Чемагин не мог больше оставаться в доме и вышел прогуляться. Ветер гнул рябины у заборов. В воздухе пахло дымом из труб. На темном небе мерцали звезды. В домах светились окна, за которыми люди готовились ко сну. На улице к Чемагину подошел молодой мужчина и попросил прикурить.
– У меня нет ни спичек, ни зажигалки.
– Не повезло, – огорчился прохожий и кивнул в сторону пустыря. – Слыхал про труп? Возле бараков бабу какую-то убили. Говорят, медсестру из поликлиники. Не в курсе?
Непрошеная разговорчивость была некстати и не понравилась Чемагину. Он молча пожал плечами.
– У нас в Грибовке всякой шушеры хватает, – добавил мужчина. – А ты, видать, не нашенский?
– Я приезжий.
– Ну бывай, приезжий!
Прохожий, ссутулившись и сунув руки в карманы, удалился под громкий собачий лай, а Чемагин зашагал себе дальше, обдумывая его слова. Он ничего не боялся, кроме своей боли, и пустырь, о котором все судачили, не пугал его, а скорее притягивал.
Поравнявшись с зарослями орешника, он нырнул в темноту и затаился. В заброшенных бараках выл ветер, старые елки чернели в лунном мареве. После того как тут обнаружили труп, сюда потянулись подвыпившие любители острых ощущений. На трезвую голову они не решились бы искушать судьбу.
Чемагин услышал голоса и спрятался подальше в кусты. Трое парней, поддразнивая друг друга, приблизились к баракам.
– Тут она лежала… – сказал один из них.
– Ты призраков не боишься? – загоготал другой. – Вдруг она все еще рядом бродит? Схватит тебя за горло – и каюк! Га-га-га-га!
Этот нарочитый смех подхватило эхо, и «смельчаки» притихли.
– Очко сыграло, пацаны? – сдавленно хихикнул третий.
– Холодно здесь…
– Может, дернем для сугреву?
Они пустили по кругу бутылку, глотая прямо из горлышка. Чемагин вдруг ощутил леденящий шелест позади себя и оглянулся. У него резко заболела спина, по телу прокатилась отвратительная дрожь. Он расстегнул молнию куртки и схватился рукой за свой талисман.
Хмельная компания продолжала топтаться у разрушенных бараков, материться и пить. Бутылка полетела на землю, ударилась о камень и разбилась.
– Ты че, Колян… оборзел? Там же оставалось на дне…
Затеять драку парням помешал прорезавший тишину душераздирающий звук, от которого они мигом протрезвели и бросились кто куда…
Глава 16
Пашке позвонили друзья, и он засобирался на улицу.
– Ты куда? – вышел из своей комнаты дядька.
– Пойду, подышу чуток. Надоело в четырех стенах сидеть.
Слепцов скрыл радость и принялся выговаривать племяннику:
– Мать велела никуда тебя не выпускать, пока она на работе. Что я ей скажу?
– Я до ее прихода вернусь. Дядь Миш, только вы меня не выдавайте.
– Ладно уж, – смягчился тот. – Дело молодое, иди, гуляй. Сам таким был! Но гляди, не напейся опять. Обещаешь?
– Клянусь! – парень дурашливо ударил себя в грудь. – Вы тут не скучайте! Я проветрюсь и обратно.
Слепцов проводил его и направился к чулану. В прошлый раз ему не хватило времени справиться с навесным замком, но сейчас он должен успеть. Отмычка из сестриной шпильки получилась не ахти, но ничего другого под рукой не оказалось.
Если бы его спросили, зачем он лезет в чулан, Слепцов бы не нашел вразумительного ответа. Надо, и все. Хочется же понять, как он очутился там в первый раз! Без этого крышу сорвет.
Он поковырялся в замке несколько минут, и тот поддался. Из чулана пахнуло пылью и брагой. На полках стояли бутыли с самогоном. Лампочка под потолком мигнула и погасла. Слепцов выругался и потопал в кухню за фонариком…
У магазина Пашку поджидали пацаны, которые третьего дня отправили его на пустырь. Мать права, он сам виноват. Зачем что-то кому-то доказывать? Его запальчивостью просто воспользовались, чтобы подставить. Теперь на него могут повесить убийство.
Стараясь не думать об этом, он вразвалочку подошел к честной компании. На удивление, встретили его без подколок.
– Привет, Паш. Как жизнь?
– Нормалек. К нам дядька в гости приехал и слег с ангиной. Я за ним приглядываю.
– Ты, значит, типа в сиделки записался? Потому и не выходил?
– Мать работает, ей некогда за больным ухаживать.
– Что ж ты, Паша, обманул нас? – окружили его дружки. – Ушел на пустырь и с концами? Мы ждали, блин, а тебя все нет и нет! Может, ты не ходил к баракам? А кустами домой убежал? Струсил?
Павел, помня наставления матери, не стал отнекиваться.
– Ваша правда, – признался он. – Не смог я туда сунуться. Струхнул и давай бог ноги!
Один из парней хохотнул, но остальные его не поддержали.
– Что же тебя испугало? Только не прикидывайся, что не понимаешь. В ту ночь на пустыре бабу убили. Она возле бараков лежала… мертвая. Нас участковый допрашивал, всю душу вытряс! Что мы видели? Что слышали? Мы, Паша, на тебя не настучали.
– А че на меня стучать-то? – похолодел Пашка. – Меня там и близко не было.
– Ага, не было! Может, ты и есть убивец?
– Да вы че, пацаны…
– Сдрейфил? – переглянулись парни. – Значит, ты бабу замочил? Ну, ты даешь! Мы на бабу не спорили.
– Никого я не мочил! Я до бараков не дошел…
– Типа испугался? Чупакабру увидел?
– А если увидел? Вы бы тоже убежали…
Дружки вполне серьезно возразили:
– Чупакабра кричит смертным криком! А в ту ночь она не кричала. Зато вчера мы чуть не померли от страха, когда услышали…
Они рассказали, как решили поглядеть, не бродит ли по пустырю привидение, выпили для храбрости, а потом… началось такое, о чем лучше не вспоминать.
– Чудище зарычало и прямо на нас ломанулось!.. Огромное, косматое, копыта стучат, глазищи горят!.. Мы бежим, а оно догоняет… дышит в спину смрадом загробным!.. Ужас!..
– Видно, плохо чупакабра бегает, – осмелел Пашка. – Раз вы живые остались.
– Она по дороге отстала… Ей дальше пустыря нельзя! Тогда она свою силу теряет!
* * *
Перед тем как выйти из дому, Мариша целый час прихорашивалась. Укладывала волосы, подкрашивала ресницы.
– Что это с тобой? – удивилась мать. – Никак, влюбилась?
– Не говори ерунду, – просияла девушка.
– Ерунда, как же… Небось, я не слепая, вижу. Ладно, не хочешь, не говори.
Удовлетворенно разглядывая себя в зеркале, Мариша сообщила:
– Мы сегодня допоздна работаем, так что ты меня не жди, ложись спать.
