Услышав это, Сима прикрыла рот рукой и сделала огромные глаза.
– Сима! – строго воскликнула мать. – Ты что-то про это знаешь?
Сима молчала. Все остальные тоже выжидательно замолчали, за исключением Хариты, которая продолжала бубнить свои заклинания, не обращая внимания на окружающих.
– Сима, – повторила Татьяна.
– Мамочка, я помню, как ты травила этих крыс, – сказала Сима. – Я по тебе тогда соскучилась и приехала домой.
– Да, тебя в тот раз привез ваш шофер, – кивнула Татьяна.
– И я уже знала, что ты снова собираешься замуж, – продолжила Сима. – И, в общем, я взяла немного того порошка из баночки, на которой Харита написала, что это любовное зелье.
– Взяла крысиной отравы! – воскликнул Костик.
– Но я же не знала! – расплакалась Сима. – Не знала, что это яд. Я думала, что это какое-то новое любовное зелье. И что его нужно срочно подсыпать маминому новому жениху, чтобы он полюбил маму. Я же не знала, что это яд.
– Никто тебя и не винит, – ответил ей Костик. – Не плачь! Но как тебе удалось проникнуть на «Аристотель»?
– А меня там и не было, – сквозь слезы сказала Сима. – Я дала этот порошок одной девочке, которая должна была плыть на «Аристотеле».
– Да, – кивнула Мариша. – Там было полно детей как раз в возрасте Симы. Их пригласил сын капитана корабля.
– Вот, – кивнула Сима. – А меня он не пригласил. Потому что учится в другой школе. И вообще, мы с ним не знакомы. А знакома я была только с одной девочкой из той компании, которая собиралась плыть на «Аристотеле». И из маминого письма я уже знала, что так называется корабль, на котором приплывет ее новый жених. Михаил Ферзев.
– Ты и фамилию запомнила! – воскликнула Мариша.
– Мама мне написала, как его зовут, – пожала плечами Сима. – Так что не трудно было запомнить! И когда я узнала, что моя подруга поплывет на том же корабле, что и мамин жених, то я решила помочь им полюбить друг друга. Поэтому и сказала моей подруге, что если на «Аристотеле» будет пассажир по имени Михаил Ферзев, то это мамин жених. И нужно найти возможность дать ему любовный порошок.
– И твоя подруга согласилась? – удивился Костик.
– Да, – кивнула Сима.
– Удивительно, – сказал Костик.
– Ничего удивительного, – возразила ему Мариша. – Я бы тоже согласилась помочь подруге.
– И я, – сказала Инна.
– И я тоже, – поддержала подруг Кира.
– А что тут такого – подсыпать любовное зелье в питье мужчине? – сказала Мариша. – Я сама этим занималась в молодости. Потом, правда, поняла, что пользы от этого почти никакой. Только трата времени, денег и разбитые надежды, что больней всего.
– Чем больше общаюсь с вами, женщины, тем больше радуюсь, что я холостяк, – сказал Костик. – Это же какое коварство!
– Да будет тебе! – небрежно отмахнулась Мариша.
Костик некоторое время помолчал, а потом спросил у Симы:
– И что, после того, как ты дала своей подруге порошок, ты с ней больше не связывалась? Ну, хотя бы для того, чтобы узнать, как подействовало зелье?
– Нет, – покачала головой Сима. – В лагере телефон есть только у начальника лагеря. А он его никому не дает. Так что я не могла позвонить своей подруге.
– Ну да, – кивнула Мариша. – И на «Аристотеле» связаться с землей можно только из капитанской рубки. А вряд ли твоя подруга помчалась бы к капитану, чтобы при нем доложить тебе, что жених твоей мамы отдал концы.
– И что мне теперь делать с вашей компанией? – тоскливо спросил Костик. – Завтра следователь ждет меня к себе. А что я ему скажу? Что одна особа хранила яд в баночках из-под любовного зелья? А ее дочь, не зная об этом, подсыпала отравы двум мужчинам? Одного отправила в больницу, а второго на тот свет. Да еще к тому же не своими руками, а с помощью подруги. Тоже несовершеннолетней особы, между прочим. Это же кошмар что получается!
И он схватился за голову.
– Вот что нам нужно сделать в первую очередь, – сказала Мариша, – это поговорить с той девочкой, которая подсыпала отравы в вино Михаилу. И как нам это сделать?
– По расписанию «Аристотель» должен завтра в пять вечера пристать в Мессине, – сказал Костик. – Это порт между Сицилией и южной частью Италии. Мы можем добраться до Италии самолетом. А потом на машине доехать до Мессины и, опередив «Аристотель», встретить его в порту.
– Зачем? – снова расплакалась Сима. – Я не хочу подводить свою подругу.
– Милая, тут уж ничего не поделаешь, – сказал Костик. – Слишком много вопросов накопилось. Так что тебе придется назвать имя своей подружки.
– Ладно, – всхлипнула Сима. – Но ей ничего не будет?
– Учитывая, что в любом случае вы обе еще слишком малы, чтобы предстать перед судом, ничего вам не будет, – заверил ее Костик.
– Но я полечу с вами, – сказала Сима. – Иначе я имя не назову.
Взрослые переглянулись и поняли, что девочку не переубедить.
– Да, видно, так и придется сделать, – вздохнул Костик и помчался бронировать по телефону билеты до Италии.
Глава одиннадцатая
На следующий день с утра Костик с Симой, Татьяной, господином Акритасом, Инной и Маришей вылетели в Италию. Татьяна согласилась лететь ради дочери и потому что врачи заверили ее, что состояние Валентина стабильно. И жить он будет. Ближайший рейс был в Неаполь.
– Ничего, оттуда мы доберемся к пяти вечера в Мессину, – заверил подруг Костик. – Все будет в порядке. И это дело наконец закончится. Хотя я и не понимаю, зачем нам ехать встречать «Аристотель» всем вместе. Вполне достаточно было бы одного господина Акритаса.
Мариша с Инной зашипели на него.
– Ну а с другой стороны, посмотрим Италию, – поспешно сказал Костик.
Сима всю дорогу дулась на мать за то, что та выкидывала подарки Хариты. Костик обдумывал, как лучше побеседовать с подругой Симы, чтобы она от всего не отказалась. Инна с Маришей прикидывали, стоит ли им требовать от капитана деньги за неиспользованный ими круиз. А самым недовольным был следователь Акритас, который терпеть не мог летать, а вот теперь пришлось. И все по вине какой-то девчонки, которой вздумалось строить личное счастье своей матери, травя ее женихов.
В общем, все были рады, когда самолет наконец приземлился в аэропорту, и Костик со следователем помчались в пункт проката машин. Благодаря служебному удостоверению следователя Акритаса машину им дали вполне приличную. И поклялись, что до Мессины и обратно она доедет за три часа, даже если особенно не гнать. Впрочем, особенно гнать машину, несмотря на все уважение к представителю греческой полиции, и не рекомендовалось.
