Однако Мариша уже смекнула, куда ветер дует. И, сопоставив рассказ Вениамина о том, что Владимира могли убить его бывшие подельники, которых он снабжал фальшивыми картинами, тоже вцепилась в Евгения.
— Мы все знаем! — внушительно произнесла она.
— О чем?
— Про то, чем занимался Владимир.
Евгений побледнел еще больше. И неожиданно заплакал. Это было до того странно, что подруги замерли на месте, глядя на рыдающего мужчину.
— Я не хотел, — плакал Евгений. — Он меня заставил! Сказал, что можно будет хорошо заработать! А мне так нужны деньги!
— У тебя же душевная травма! — возмутилась Катька. — И жена ушла. Зачем тебе деньги?
— А квартира? — воскликнул Евгений тоже с возмущением и даже рыдать перестал. — После развода с этой акулой — моей бывшей женой — у меня в лучшем случае останется комната в коммуналке. А я хочу квартиру! Я не могу в коммуналке! Всю жизнь в ней прожил, теперь хочу по-человечески!
— И ты убил друга? За тридцать сребреников?
— Нет! — отшатнулся Евгений.
— Сколько же тебе заплатили?
— Я никого не убивал! — завопил Евгений. — В чем это вы меня обвиняете? Я просто помогал Владимиру.
Видя, что мужик находится в шоковом состоянии, подруги решили ковать железо, пока горячо. Местечко для этого было достаточно безлюдное. И усадив Евгения на нагретый солнышком валун, Мариша встала напротив и приказала:
— Рассказывай!
Дальнейший рассказ Евгения поразил подруг до крайности. Конечно, они знали, что человеку не свойственно меняться, но все же в глубине души надеялись, что перерождение возможно. Но оказалось, что даже в святом месте мерзавец все равно останется мерзавцем, а слабак будет продолжать праздновать труса.
Одним словом, приехав ранней весной, в монастыре Владимир обжился. И, беспрепятственно гуляя по округе, наткнулся на старое монастырское кладбище.
Раньше тут стояла старинная деревянная церковь. Но дерево, как известно, непрочный материал. И старинная церковь повторила судьбу многих деревянных строений. Она сгорела. Восстанавливать ее на прежнем месте не стали. Новую каменную церковь поставили на том месте, где нынче располагался монастырь. И хоронить стали возле нее. А старое кладбище захирело.
Но Владимир, будучи человеком неверующим и корыстным, сразу предположил, что в старых могилах можно найти кое-что интересное. И принялся по ночам раскапывать их. Как уже говорилось, кладбище было совсем старое. На нем уже давно никого не хоронили, и никто туда сам по доброй воле не совался. И потому деятельность негодяя долгое время оставалась тайной для настоятеля и прочих обитателей монастыря.
Один Евгений был посвящен в нее. Да и то лишь потому, что Владимиру в его темных делах был нужен помощник. А обращаться к угрюмому Бороде или выделенным ему в помощь при реставрации скита монахам он не хотел. Первый мог легко его заложить. Просто из вредности характера. А монахи сначала бы ужаснулись, потом принялись молиться, но в результате все равно заложили бы Владимира.
Евгений же показался художнику в этом смысле более надежным. К тому же Владимир знал, что приятель остро нуждается в деньгах. И потому предложение, какое в другое время отверг бы с негодованием, рассмотрит. И, вероятно, согласится поучаствовать. Так оно и оказалось. Евгений только для вида сопротивлялся. На деле идея увлекла и его. Однако он принялся допытываться у приятеля:
— Какие там ценности в могилах могут быть? Монахи ведь похоронены.
— Чудак-человек! Кроме монахов, там еще и церковнослужители лежат. Да и богатые селяне могли откупить себе право на священной земле.
Слова приятеля убедили Евгения. И горе-кладоискатели начали разрывать могилки на старинном монастырском кладбище. Впрочем, действовали они аккуратно. И, разворошив за ночь могилу, но не обнаружив в ней ничего, кроме истлевших костей, они их складывали обратно и засыпали землей. А днем Владимир еще наведывался на кладбище, чтобы ликвидировать те мелкие следы, которых они могли не заметить ночью.
Таким образом приятели орудовали довольно долго. Вначале им не везло. Ничего ценного, на их взгляд, в могилах не попадалось. Но затем они разрыли могилу какого-то богатого человека. Видимо, он был не просто богат, но и знатен. К тому же его могила была гораздо более позднего времени. Это было довольно странно, ведь кладбище уже более трехсот лет находилось в заброшенном состоянии. Все могилы, которые разрывали кладоискатели до этого, не могли похвастаться обилием вещей. А вот последняя была исключением.
Но ни Евгений, ни Владимир не задумались о том, что побудило монахов похоронить своего богатого и знатного гостя тайно, да еще на заброшенном кладбище. Их интересовало другое. Примерная стоимость клада, который они нашли вместе с мертвецом.
— И что вы нашли? — спросила Мариша, с трудом мирясь с приступом брезгливости, который овладел ею.
Грабить мертвецов! Что может быть хуже? Пожалуй, только преступления, направленные против беззащитных детей.
— Много чего нашли.
— А все-таки?
И Евгений принялся перечислять. Видимо, в могиле был похоронен действительно богатый человек. На нем был массивный, украшенный самоцветами крест на толстой золотой цепи. Несколько перстней. В том числе и перстень с печатью. И одежда, в которой он был похоронен, была богато украшена. Кожаный ремень с серебряной пряжкой. И пуговицы на одежде серебряные с кусочками перламутра.
— Но самое ценное — Библия!
Евгений уж на что был не сведущ в таких вещах, но и он сообразил, что книга в руках скелета — это какая-то уникальная вещь. Толстый кожаный переплет, выглядевший словно футляр, защищал пергаментные страницы от влаги и сырости. А может быть, страницы были пропитаны каким-то составом, защищающим их от сырости. Но каким-то образом книга оказалась целехонькой, словно была законсервирована. И почти без повреждений пролежала под землей более ста с лишним лет.
— Уникальная вещь! — восхищался Евгений. — Не знаю, сколько она могла стоить, но Владимир, как ее увидел, прямо затрясся.
Книга была рукописной. И снабжена многочисленными более поздними пометками. Видимо, она переходила из рук в руки. И ее обладатели, читая мудрую книгу, делали свои пометки.
— И где она теперь? — спросила Катька.
— У Владимира.
— Он умер!
— Была у него, — тут же поправился Евгений. — Клянусь вам!
— А остальные вещи?
— Кое-что у меня, — не слишком охотно, но все же признался Евгений.
— Например?
— Пара перстней.
— И все?
Оказалось, что львиную долю добычи Владимир забрал себе. Не насовсем, но именно он должен был разыскать человека, заинтересованного в старинных вещах. Он и мог дать за них настоящую цену.
