— Из-за цветочков мы его и купили, — добавила Катька.
Капитан тяжело вздохнул и полез в пакет. Ковырялся он там недолго. И извлек винную бутылку. Резиновых или каких-либо других перчаток, как не преминули отметить про себя подруги, он при этом не надел. Что поделаешь, видимо, в эту глубинку еще не дошли последние веяния криминалистики.
Тем временем капитан осторожно приблизил свой большой, покрытый расширенными порами нос к горлышку бутылки и понюхал его. Потом еще и еще раз. Замерев, все ожидали его решения.
— Пахнет вином, — заявил капитан, отставляя бутылку в сторону.
— Еще бы! — фыркнула Мариша. — Там и было вино!
— Ничего, кроме вина!
Но капитан не собирался пускать дело на самотек.
— С этим разберется экспертиза, — уклончиво ответил он. — А мое дело — собрать улики. Девушки, скажите честно, у вас уже когда-нибудь снимали отпечатки пальцев?
— Никогда! Мы порядочные девушки! — тут же возмутилась Катька.
Мариша скромно промолчала. И лишь спросила:
— Зачем вам наши отпечатки? Мы вам и так скажем, что на бутылке будут наши пальчики.
— Будут? — оживился капитан.
— Мы же ее покупали, несли из магазина, а потом разливали из нее вино.
— По стаканчикам.
Капитан снова оживился.
— По стаканчикам! И где они? Где они, эти стаканчики?
Увы, пустые пластиковые стаканчики подруги сполоснули и оставили у себя в комнате в качестве емкостей для питья. Капитан прямо даже расстроился.
— Как же вы так неосторожно?! — воскликнул он с укором. — Они же теперь совершенно непригодны для экспертов! Ну да ладно! Все равно тащите их сюда!
Вскоре на столе образовался натюрморт из пустой винной бутылки зеленого цвета с узким длинным горлышком, четырех белых пластиковых стаканчиков и одного красного рваного пакета с нарисованными на нем розочками, который никто не догадался убрать со стола.
— Очень хорошо, — пробормотал капитан, явно не зная, что делать дальше.
Пришлось подругам ему подсказать, чтобы он записал их имена, фамилии и прочие паспортные данные. А также составил бы с их слов первичный протокол, который бы и дал им на подпись. С горем пополам все было сделано. И капитан, вспомнив о своем официальном положении, запретил подругам до поры до времени покидать пределы Алёхина.
— До какой поры?
— До какого времени?
— Три дня.
— Но мы не можем! У нас дела!
— Совершено убийство! — веско произнес капитан. — И вы находитесь под подозрением. Скажите еще спасибо, что я оставляю вас на свободе. Или вы предпочитаете провести это время за решеткой?
Нет, ничего такого подруги не предпочитали. Они же не дурочки. Ясное дело, куда лучше сидеть в сельской гостинице, чем в районной тюрьме. И их комнатка вдруг стала казаться девушкам невозможно уютной. Как это они раньше не замечали, в какой тут славный темно-зеленый цвет выкрашены стены. А потолок в желтых разводах от протечек с крыши? Это же чудо какое-то, а не потолок. Смотришь и не можешь наглядеться. Да и меблировка вполне достаточная. Скромно, но со вкусом.
В общем, под угрозой тюремного заключения подруги во многом пересмотрели свои прежние позиции. И поняли, что человеку для счастья нужно куда меньше, чем им представлялось всего несколькими часами раньше.
— Ну так решили! — произнес капитан. — Вы остаетесь тут. А я ищу убийцу.
И с этими словами он поднялся и вышел из комнаты, забыв винную бутылку и стаканчики и оставив подруг в состоянии, близком к шоковому. Улики забрал сержант Коля, вернувшись за ними через четверть часа. При этом он не скрывал от подруг, что пока, кроме них и Евгения, других подозреваемых на роль убийцы художника Владимира у капитана нету.
— Вот мы влипли! — в сердцах воскликнула Катька, когда за Колей-Николаем закрылась дверь. — Влипли так уж влипли! Посадят нас с тобой!
Маруська тоже почувствовала неладное. Она запрыгнула к хозяйке на колени и пытливо пыталась заглянуть ей в глаза. Но сегодня преданное внимание кошки Катьку не утешало. Нависшая над ней и Маришей беда была слишком велика, чтобы Маруська могла ее купировать своими скромными силами.
— Думаешь, капитан не найдет настоящего преступника?
— Этот деревенский чудак? Я тебя умоляю!
— И что нам делать?
У Катьки было несколько версий. Первая — это бежать. Но ее подруги отвергли сразу же. Вторая заключалась в том, чтобы просить приюта и убежища у настоятеля монастыря. Но это в том случае, если убитый, в убийстве которого подозревали теперь подруг, не был бы лично знаком с настоятелем. А так у настоятеля могло возникнуть вполне понятное желание наказать двух нахалок, лишивших его ценного работника. Так что этот путь спасения подругам после некоторого колебания также пришлось отвергнуть.
— И последнее, что мы можем сделать, чтобы спастись, это самим найти преступника!
Вот это понравилось Марише куда больше! Она вскинула голову и посмотрела на подругу.
— И с чего мы начнем?
Катька, которая, похоже, не ожидала такого быстрого согласия, слегка растерялась.
— Ну-у-у, — протянула она, — мы можем поговорить с другими трудниками. Владимир прожил в монастыре все лето. Они должны его хорошо знать.
— Точно! Вдруг у него тут были враги!
— Конкуренты!
— Другой художник, который тоже желал реставрировать Никольский скит.
Какая-то мысль прокрутилась в голове Мариши. Но быстро ускользнула. А вот версия с конкурентом была отвергнута прежде всего потому, что Владимир сам рассказал подругам, что в монастыре он единственный профессиональный художник. И потому роспись Никольского скита поручили именно ему. Никакой конкуренции.
Поэтому подруги сразу же принялись разрабатывать другую версию.
— А что, если он приехал в монастырь, потому что ему необходимо было где-то спрятаться?!
— Ага! Натворил чего-нибудь в большом мире. А тут решил пересидеть.
— Но враги все равно его нашли.
— И устранили!
Эта версия была всем хороша. За исключением одного-единственного момента. Кто бы ни явился из большого мира в монастырскую обитель, чтобы устранить художника, его должны были здесь видеть. А никого из посторонних, кроме двух подруг, возле Владимира тем роковым вечером не было.
— Так что эта версия опять же говорит не в нашу пользу.
— Но преступник мог спрятаться!
— Где?
— В лесу! В деревне! В конце концов, он мог замаскироваться. Или выждать, а потом уж нанести свой удар.
— С нами в автобусе приехала целая куча народу, — не согласилась Мариша. — И все они остались где-то в Алёхине.
