– Ты меня подозреваешь? – прямо спросил он у девушки.
– Нет, что ты?
– Думаешь, я знал, где ты обронила шарф, тайком подобрал его и задушил официантку?
Мариша молчала. Они лежали на кровати в ее комнате, целовались и перешептывались. За стеной спала мать девушки.
«Она не проснется! – заверила Мариша, впуская доктора к себе через окно. – Не бойся! Я дала ей снотворное».
Была некая старомодная романтика в том, что Бортников проник в девичью спальню под покровом ночи, никем не замеченный. Они прятали свою страсть от чужих глаз, избегая пересудов и объяснений. Редкие свидания дразнили Маришу, распаляя ее желание. Она готова была отдаться Бортникову где угодно, но тот не спешил переходить от слов к делу, от невинных ласк к решительным действиям.
Разговоры с детективом не отпугнули ее, а произвели обратный эффект. Теперь к ее чувствам к доктору подмешивался страх, усиливая влечение. Ведь она тоже не ангел! Бортников уличил ее в подслушивании, обвинил в «стукачестве», но не отвернулся, не прогнал от себя. У них обоих – рыльца в пушку.
– Чисто теоретически я мог это сделать, – прошептал он, расстегивая ее кофточку. – От моего дома до пустыря – десять минут ходьбы. Если быстрым шагом, то семь.
– Ты прикидывал?
В интимные моменты она переходила на «ты». Бортников вздохнул и вместо ответа прильнул к ее губам долгим поцелуем. Маришу еще никто так не целовал. Мальчишки в школьной раздевалке – не в счет; залетный ухажер, с которым она несколько раз была на дискотеке, разочаровал ее своей грубостью.
– А ты могла бы убить?
– Я?
Она все еще ощущала вкус его поцелуя, разбудившего ее чувственность.
– Затянуть шарф на шее жертвы – по силам даже такой женщине, как ты.
– А какая я?
– Молодая, крепкая… умеешь прикидываться кисейной барышней.
– По-твоему, я – убийца? – сверкнула глазами девушка. – Ревнивая бестия, которая убирает с дороги соперниц?
– По крайней мере, у тебя есть мотив. Ты ревнуешь меня ко всем сотрудницам и пациенткам моложе сорока. Разве нет?
Мариша приподнялась на локте, и на нее упал лунный свет. Под кофточкой не оказалось белья, только голое тело, жаждущее мужских прикосновений.
– Скажи еще, что я оборотень! В полнолуние я превращаюсь в ночного демона, издаю жуткий вой и заманиваю на пустырь невинных бедняжек, чтобы утолить свой звериный инстинкт!
– Наверное, ты много читала, – усмехнулся доктор, поглаживая ее грудь.
– Чтобы не сойти с ума в этой глуши, приходилось искать отдушину… Книги заменяли мне жизнь! Теперь я хочу жить, а не читать…
– Для ночного демона ты слишком хороша, – с этими словами он принялся медленно раздевать ее. – И голос у тебя слабоват. Я свидетель, что кричала не ты… Такого стрекача дала со страху, еле тебя догнал…
Мариша перестала понимать его шепот, у нее в крови разливалась любовная истома. Она ощущала только его руки, которые подчинили ее себе. Задохнувшись под его тяжестью, она чувствовала, как он проникает в нее все глубже и глубже…
* * *
Чемагин кое-что понял. Боль в позвоночнике являлась тем грузом, который помогает ныряльщику опускаться на морское дно. Должно быть, в этом ее предназначение. Его подсознание хранило какую-то тайну, которую ему предстояло раскрыть.
Могила в Абакане, амулет, который он носит на шее, были частью этой тайны. Приступы – тоже часть тайны, так же, как и страх шагов за спиной. Он испробовал множество способов избавиться от болезни и страха. Пока ни один не сработал.
Страх накатывал, словно цунами, и противостоять ему было невозможно. Ничтожный повод, вызывающий такую реакцию, не поддавался никакой логике. Чемагину оставалось надеяться, что он вышибет клин клином.
Походы на пустырь и беседы с детективом Вольским развлекали его. Теперь к этому прибавилась жажда мести. Что ему сделал археолог Слепцов, он не задумывался. Лысый человек с четками не зря отправил его в дом номер семнадцать по улице Кирова.
Прохаживаясь мимо пустыря, Чемагин встретил сыщика, чему очень обрадовался.
– Ба! Какие люди!
– Вы? – удивился Вольский. – Поджидаете оборотня?
– Охочусь на маньяка, – хохотнул «дальнобойщик». – Возьмете меня в помощники?
– С удовольствием.
– Есть какие-то новости?
– Пока глухо. Клиент недоволен, я трачу время впустую. Не дай бог, опять случится убийство. Говорят, что в маленьких городках проще раскрыть преступление! Чушь собачья…
– Согласен, – кивнул Чемагин. – В этой Грибовке каждый третий сойдет за маньяка. Здесь полно алкашей, наркоманов, шпаны всякой. У любого из них в любой момент может сорвать крышу.
– Боюсь, все гораздо сложнее.
– В самом деле?
Он издевался над Вольским, а тот не понимал этого, либо не подавал виду. За разговором они не заметили, как углубились в заросли.
– Вот и бараки! – удивленно воскликнул детектив. – Вернее, то, что от них осталось. Жутковато тут…
– Скажите, что вы не нарочно привели меня сюда.
– Разумеется, нет. Ноги сами принесли. Не только убийцу, но и сыщика влечет на место преступления. По сути, мы играем в одну игру. – Вольский показал на примятую траву и добавил: – Тут лежали жертвы. Как маньяк заманивал их сюда?
Чемагин огляделся по сторонам и вздохнул. Место было непростое. Оно дышало смертью. Очевидно, здесь уже убивали раньше. Давно.
– Эти руины притягивают зло, – сказал он. – Я чувствую.
Детектив вспомнил свою засаду, призрачную стаю волков и чей-то холодный взгляд, от которого мурашки шли по коже.
– Кто тут кричит по ночам? Что за зверь?
– Зверь не может издавать таких звуков.
– Вам приходилось слышать?
– Я живу неподалеку, на улице Лесорубов, – объяснил Чемагин. – Вы уже навели справки обо мне?
– Не успел, – признался детектив. – Я поговорил с местным стариком-краеведом насчет пустыря. Когда строились бараки, рыли ямы под фундамент. Экскаватор наткнулся на старые бревна и ржавую утварь. Выходит, тут кто-то жил.
– И приносил жертвы?
– Вы очень догадливы, дружище. Надо было мне сразу обратиться к вам за помощью. Краевед обнаружил среди находок лезвие ритуального ножа. На нем был колдовской знак! Я полюбопытствовал…
– И что это за знак?
– Руна, вроде как буква древнескандинавского алфавита. Называется перт.
– Заковыристо, – покачал головой Чемагин и повторил: – Перт, значит.
– Ага. Только что с того? Ритуальный нож, руна… бревна какие-то… Неужели из-за этого люди гибнут? Молодые женщины!
