники. Они обещали. Покатались, попили виски, посетовали, что с женщинами здесь проблема, и уехали. А потом каким-то чудным образом в Анкаре оказались целые пачки снимков наших позиций у Руниси. Вскоре турки разнесли в клочья и их, и селение. Хорошо, что мы успели эвакуировать большинство населения до начала артиллерийского обстрела. Вот тебе и журналисты.
— Помню, Весам. Я, скорее всего, отказал бы этим журналистам в работе на нашей территории, если бы не двое русских. Среди них, кстати, Артюхов.
— Это тот, который со своим оператором во время боев работает?
— Да.
— Согласен, русским отказывать не стоило. Они дают правдивую информацию и размещают ее в открытом доступе.
— Так что пусть эта группа работает. Может, Запад как-то узнает, что вытворяют их партнеры по НАТО.
— Да, Авраз. Отправляйся.
— Удачи. Связь по необходимости.
Получив сообщение агента, который возглавлял группу охраны журналистов, майор Дагар снял трубку внутренней связи штаба и набрал номер командира бригады. Занято. Тогда начальник разведки решил сам пойти к полковнику Шафару.
Тот встретил его, едва закончив разговор с командиром батальона, дислоцирующегося тут же, при штабе.
— Проходи, майор, что у тебя?
— Событиями в Афрани заинтересовалась пресса.
— Не вижу в этом ничего странного. Кстати, что за пресса? Местная?
— Нет, группа из немецких, чешских и русских журналистов. Они скоро должны прибыть в Хамен.
— Я не понимаю, какое нам до этого дело? Или ты собираешься направить блуждающую установку на позиции для обстрела курдского города?
— Нет, это было бы глупо.
— Тогда что?
— Журналисты, насколько мне известно, собираются посетить Афрани.
— Вот как, — пробормотал командир бригады. — А среди них немцы и чехи?
— Да. Вы забыли о русских. Если немцы и чехи работают в связке с ними, то могут вынести ненужную информацию в свои СМИ. Более того, они додумаются обвинить в обстреле нас.
— Но для этого, майор, у них нет никаких оснований.
Дагар усмехнулся и осведомился:
— Когда журналистам нужны были основания? Они возьмут интервью у местных, снимут на камеры разрушения. Какой-нибудь пес, командир курдов, скажет им, что огонь велся из буферной зоны, а там могли находиться только турецкие подразделения. Русские легко докажут, что ни они, ни сирийцы туда не входили.
