– Вылитый – Женщина, кажется, даже не посмотрела на купюру, которая уже оказалась у нее в кармане. – Даниил его звали, больше ничего не знаю. Каким-то образом пробрался в палату к пациентке и сиганул из ее окна вниз.
– А раньше вы его здесь никогда не видели?
– Нет. Его вообще никто не видел. Если бы не тело на асфальте, ничего бы и не узнали. Голова у него лопнула, как арбуз.
– Обойдемся без подробностей. – Евгений не был брезгливым, но сейчас его почему-то замутило. – Я, с вашего позволения, вернусь в палату?
– Да, пожалуйста, – равнодушно ответила она. – Тогда позже загляну, нужно будет укол поставить.
– Мы скоро уйдем, – пообещал Евгений и подмигнул вмиг раскрасневшейся барышне.
Что произошло за время его короткого отсутствия, Евгений не знал, только, вернувшись, застал старуху в объятиях внучки. Обе ревели белугами, не обращая на него никакого внимания, и не заметили постороннего присутствия. Он потоптался в нерешительности и уже собрался уйти, когда заметил на тумбочке возле кровати блокнот.
Девчонка отлично рисовала. Краснов с интересом рассматривал портрет молодого человека, обдумывая слова медсестры.
– Кто это? – Он протянул блокнот Ане.
Красные опухшие глаза девушки часто заморгали, губы зашевелились, и она ответила:
– Даня. Я думала, что он приходил, но на самом деле мне все приснилось. Видимо, так действовало обезболивающее.
– И что он делал? Он говорил с вами? – В молодом человеке, нарисованном Аней, Евгений без труда узнал черты Бирюка. Скорее всего Даниил его сын, по возрасту как-раз подходит.
– Говорил. Всякий бред, – Аня беспечно махнула рукой. – О Марине, которую похитили, про какое-то проклятье и ангела. Говорю же, я была под воздействием препаратов.
– Надеюсь, что теперь тебе лучше.
– Гораздо. Спасибо.
Ни говоря больше ни слова, Евгений вышел из палаты, но успел услышать:
– Бабушка, кто это был?
– Очень хороший человек, который обязательно нам поможет, детка.
Только сев в машину, Евгений достал мобильный и набрал номер, который давно выучил наизусть.
– Антоха, здесь, похоже, все серьезнее, чем я предполагал. Подъехать сможешь?
– Не вопрос, – отозвался Антоха.
– Тогда давай часам к четырем, думаю, управимся. Не мне тебя учить. До скорого!
За несколько часов до встречи
Здоровенный мужик, называвший себя Бирюком, зашел к ней рано утром. Марина не боялась его, хотя для чего-то он ее здесь запер. И хоть условия содержания были приличными, радоваться она не спешила.
– Когда вы меня отпустите? – Она сидела на краешке кровати и смотрела ему прямо в глаза. – Я ничего вам не сделала.
– Скоро. Сегодня и совершим обмен. Осталось дождаться моего сына, и поедем.
– Какой обмен и куда мы с вами поедем?
– Не будь такой нетерпеливой, скоро все узнаешь.
– Вы меня убьете?
Мужчина посмотрел на нее и вдруг рассмеялся, задрав голову к потолку. Отсмеявшись, утер выступившие слезы рукавом рубашки.
– Нет, дочка. Убивать тебя никто не собирается. Во всяком случае, я не позволю. Ты, может, кушать хочешь? Пойдем на кухню, у меня омлет есть. Приготовил на скорую руку. Чем богаты, как говорится.
Марина покачала головой, ссылаясь на отсутствие аппетита. На самом же деле ее замутило от упоминания еды. Все из-за нервов…
– Так дорога теперь только зимой будет, когда снег ляжет, – патлатый мальчонка, приложив руку ко лбу на манер козырька, смотрел на Евгения снизу вверх. – Я батю жду, он в магазин пошел. А потом на электричку и домой.
Евгений чертыхнулся. Он совсем забыл про размытую дорогу, и теперь нужно было срочно предупредить Антоху, чтобы он с пацанами выезжал пораньше, лучше прямо сейчас. Ему вдруг стало смешно, когда он представил, как небольшой отряд поедет на задание на электричке. А потом веселье разом испарилось.
Лишь бы успели.
– Я отзвонюсь, когда ангел будет у меня.
– Сын, зачем было похищать девушку? – Бирюк с опаской посмотрел на закрытую дверь, за которой находилась пленница. – Ты понимаешь, что это уголовное дело?
– Батя, ты меня иногда поражаешь. Попросишь своих духов, они меня вытащат.
– Духи нам не слуги.
– Тогда какой от них прок?
– Сын! – Пудовый кулак Бирюка ударил в стену. От удара осталась вмятина и сеточка трещин.
– Бать, расслабься. У меня все под контролем. Просто припугну старуху, чтобы знала, с кем связалась.
– Зачем тебе это? Она же говорила, что фигурки у нее нет.
– А потом вдруг появилась? Ну да, конечно. Просто эта старая ведьма узнала о некоторых любопытных особенностях этой фигурки и решила прикарманить.
– Сын, ты ведь не собираешься?..
– Батя, я уже сказал, что принесу ангела тебе, ты проведешь свой обряд и мы освободимся от проклятья.
– Данила отдал жизнь ради той девушки. Хватит жертв.
– Смени пластинку, бать. Даня был слабаком. Я не хочу думать, что моим детям придется тянуть жребий: кому жить, а кому умирать.
Бирюк покивал, сделав вид, что поверил сыну. Но он знал, что сын ему врет. Никто, кроме самого Бирюка и его первенца, не знал, что янтарный ангел может дать его обладателю безграничную власть. Но какую цену придется за это заплатить?
Он еще многое хотел сказать, только сын не желал слушать. Может, оно и к лучшему, теперь никто не помешает Бирюку искупить грех, лежащий на их роду. Жаль только, что сыновья его все-таки обречены: младших уже не вернуть: двое в могилу легли, старший, похоже, умом тронулся. Но если карты его не обманули, росток новой жизни пробился, род не прервется. Осталось лишь отдать последнюю жертву и позволить невинному дитю обрести свободу.
Все происходит вовремя. Всему есть свой срок.
Из дневника Петра Старостина
…Вспомнилось вдруг, как Дарьюшка моя проснулась бледнее обычного, на дурноту жаловалась. Попросила в постели остаться, да так до самого полудня и пролежала. Я к ней Груню отправил, свою старую кормилицу, сам отчего-то забоялся беспокоить. С Груней они завсегда общий язык находить умели, авось и теперь все сложится. Себя же решил работой занять.
Не успел до мастерской дойти, как Груня меня догнала. Лицо так и сияет.
– Стой, Петр Сергеевич! – запыхалась вся, за грудь пухлой рукой держится. – Погоди, говорю, не угнаться мне за тобой.
Догнала, отдышалась. Платок сбился, из-под него волосы седые торчат.
